Проклятие старого ювелира - Борис Бабкин

– Ясно, – кивнул судья. – Решил начать убивать подельников. Надеюсь, я в твоем списке отсутствую?

– Пока – да. Алимова сегодня предупредят, и он по-прежнему будет молчать. Проводниц тоже наполнят на всякий случай. Ну а со Скворцовой поговорят очень жестко. Не поймет – изуродуют. И тогда пусть…

– Алимова сделают заказчиком убийства, – перебил Фролкин, – и он все расскажет обо всех. Он знает и тебя, и меня. Ты умнее ничего придумать не мог? Лучше бы в Москву отправил парочку киллеров – Торбу и бабу того вора убрать. Тогда останется только Алимов и…

– Лучше убрать домушника, тем более что это особого труда не составит. Он с муровцем находится в гостинице аэропорта.

– В гостинице аэропорта? – поразился Фролкин. – Но почему?

– Тот решил сам доставить его в Москву. По Отмычке уже целый букет нарушений, был бы хороший адвокат, его бы уже выпустили.

– Нет, – уверенно возразил Фролкин. – Он дал признательные показания и, кроме того, что признал обвинение в воровстве, сейчас является главным свидетелем против Торбы. А следовательно, и против нас. Так что его надо убрать. И Ваську Торбу с Ганной тоже.

– Погоди, а ты почему Ганку приплетаешь? Она-то при каких?

– Она его баба и наверняка все знает.

– Так, выходит, и твоя баба все знает, про свою-то я молчу. А Торба от Ганки своей…

– Послушай, я знаю, что говорю. В Москву давно надо было кого-то послать. Правда, самое главное – нужно было убрать Алимова.

– В Москву нельзя, там сделка крупная намечается. Если Барон успеет, тогда можно и уходить. Получить свою долю и…

– А ты рассчитываешь получить? – ехидно улыбнулся Фролкин. – Да он ноги в руки и галопом по Европе.

– Как бы не так! Товар у нас. Точнее, у Фролыча.

– Фролыч – верный человек Барона.

– У Фролыча есть племянник, а он у меня на крепком и надежном крючке и делает только то, что я ему приказываю. Фролыч сейчас находится в цехе и охраняет помещение. Как я понял, Барон надеется, что все пройдет мимо и он сможет снова развернуться. А если нет, то возьмет партию, и ему в любой стране рады будут. Кроме того, у него и приятели имеются где-то в восточных странах. Он же там в былые времена нефть помогал добывать, а после возвращения занялся этим делом.

– Погоди… но если товар у Фролыча, чего ждать-то? Взять, и тогда море по колено. Я знаю одного господина в Турции. Он с радостью нас примет.

– Купил все-таки, – усмехнулся Хамелеон. – Я все думал, когда ты про этого турка скажешь, и вот дождался. Но, если бы я знал, что товар у Фролыча, неужели я сидел бы здесь и думал, возьмут Барона или нет? Я тебе предлагал объединить капиталы, но ты ни в какую, говорил, что у тебя связей за границей нет. А ведь я помню, как ты в охотничьей избушке про турка по пьяному делу рассказывал. Товар где-то рядом, но вот где, без понятия. Я думал, что Фролыч в курсе.

– А ты тварь, – зло проговорил Фролкин, – даже тут, сволочь, ты…

– Ну, особо-то зубы не кажи, – процедил Хамелеон. – Мы с тобой в равном положении, только я моложе и здоровее и без каких-либо усилий смогу тебе харю расквасить, а по запарке и шею свернуть. Я с тобой по-человечески говорю, пытаюсь дать тебе понять, что мы можем выйти из этого дерьма чистыми и богатыми. Но ты дал мне мысль – валить всех надо к такой-то маме. А Барона взять и выбить из него, где…

– Слушай, – вспылил Фролкин, – делай что хочешь, а меня оставь в покое! Я вообще выхожу из дела! И тебе советую, пока не поздно. А насчет убийств… Неужели не понимаешь, что если тебя возьмут за пособничество Барону, ты получишь самое большее лет восемь?

– А кто ответит за троих убитых задержанных в ИВС?! Панкин и Логинов на меня укажут. Да, это я убирал свидетелей их руками. Ты забыл о двоих в Якутске? Это мы их с Быковым пристрелили. Золота у них было много. Ты рассчитываешь пойти по делу просто как взяточник? Не выйдет. Ты тоже в доле был, и я докажу это. Да и Барон сразу на тебя укажет. И твой счет в Турции найдут. Так что ты в том же положении, что и я. Только ты старик, и тебе гораздо хуже. Я, может, хоть стариком, но выйду на свободу, а ты там сдохнешь. К тому же я слышал, что среди осужденных работников органов особо не любят прокуроров и судей. Так что тебе, Семен Васильевич, придется еще хуже, чем мне. А я тебе предлагаю вариант безопасный – с помощью тех же Пенкина и Логинова угрохаем Барона, ухватим товар и свалил к твоему знакомому в Турцию. И все, мы на воле и богаты, и нос в табаке.

– Я на убийство не пойду. – Фролкин вышел из комнаты.

– У нас не так уж много времени, – громко сказал ему вслед Хамелин, – чтобы выбирать. Подумай или я все сделаю сам.

«Надо с повинной идти, – выходя из подъезда, размышлял Фролкин. – Явка с повинной, помощь в раскрытии убийств, разоблачении банды дельцов, занимающихся драгоценностями, плюс мой возраст и прошлые заслуги. Дадут немного, вполне возможно, получу поселение. Это единственный для меня выход…» Вздохнув, он оглянулся. Увидел стоявшего на балконе трехэтажного коттеджа Андрея.

– Фамилия Хамелин, – пробормотал он, – и кличка подходящая – Хамелеон. Любой цвет принимать может.

– Барин зовет, – хмуро проговорил рослый плешивый молодой мужчина.

– Ну, раз барин требует, – усмехнулся мускулистый, – едем. А где он?

– Велел в сауну приехать.

– Видно, разговор серьезный, если в сауну. Ведь там долго говорить будем – пока обслужат, пока массаж и…

– Поехали! – прервал его рослый.

– Короче, так, – посмотрев на гулявших во дворе девятиэтажки детей дошкольного возраста, сказал крепкий парень со свежей ссадиной на лбу. – Узнаем, кто из них Колька Скворцов, сын Елены Петровны. Нас послали из детской поликлиники, у него какая-то болезнь. В общем, велели привезти и его, и маманю. Ясно?

– А чего тут неясного? – усмехнулся один из сидевших в машине «скорой помощи» двоих парней в белых халатах. – Она покажет, – он кивнул на молодуху с длинными светлыми волосами, – мы и возьмем.

– Ты мамашам, которые будут поблизости, – крепкий взглянул на молодушку, – жути побольше гони. Мол, какая-то сильно заразная болезнь. Ну вроде той, что в Китае была. Ясно?

– Конечно, – натягивая белый халат, улыбнулась та. – Вы маски наденьте. И морды закрыты, и в то же время понятно, что медицина сама предохраняется.

– Прием! – Сидевший рядом с водителем крепкий включил переговорное устройство.

– И что дальше? – услышал он насмешливый голос. – Если упираться начнут или кто-то вмешается, у подруги этой телки братан из Чечни вернулся, контрактник. Поэтому…

– Да не суетись, Портной, все путем будет.

– Вот этот дом, – кивнул пожилой водитель такси, – сорок восемь. Вам сюда.

– Благодарю, батя, – вздохнул сидевший на заднем сиденье Отмычка.