📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетская прозаСкелет за шкафом. Парижский паркур (сборник) - Юлия Кузнецова

Скелет за шкафом. Парижский паркур (сборник) - Юлия Кузнецова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 81
Перейти на страницу:

Когда он отъехал, я решилась походить по бревну туда-сюда и с каждым шагом все сильнее верила в свои силы. Нет, я несоизмеримо крута. Как сказала бы Ника – кантбишно. Интересно, что сказал бы Грей? Наверняка похвалил бы хоть капельку!

После двух удачно выполненных элементов я решила куда-нибудь вскарабкаться. Для крыш, понятно, еще не доросла. Но дерево-то почему не освоить?

Возле площадки деревья были все какие-то дурацкие, почти без веток. А удачное стояло на другой стороне дороги, возле черного выхода из кафе, рядом с мусорным баком. Нижние ветки на дереве были толстыми, и на них можно было вскарабкаться безо всякого паркура. А с теми умениями, которые я уже приобрела (балансирование, например), я могу добраться до самой верхушки и осмотреть Париж сверху.

– Осмотреть Париж сверху, – пробормотала я с удовольствием, перебегая безлюдную дорогу трусцой, потому что помнила, что «останавливаться нельзя».

Я, правда, забыла, что живу совсем не в Париже, а в пригороде, ну это уже были мелочи.

Я подбежала к дереву и, ухватившись за ветки, вскарабкалась. Отлично. Полезла выше, хватаясь за ветки, которые становились все тоньше. Вдруг одна из них хрустнула под моей ногой, я ухватилась покрепче за другую, но и та сломалась, а я полетела вниз, прямо в пустой мусорный бак.

Это только Винни-Пух летит долго в мультике, у меня все вышло гораздо быстрее и больнее. Пух, конечно, попал в колючки, но я здорово отбила себе все конечности. А когда грохнулась, то сверху захлопнулась крышка бака. Бам! Хорошо, что я успела прикрыть голову руками.

Я зажмурилась и пообещала себе, что больше никогда… никогда на свете… ни за что…

Приподняла головой крышку бака, но тут дверь кафе отворилась. Я так и замерла, с крышкой на голове. Из кафе вышел маленький вьетнамский мальчик в белой футболке. В руке у него был нож.

На вид ему было лет восемь-девять. Почему я решила, что он вьетнамец? Он был здорово похож на сына Анджелины Джоли, Мэддокса. Тот же печальный взгляд глаз, не совсем узких, похожих на рыбок, широкий нос и плотно сжатые губы, формой напоминающие букву «М». Я наблюдала за ним, чуть приподняв крышку бака. Он не замечал меня, он вообще ничего не замечал: по его лицу текли слезы.

Вдруг он поднял нож и ткнул им себя в левую руку, с внешней стороны, чуть ниже локтя. Показалась кровь. Тогда он размазал ее пальцем и двинулся вбок, туда, где было пространство между ящиком и стеной кафе.

Я не осмелилась шелохнуться. Вскоре он снова показался. Подошел к мусорному баку, но смотрел наверх, что-то бормоча. Я затаила дыхание, разглядывая его. Волосы грязные, все спутанные. На щеке – болячки. На шее на кожаном шнурке кулон – серебряный носорог. А по правой руке тянется шрам… Большой, грубый, белесый, какой бывает от ожогов…

Когда я увидела этот шрам, то все внутри у меня перевернулось, и я уже собиралась вскочить, напряженно вспоминая те французские слова, которыми смогу объяснить, что я делаю в мусорном баке. Скажу «паркур», наверняка он знает! Хотя какое отношение паркур имеет к мусорным бакам?! Ничего, главное – не спугнуть…

Но тут дверь отворилась, и на лице мальчика отразился такой испуг, что я снова замерла. Он закивал часто-часто, утирая слезы, бросился к двери и исчез за ней.

Я подождала еще некоторое время, потом тихонько открыла крышку. Легла животом на стенку бака и выбралась, стряхивая с себя прилипшие фантики от конфет и шкурки от фруктов. Раньше меня бы просто вырвало от отвращения, но сейчас мои мысли занимал только маленький вьетнамец. Почему он смотрел на небо? Встречал восход солнца?

Я зашла за бак.

На стене, на уровне роста мальчика, было выведено карандашом несколько иероглифов. Они были написаны карандашом. Под надписью темнело пятно засохшей крови.

Я достала мобильник.

Глава 12, в которой мы пробуем проникнуться духом музея

– Знаешь, хани, – сказала Ника, разглядывая меня, – я, конечно, понимаю, что ты не любишь пользоваться духами, но…

– Сейчас умоюсь, – вздохнула я и, отодвинув ее, зашла в ванную.

Ника оперлась о дверной косяк. В руках ее была здоровая шоколадка, от которой она откусывала огромные куски.

– Я бы на твоем месте продезинфицировалась еще, – хмыкнула она, – у тебя на спине колбасные очистки. Или так надо?

– Так не надо, – отрезала я и, включив воду, принялась умываться.

Я плескала и плескала в лицо холодную воду, словно стараясь проснуться. Проснуться и обнаружить, что зареванный мальчик, который ранил себя в руку и кровью подчеркнул на стене иероглифы, – это сон.

Но проснуться не получалось. Тем более что в кармане у меня был мобильник, а в его «Галерее фотографий» – картинка с иероглифами.

– Откуда шоколад? – спросила я, вытирая лицо и руки полотенцем Ники.

Она проследила взглядом, как я его вешаю, но ничего не сказала.

– Доминик дала.

– А я думала, у нее диета. Один лук на уме.

– Она сказала, что сейчас у нее бурная мозговая деятельность и мозгам нужна подпитка. Не знаешь, что она имела в виду? – спросила Ника.

– Потом расскажу.

– Завтракаем сегодня у мадам, – объявила Ника, – она приглашала нас на блинчики.

Я вздрогнула, вспомнив мутные фотографии нас, спящих.

– Нет, дорогая, прости, но эти блинчики мы есть не будем! Нет никакой уверенности, что в них нет…

«Мышьяка», – хотела сказать я, но сказала:

– Обезжиренного молока или обессахаренного сахара. А нам вроде нужно только жирное и сладкое! Пойдем-ка в кафе «Багет»? Позавтракаем, как аристократы, – пирожными «макарунс». Угощаю!

«А заодно я попробую что-нибудь о мальчике разузнать», – подумала я. И добавила:

– Только погоди, я приму душ. Запах-то, и правда, отвратительный.

Из посетителей был только пожилой лысый дядька, читавший газету и откусывающий от багета (значит, ему они их испекли, а нам нет?), запивая кофе из крошечной чашечки. Ника постаралась и выбрала почти все виды «макарунс» (еще бы, за мои-то денежки) – и с запахом роз, и с карамелью, и с молочным шоколадом, и с чаем матча, и с апельсином, и даже с каким-то пэшн фрут.

Хозяйка кафе улыбнулась довольно дружелюбно и к кофе, помимо заказанных «макарунс», вынесла еще печенье, ломкое, хрустящее, с поджаренными тонкими краями, и объяснила, что называется оно «черепица».

– Черепица? – переспросила Ника. – Вау! Пойду помою руки.

Хозяйка показала знаком, где туалет, а я, воспользовавшись Никиным отсутствием, спросила, как поживает мальчик, который у них живет или работает.

– What boy? – не поняла хозяйка.

Я объяснила по-английски, как из кафе утром выходил мальчик и он плакал.

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 81
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?