Страж - Геннадий Иевлев

Дакк не представлял сколько он времени провел в информационном поле пульта управления, пока, наконец, ему удалось соединить панели управления с частью программы управления фрегатом.

Выйдя из информационного поля, он нажал несколько клавиш на пульте управления, активируя его – на нем на мгновение вспыхнули какие-то индикаторы и вновь погасли.

Подождав некоторое время, Дакк еще раз нажал те же клавиши, но пульт управления остался безмолвным. Пожав плечами, он вновь вошел в его информационное поле – там был чужой разум, поле которого, рваное и импульсивное, быстро разрушало восстановленное им информационное поле. Не раздумывая, он собрал свое поле в иглу и метнул ее в чужой разум, но видимо почувствовав его, разум метнулся прочь и игла ткнулась в пустоту. Дакк вскипел, он никогда прежде так глупо не промахивался. Мгновенно покинув свой носитель, он бросился за ускользающим разумом.

Чужой разум был быстр и проворен и, по-видимому, хорошо знал информационные потоки фрегата и разум Дакка едва успевал отслеживать его внезапные переходы из потока в поток, к тому же его, спонтанно исчезающее импульсивное, поле сбивало с толку, заставляя притормаживать, думая что он куда-то свернул.

Выбрав, как показалось разуму Дакка, момент, когда чужой разум оставался ощущаем достаточно долго, он метнул в него иглу своего поля и тут же сам чуть не ткнулся в стену чужой защиты, едва успев остановиться.

Проклятье! Разум Дакка ожесточенно вонзил иглу своего поля в чужую защиту, вспарывая ее, она исчезла – чужого разума за ней не было. Разум Дакка метнулся вперед и тут же почувствовал, что информационный поток разветвляется на два больших рукава.

Куда? Он заметался, пытаясь на ходу определить в какой поток направился чужой разум, но никаких признаков, могущих ему помочь, совершенно не чувствовалось. Вместе с тем впереди, за всеми этими потоками чувствовался мощный информационный ток, который шел, словно, никуда.

Да это же тот самый накопитель, вдруг, понял разум Дакка. Вот кто его хозяин. Теперь понятно, зачем он его так спрятал. Теперь главное, не промахнуться. Но определить на ходу, какой из потоков перед ним связан с тем самым накопителем, было невозможно.

Разум Дакка замедлил свой бег. А если он, сейчас, перекроет поток, мелькнула у него догадка и не останавливаясь, он нырнул в тот поток, который оказался ближним.

Разум Дакка не ошибся, вскоре, впереди, на фоне мощного информационного тока, он почувствовал рваное импульсивное поле. Но сейчас чужой разум вел себя как-то странно, он, явно, не убегал: либо бежать уже было некуда, либо…

Готовит атаку, понял разум Дакка и не раздумывая метнул иглу своего поля в чужой разум, но ему навстречу уже неслось лезвие бритвы чужого поля.

Разум Дакка метнулся в сторону, но канал был узок и ему удалось лишь чуть сместиться в сторону и тогда разум Дакка, буквально, размазался по каналу, но этого оказалось недостаточно.

Удар лезвия пришелся в край его разума. Разум Дакка вспыхнул огнем, часть связей его информационного поля померкла. Он впервые в своей жизни познал боль зенна. Та боль, которую он испытывал, находясь в носителе Марка была ничто, по сравнению с той, которую он испытывал сейчас. Часть его разума испепелялась. Он, практически, потерял контроль над своей атакой. Не выдерживая, разум Дакка потянул иглу своего поля назад, собираясь бросить все его под лезвие чужого поля, но он почувствовал, что атака чужого разума стала слабеть и, вдруг, лезвие бритвы метнулось прочь. Обжигающий огонь стих и тут же разум Дакка почувствовал, как игла его поля рвет на части чужой разум. Он бросился вперед, намереваясь усилить действие своего поля, но шквал огня, метнувшийся в его сторону, заставил его прыгнуть назад. Это уже был не огонь бритвы чужого поля, рвущий связи его разума, а огонь настоящий, испепеляющий канал информационного потока, по которому он шёл сюда.

Разум Дакка мгновенно рванул свое поле к себе, перекрыл канал, отгораживаясь от огня и понесся назад, метаясь по каким-то потокам, лихорадочно ища хотя бы какой-то выход. Хотя поле и сдерживало огонь, но разум Дакка чувствовал, что тот не отставал, обдавая своим ненасытным жаром его защиту.

Наконец, и сам не представляя как, он, вдруг, почувствовал свободу. Разум ослабил защиту – огня не было. Он метнул свое поле по сторонам – никаких сторонних полей поблизости не чувствовалось. Он тут же вызвал план фрегата и определил свое местонахождение – он находился в одной из кают, достаточно далеко от зала управления. Разум Дакка прометнулся по каюте, ища ее информационный поток, но его, совершенно, не чувствовалось – скорее всего огонь, преследовавший его, сжег информационный канал.

Разум Дакка замер, анализируя последствия атаки чужого разума. Это был достойный соперник, гораздо сильнее, умнее и коварнее Крета и к тому же отлично знающий фрегат и теперь разум Дакка расплачивался за свою беспечность: часть его информационного поля совершенно не ощущалась, его связи были уничтожены. Разуму не удавалось найти большую часть информации о своих ранних годах службы в космическом флоте зевсов, не было и тех остатков информации о Марке, с которыми он собирался разобраться позже.

Марк! Всплывшая мысль заставила разум Дакка заволноваться. Сколько же уже времени прошло? Успею ли?

Двери каюты оказались открыты. Выскользнув из нее, он понесся по коридорам фрегата к залу управления.

Влетев в зал управления, он мгновенно разбросил по нему свое поле, но никаких признаков поля живого организма вокруг не ощущалось.

Поздно! С тяжелым чувством горечи разум Дакка опустился вниз и распластался по полу. Теперь умер не только разум Марка, но и его носитель.

Ему было искренне жаль носитель Марка. Хотя он был, крайне, несовершенен, но он к нему привык, да и не только привык, но и, словно, сжился. Сможет ли он на станции узла найти себе еще такой? Разум шевельнулся и… Он, вдруг, на мгновение, почувствовал слабое поле живого организма, словно, собравшись с силами, оно вспыхнуло в последний раз и тут же начало медленно угасать, неторопливо унося с собой остатки человеческой жизни.

Разум Дакка бросился в сторону поля – это был угасающий носитель Марка. Он метнулся в его мозг – его активность была настолько низка, что у разума Дакка мелькнула тревога, стоит ли, если даже не ощущаются примитивные инстинкты. Но поколебавшись всего лишь мгновение, он начал быстро размещаться в носителе Марка.

Ну что же вы, открывайтесь, открывайтесь, посылал Дакк команду за командой мышцам век, заставляя их подняться, но веки лишь чуть дергались, оставаясь на месте. Проклятье! Он еще и еще раз, лихорадочно, проносился по нейронным окончаниям мозга носителя Марка, раз за разом наполняя их энергией, не замечая, что они уже перевозбуждены и не воспринимают его усилия. Голова надсадно гудела.

Наконец, после очередной попытки, веки приподнялись, но свет не проник в глаза Дакка.

Проклятье! Не вижу? Дакк попытался мотнуть головой, словно таким образом собираясь сбросить черную пелену с глаз, но она лишь едва дернулась. Может зря я все это затеял? Уже слишком поздно. Всплыли у него раздраженные мысли.