Особый район - Юрий Козловский

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил Стас. — Ты ведь из больнички не выходил и вообще только очухался. Да и что Незванову делать в гараже у Валерки?

— Водку они там пьют. Со вчерашнего дня. — Артем был полностью уверен в своих словах, хотя сам не понимал, откуда эта уверенность берется. — Пошли, надо вытаскивать мужиков…

…Около открытых дверей гаража, где стоял снегоход Валеры Седых, сидел сам его хозяин, и вид у него был такой, что он скорее ляжет костьми тут же, на пороге, чем впустит кого-нибудь внутрь.

— Чего надо? — хмуро спросил он, обдав гостей волной перегара.

— Валера, не дури, — ответил за всех Сикорский. — Знаешь ведь, зачем пришли. Петрович здесь?

— А хоть и здесь, так что с того? — заупрямился Седых. — Все равно ведь не пущу. И будить не буду!

— Что случилось? — поразился Винокуров. Запой директора был чем-то невероятным, и участковый просто не мог поверить в него.

— А ты вот у кого спроси, — Валера показал на Бестужева, бросив на него такой неприязненный взгляд, что у Артема от подобной несправедливости поднялась внутри горячая волна.

— Отойдем! — резко сказал он Валере и, повернувшись, зашагал от гаража, не сомневаясь, что тот последует за ним. Так оно и случилось.

— Запомни, Валера, — отойдя на достаточное расстояние, тихо, но отчетливо произнес Артем, — я ни в чем не виноват перед Петровичем, что бы он об этом ни думал и ни рассказал тебе! И не делал ничего такого, за что мне было бы стыдно. Ты понял?

Почему-то он был совершенно уверен, что Седых сразу и безоговорочно поверит ему. Так и случилось.

— Так я и не сомневаюсь! — похоже было, что Валера даже обрадовался. — Дурь какая-то Петровичу в башку втемяшилась!

— Вот и хорошо! А теперь иди, поднимай его. Он же мужчина, а не баба!

— Может, пусть отоспится? — предложил Валера. — Он и так уже на пределе…

Грозившую возникнуть полемику прервал сам Незванов. Он вышел из гаража бледный и растрепанный, с мутными глазами и в окружении облака перегара.

— Что, нашли? — угрюмо спросил он. — И довольны? Незванова подловили? Да и хрен с вами… Валер, у нас там осталось чего?

— Может, не надо, Петрович?

— А чего это ты раскомандовался? — взъярился вдруг Незванов. — Надо, не надо… Или я уже не директор? И вы тоже, — он обвел взглядом остальных, — давайте, учите меня жить! Особенно…

Тут он столкнулся взглядом с Бестужевым и резко оборвал фразу, будто споткнулся. Но глаз не отвел. Артем прямо-таки физически чувствовал бушевавшие в душе у Незванова злость, ревность и другие мутные чувства и попытался мысленно внушить ему убеждение в своей невиновности. Ему казалось, что это у него обязательно получится. И не ошибся…

…Пить водку Незванов не стал. Артем не решался поверить, что именно его настойчивое пожелание вымело из головы директора мучительное похмелье и привело его в чувство. Но это было именно так. И еще Бестужев, как и все остальные, был уверен, что никому из них не придет в голову трепаться о происшедшем…

— Что скажете, доктор? — спросил Незванов у врача, только что закончившего вскрытие. Завернутый в большой кусок полиэтиленовой пленки труп питекантропа сегодня утром доставили для исследования из стойбища, где трагедия подходила к финалу, и в живых оставались считаные дикари.

— Инфекция, — Виктор Алексеевич мизинцем почесал голову под шапочкой. Он тоже принимал участие в экспедиции на Иньяри, осмотрел женщин и детей и убедился, что заболевших среди них нет. Зато среди питекантропов не оказалось ни одного здорового, и доктор понял, что помочь им уже ничем не сможет. — Самая обычная вирусная инфекция! Да… Но как же молниеносно она развивается! Такого я никогда не видел — легкие просто превращаются в кашу! Скорее всего это полное отсутствие иммунитета… Анализы тканей дадут более точную картину, но, думаю, ничего нового не откроют.

— Где же они успели подцепить эту заразу? — удивился Иван Петрович.

— Вы забыли про погибших старателей? — мрачно вздохнул доктор. — Что эти дикари с ними сделали? Вот вам и источник… А зараза исконно наша, в этом можно не сомневаться. Самая обычная вирусная инфекция, мы ее даже не замечаем благодаря иммунитету. Та же вирусная ангина, например. Если даже и заболеем, то успешно лечимся антибиотиками. А у них иммунитета нет, равно как и лекарств. Добавьте скученность, вот вам и эпидемия…

— Почему же не заболели женщины и дети?

— Сами понимаете, — развел руками доктор, — у нас в лаборатории нет оборудования, чтобы сделать необходимые анализы. Возможно, их организмы невосприимчивы к той инфекции, которая косит этих, — он кивнул головой в сторону помещения, где только что закончил вскрытие дикаря. — Будем молиться Богу, чтобы это было так и эпидемия не перекинулась на них, иначе у нас просто не хватит антибиотиков.

— Все равно головной боли хватает, — сказал Незванов. — Теперь надо думать, что с телами делать, похоронную команду организовывать. Думаешь, легко будет людей туда собрать? А еще женщины, дети… Их куда? Кстати, Виктор Алексеевич, ты… вы не посчитали, сколько их?

— Времени не было, но, думаю, всех вместе около двухсот.

— Трудно, конечно, будет, но столько должны прокормить, — тяжело вздохнул Иван Петрович. — Но если еще одна такая компания нам на голову свалится… Кстати, что там с нашим стариком? Как это он назвался…

— Страгон.

— Ага, точно… Как он? Очухался?

— В сознание пришел, но еще слаб. И по-прежнему не позволяет ничего делать с собой, даже давление измерить.

— К нему можно? — Незванов не знал, зачем ему это, но почему-то его неудержимо тянуло к старику. Такое чувство, будто тот сможет объяснить что-то важное…

— Да ради бога! — удивился доктор. — Только все равно вы с ним не сможете поговорить без переводчика, а Армаш заходил недавно, но ушел.

— Ничего, — отмахнулся Незванов и открыл дверь в палату.

Старик лежал на спине в той же позе, в которой Иван Петрович оставил его позавчера, но взгляд, на который Незванов наткнулся прямо с порога, был живой и пронзительный. Более того, Незванов был убежден, что они вполне обойдутся без переводчика.

— Здравствуйте, Страгон, — осторожно произнес он.

Старик едва заметно шевельнул пальцами, и директор понял, что его приглашают присесть.

— Здоров буду я скоро, — Страгон говорил очень тихо, фразы строил неправильно, приветствие понял в буквальном смысле, как пожелание здоровья, но говорил-то он по-русски! — Через… после два дня. Знаешь ты, куда идти… что делать…

Он произнес незнакомое слово, и Незванов не то догадался, не то каким-то таинственным образом понял, что Страгон хочет спросить его о питекантропах.