Тайный сыск царя Гороха - Андрей Олегович Белянин

богатырь покаянно опустил голову, придавленный весом неумолимых улик. У меня слегка отлегло от сердца, в конце концов, главное в работе любой опергруппы – это слаженность. А для этого порой приходится перекладывать часть вины на ни в чём не повинных членов команды. Это по-любому объединяет, и не важно потом, кто более, а кто менее прав.

Сейчас, за рубежами Древней Руси, вдали не только от родного Лукошкина, но и вообще от возможной военной поддержки царя Гороха, мы должны были особенно держаться друг за друга. Бог высоко, царь далеко! Кажется, я правильно упомянул именно эту народную поговорку?

– Возвращаемся, – неуверенно приказал я. – В конце концов, у пустого гроба нам делать нечего.

На тот момент должен признать, что мне сразу повиновались, без традиционных споров, выяснений отношений, определений приоритетов и всего такого прочего. И Митя и Яга, кажется, поняли, что ситуация плавно выходит из-под контроля. Вот в этот момент я и вспомнил слова черноокой красавицы – в конце пути вы увидите не то, что хотели…

Я помотал головой, собрался и спросил:

– Идём?

Да, не спорю, несколько запоздало, но ведь и нам требовалось хоть какое-то время, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. Мы, не сговариваясь, развернулись кто где стоял, сделали суровые и неподкупные лица, после чего махом ударились в погоню.

Ну, собственно, как «ударились», пошли быстрым шагом, насколько позволяла узость коридора и костяная нога Бабы-яги. То есть это не очень быстро, если вы можете себе представить. Когда мы наконец поднялись на первые этажи, а оттуда через арсенал и кухню в так называемый тронный (по факту весьма обгорелый) зал, то увиденное просто шокировало…

– Зачем вы его выпустили?! – простонала черноволосая баронесса, как кошка покачиваясь на высокой люстре с пятьюдесятью свечами. Подол её длинного платья был изорван на узкие полоски чьими-то клыками, а в тёмно-карих глазах плескался плохо скрываемый ужас.

– Гражданочка, тут, случайно, принц Йохан не пробегал?

– Издеваетесь, герр полицай?! – в голос взвыла наша «гостеприимная» хозяйка. – Да он мне тут шестерых скелетов вооружённых погрыз! Все углы сквозь штаны пометил, меня на люстру загнал, с любовью приставал по-собачьи и сбежал на четвереньках, едва только ваши шаги чутким ухом расслышал! Он что, кому-нибудь мешал там, в своём гробу?!

– Что ж ты, сестрица названая, младшая, нам раньше не сказала, что в той пещере нас ждёт? – резонно вспылила Баба-яга. – Курва ты немецкая, чтоб тебе пусто было! Когда надо, молчишь, а после дела кричишь?! Да чтоб тебе за таковые подставы по судебному решению все волосы из подмышек выщипали и съесть заставили! Чтоб тебя в платье монашеском мимо дома дьяка Груздева вели, а он пьяный был! Чтоб у тебя прыщи повылазили на таком месте, где и сама не посмотришь и другим не покажешь! Чтоб…

– Довольно, – поспешно вмешался я. – У нас есть более важные дела.

Нет, дела делами, но, как правило, если наша бабушка чего желает, так оно сбывается на раз-два! А месть для сотрудников милиции категорически неприемлема. Это, так сказать, не наш метод. Мы ставим своей основной целью не наказание, а перевоспитание преступников! Правда, с Кощеем Бессмертным это ещё ни разу не получалось, но всё равно по уставу положено как-то так.

– Все в избушку и в погоню! – приказал я.

Никто не сказал и слова против. Ну, наши-то понятно. Хозяйка Чёрного замка на люстре, сияя ляжками, тоже не возражала, даже изрядно покусанные скелеты из охраны и те только молча закивали в знак согласия. Да и кто был бы против? Вот именно.

Блудный принц Йохан, освобождённый, голодный и счастливый, унёсся в лес, зачем-то кусая всё подряд и громя все преграды, что появлялись у него на пути. Кого же мы, вообще, выпустили?!

Митька вдруг резко поумнел и, подхватив Бабу-ягу, просто понёс её на руках. Я изо всех сил прибавил шаг. Ну то есть было понятно, что, если вспрыгну Мите на шею, он и с двойным весом вряд ли замедлит скорость. Я бы так и сделал, но при иностранцах нельзя.

Когда мы выбежали из дверей замка во двор, то верная избушка ждала нас там, как боевая лошадь казачьего полковника времён Первой мировой. В оконном проёме второго этажа замка показалась прекрасная баронесса:

– Вы уходите не заплатив, герр полицай Ивашов?

– Мы ещё вернёмся, если вы настаиваете.

– Пустые обещания, ах, мужчины, мужчины…

– Почему вы нам не сказали, что нас ждёт в том хрустальном гробу?

Хозяйка Чёрного замка на миг задумалась. А потом вдруг впервые улыбнулась мне.

– Что ж ты, фраер, сдал назад? Не по масти я тебе…

У меня на какое-то мгновение дыхание перехватило от обиды. Она всё знала, всё рассчитала и всё сделала специально! Когда-нибудь я точно её посажу, но сейчас не время.

Вся наша опергруппа переглянулась, и друг за дружкой мы бросились карабкаться по неровной лесенке на крыльцо самоходного домика Бабы-яги. Уже в избушке бабка опомнилась:

– А чего ж мы так дёрнули, Никитушка? Я ить стерве этой не все космы повыдёргивала. Не отвела душу. Давай-кось вернёмся на пару минуточек, уложусь, я успею, вот те крест…

– Нет.

– …она у меня до ишачьей пасхи помнить будет, раком ходить, крючком парик вязать из своих же волосьев с куриными перьями вперемешку! Пусти, участковый!

– Митя, заводи избу, – жёстко приказал я. – Идём на Фрайбург, может быть, ещё и успеем.

– А принца, что ль, ловить не будем?

– Принц Йохан как раз и побежал в город. Он оборотень, главный среди вервольфов, значит, ему надо успеть подхватить по пути своих собратьев, и тогда они всей толпой просто выгрызут этот чудный немецкий городок, как волк режет овец. Да вы что, в самом деле не понимаете, КОГО мы разбудили?!

Митька ничего не понял, он просто по-щенячьи смотрел на меня круглыми преданными глазами, а вот глава нашего экспертно-криминалистического отдела вдруг резко захлопнула рот и задумалась. Седые брови бабки поползли вверх, кажется, до неё тоже начало доходить.

– Чё ж ты встал, пень великовозрастный?! – вдруг обрушилась Яга на нашего Митьку. – Кому Никита Иванович приказал избу заводить? Марш-марш-марш, пошла рысью, старая-а!!!

Избушка вздрогнула, поднялась и пошла. Практически в тот же момент шестёрка скелетов в доспехах попыталась преградить нам путь. Зря, белых стройных ребят размозжило мелкой пылью под тяжёлыми куриными лапами. Чёрная баронесса хохотала нам вслед.

Скрипя, заработал цепной механизм, опускающий ворота. По-моему, впервые на моей памяти избушка с разбегу упала на бок и, теряя доски с крыши, пролетела под стремительно падающей решёткой. Кажется, мы вырвались.

– Сокол ясный, держи-кось!

Я вовремя обернулся, чтобы поймать летящий мне в голову лук. Не овощ, а настоящий боевой лук приднепровских амазонок.