Курт Сеит и Шура - Нермин Безмен Нермин

Осман и Махмут часто навещали их, – конечно, без ведома и позволения отца. С их точки зрения, Сеит не сделал ничего плохого. Они преклонялись перед ним. Они так же хорошо относились к Шуре. Она старалась держать дистанцию с ними, пока молодые люди не познакомятся лучше с ней самой, с ее историей, с ее отношениями с их братом, с трудностями, через которые им пришлось вместе пройти. В конце концов они оценили, зауважали и даже полюбили эту красивую женщину.

Об этих визитах знал только Джемаль-кахья. Он сообщал, когда братья собирались зайти или их приход отменялся.

В тот вечер воздух был холодным и освежающим, как лимонад. Сеит сидел за столом перед открытым окном в спальне, что-то записывая, а Шура играла на пианино.

К дому подъехала повозка. Из нее выпрыгнул Махмут, младший из братьев Сеита. Он задыхался от спешки. Он огляделся и вошел в дом.

– Брат Сеит, они здесь! Ты должен спрятаться. Немедленно уходите отсюда.

Сеит обнял его и попытался успокоить волнение восемнадцатилетнего брата. Он ласково похлопал его по плечу:

– Эй, подожди минуту, помедленнее, переведи дух и расскажи мне обо всем спокойно.

– Большевики здесь. Их штаб в большом доме на Центральной площади. Они вооружены до зубов. Брат, уходи отсюда, пожалуйста, прямо сегодня ночью.

Шура была в панике. Она ждала ответа Сеита. Сеит сохранял спокойствие. Он взял Махмута за плечо и сказал:

– Спасибо, брат, я никогда этого не забуду… Но сегодня я не могу никуда уйти.

Махмут перебил: – Но вас убьют…

– Не сегодня ночью, Махмут, сейчас ничего не будет.

– Тогда уезжайте прямо завтра.

– Даже завтра слишком рано. У меня есть незаконченные дела. Мне нужно кое к кому зайти здесь, в Алуште.

Брату показалось, что Сеит сошел с ума. Юноша умолял рыдающим голосом:

– Пожалуйста, Курт Сеит! Эти люди собираются прийти в наш дом. Уходи так далеко, как сможешь.

Шура подумала, что ей тоже надо что-то сказать.

Она подошла к нему и начала:

– Сеит…

Он повернулся и поцеловал ее в губы. Затем посмотрел на виноградники за окном. Она поняла, что он ее не слушает. Он перевел взгляд на порт, оглядывая море и камни. Когда он повернулся, на его лице была озорная улыбка.

– Не беспокойся, Махмут, не тревожься. Мы уедем из этого дома, как ты советуешь, но время покинуть Алушту для нас еще не настало. Мне нужно еще несколько дней.

– Что, если они найдут тебя за это время?

Сеит расправил плечи. Он был готов встретить судьбу.

– Кысмет… все, что моя судьба приготовила мне, я готов принять.

Он повернулся к любимой и сказал:

– Дорогая, соберись немедленно, не бери ничего, кроме самого необходимого.

Шура побежала выполнять его приказ. Она почувствовала себя лучше, заподозрив, что у Сеита есть свой четкий план действий. Когда братья остались одни, Махмут спросил:

– Что ты собираешься делать? Куда поедешь?

– Мы побудем на виноградниках пару дней, затем я дам тебе знать.

Махмут посмотрел на брата:

– Сеит, пожалуйста, возьми меня с собой, куда бы ты ни поехал.

– Неизвестно, куда я направлюсь и что найду там, мой дорогой Махмут. Ты еще слишком молод. Твоя семья здесь. Если ты поедешь со мной, однажды ты можешь пожалеть об этом.

– С самого детства я всегда хотел идти по твоим стопам. Каждый раз, как ты уезжал в далекие края, я завидовал и тосковал. Теперь я вырос, пожалуйста, возьми меня с собой.

– Конечно, ты вырос, теперь ты взрослый мужчина, Махмут, но если ты поедешь со мной, это может принести тебе одни несчастья. Я люблю тебя так сильно, что не хочу, чтобы ты попал в беду по моей вине.

Махмут взглядом указал на Шуру, она была в спальне, собирала чемодан:

– Ты берешь ее с собой, потому что не любишь ее?

Сеит понял его обиду. Он потрепал волнистые каштановые волосы юноши:

– Если я смогу сделать, что задумал, я уеду один. Только я, никого больше. Я тот, кого они ищут. Пока ты не рядом со мной, ты в безопасности.

Эти слова были сказаны по-татарски, но Шура поняла слово «один». Сеит не хотел, чтобы Махмут задерживался.

– Давай, Махмут, иди домой, пока не стало поздно. Не создавай себе сложностей.

Ему было тяжело говорить следующие слова:

– Мой дорогой брат, может быть, мы больше не увидимся. Не ищи меня. Я уверен, они станут следить за тобой. Мы уже много месяцев живем отдельно, ты можешь заставить их поверить, что не имеешь со мной дел. Веди себя, как будто меня не видел, и не покидай дом. Береги отца и мать.

Махмут пытался возражать, но Сеит не дал ему говорить. Они обнялись на прощание. Хотя юноше было восемнадцать, он не смог сдержать слез. Время тянулось. Джелиль и Татя уехали в Алупку навестить старую тетю Джелиля. Пока было тихо. Сеит хотел было пойти к виноградникам и проверить спрятанное снаряжение, но решил выждать. Ночью поднялся свежий ветерок. Луна скользила над Черным морем, оставляя фосфоресцирующий след на волнах. Пейзаж был изумительно красив. Ничто не могло изменить природу.

Тишину ночи нарушили шаги за дверью. Сеит вытащил свой револьвер из ящика стола и встал за дверью. Пришел явно не Джелиль. Сеит задержал дыхание и ждал стука в дверь. Стук был мягким, почти неслышным. Сеит попытался рассмотреть, кто там, через узкое стекло над мраморной лестницей. Раздался второй тихий стук. После некоторого колебания Сеит спросил:

– Кто там?

Ответом был торопливый шепот:

– Открой, Сеит, это я, Юсуф, Юсуф Заркович, дай мне войти, Курт Сеит, быстрей.

Только школьный товарищ Сеита Юсуф мог знать его кличку. Он приоткрыл дверь, не выпуская оружия. Гость вошел и закрыл за собой дверь. Сеит не ожидал такой быстроты. Он отпрянул. Он всматривался в человека, пытаясь узнать школьного друга, но не мог из-за темноты. Внезапно деревья закачались от ветра, и лунный свет проник в комнату. С изумлением он увидел на человеке большевистский знак. Красная повязка на плече не оставляла сомнений, кто это.

– Черт возьми! – сказал Сеит и навел револьвер на Юсуфа. Как он мог открыть дверь? Ему показалось, что все кончено. Но вошедший сказал тем же приглушенным шепотом:

– Ты с ума сошел, Курт Сеит? Брось револьвер, ради Аллаха! Ты что, не узнал меня?

Голос Сеита был жестким и холодным:

– Прошло слишком много лет.

Его оружие все еще было направлено на человека. Его беспокоило, что, если придется им воспользоваться, это привлечет внимание.

– Опусти револьвер, Курт Сеит, пожалуйста! Я пришел сюда не для того, чтобы навредить тебе. Посмотри на меня, у меня нет оружия.