За хвойной стеной - Джерри Хилл

– Ты всегда думала, что он просто бьет меня? – раньше они никогда не обсуждали почему Билли Рей бил ее.

– Да, мы с мамой подозревали, что он бьет тебя. Но прежде, чем мы набрались смелости поговорить с тобой, ты попала в больницу из-за него. Он уехал, и мы не видели смысла поднимать эту тему.

– Я ценю это. И вы были правы, я не хотела ничего обсуждать.

– Ты ведь рассказала Джеки, что на самом деле случилось той ночью?

– Да.

Роуз откашлялась.

– И когда вы стали… ну ты понимаешь.

– Любовницами?

Кивнув, Роуз немного покраснела.

– В воскресенье перед ее отъездом.

– Тогда почему она уехала, Кей?

– Она уехала потому, что я сказала, что никогда не смогу открыться. Я сказала, что никогда не смогу объяснить тебе или маме. Я волновалась за свой бизнес, – вздохнула Кей. – Меня беспокоила куча глупых, бессмысленных вещей.

– Конечно, она понимает твою озабоченность. То есть, это же Пайн Спрингс, а не Калифорния. Ты можешь себе представить разговоры в городе, если бы вы стали парой?

– Очевидно, я могу, иначе бы я так не волновалась об этом.

– Но ты действительно влюблена в нее?

– Да. Очень.

– И она тоже тебя любит?

Джеки никогда этого не говорила. Но Кей знала. Она поняла это по ее глазам, по тому, как она прикасалась к ней… как она выкрикивала ее имя, когда кончала.

– Да, она любит меня.

Роуз покачала головой.

– Кей, прости, но я не понимаю этого. Я не могу себе представить, как это в постели. То есть, что вы делаете?

– Боже, Роуз! Я признаюсь, что влюблена в женщину, что я жила в аду последние два месяца без нее, а ты хочешь узнать про секс?

– Прости, но, Кей, я просто не понимаю.

– Знаю, и я тебе говорила, что ты не поймешь. Роуз, сейчас это не важно. Она уехала, – Кей снова принялась ходить туда-сюда. – И я уверена, что ты предпочла бы этого не знать, но я чувствую себя лучше, рассказав тебе. Хорошо высказать это вслух.

– И что теперь?

– Что? – Кей покачала головой. – Ничего.

– Ничего? Но ты говоришь, что любишь ее.

– Люблю, Роуз. Но факт остается фактом: я здесь в Пайн Спрингс, со своим магазином и с семьей, а она в Калифорнии. И эти вещи несовместимы.

– Поверить не могу, что она так просто тебя оставила.

– Роуз, она не просто оставила, – Кей обхватила себя руками. – Я предпочла ей работу и семью.

– Но, Кей…

– И не слова маме об этом. Пообещай мне, Роуз. Я не смогу с этим справиться.

– Конечно, я не скажу ей. Боже, ты можешь себе представить ее реакцию?

Кей не пришлось долго ждать. Ровно в девять часов на следующее утро мама вошла в ее магазин. Я убью Роуз.

– Нам нужно поговорить, Кей.

– Не понимаю, зачем. Очевидно, Роуз уже все рассказала тебе, – тихо произнесла она, взглянув на миссис Картрайт. – И можешь ей передать от меня, что она покойник! – прошептала она.

– Пойдем в твой офис, – мама кивнула миссис Картрайт. – Как ты себя чувствуешь сегодня, Глэдис?

– Хорошо. Почему ты не в кафе?

– О, Роуз достаточно давно работает, чтобы справиться с наплывом клиентов во время завтрака. Приходи завтра на ланч. Я приготовлю цыпленка и клецки.

Миссис Картрайт улыбнулась.

– Возможно, я так и сделаю. Посмотрим, как тебе удастся не выдать свой рецепт!

Кей терпеливо ждала.

– Прости. Позже поговорим, Глэдис.

Кей закрыла дверь своего маленького офиса, подождав секунду прежде, чем посмотреть матери в глаза.

– У Роуз слишком длинный язык.

– Она любит тебя и волнуется. Как и мы все.

Кей пожала плечами.

– Теперь ты все знаешь, – Кей отвернулась. – Мне очень жаль, мама. Я не хотела, чтобы ты узнала.

– О, моя дорогая Кей, я не шокирована, если ты так считаешь. Я даже не удивлена. Для тебя всегда существовала только Джеки.

– Мама? Что ты имеешь ввиду?

– С самого начала вы двое были неразлучны. И подростками вы совершенно не интересовались ни Денни ни Билли Рейем. Вы смотрели только друг на друга. Я видела это тогда, Кей. Но Джеки уехала, а ты вышла замуж, и я перестала об этом думать.

Кей заметалась у стола, шокированная словами матери.

– Мама, да, всегда была только Джеки. Но мы были друзьями. Я не знала, что это что-то большее. Пока она не вернулась, – она помолчала. – И поверить не могу, что мы обсуждаем это.

– Роуз сказала, что ты влюблена в нее.

Кей густо покраснела.

– О, Боже, мама. Я не могу с тобой об этом говорить.

– Если дочь не может рассказать матери о своей любви, с кем же еще ей говорить?

Кей закрыла лицо.

– Не верится, но я так боялась, что ты узнаешь. Я беспокоилась, что ты подумаешь обо мне.

Мама обняла Кей, прислонив ее к своей широкой груди и нежно поглаживая.

– Кей, ты моя дочь, и я люблю тебя. И сколько я помню, Джеки всегда была частью нашей семьи, я старалась относиться к ней, как к родной. Мы все ее любим как члена семьи, Кей. Свет твоих глаз угас, когда уехала Джеки, также как и в прошлый раз. Она делает тебя счастливой. И мне не важна физическая часть ваших отношений, Кей. Матери не обязательно знать все. Но именно она делает тебя счастливой. Не отвергай ее ради своей семьи.

Кей заплакала. У нее не было слов.

Жаклин села за стол, бессознательно барабаня пальцами по клавиатуре, когда читала последние написанные параграфы. Она покачала головой. Все не то. Не хватает драйва. С испугом она размышляла, вернется ли к ней привычная легкость.

Она взглянула на зазвонивший мобильный и вернулась к экрану.

Должно быть это Ингрид. Она беспрестанно звонила весь последний месяц. В голосовом сообщении она грозилась приехать, если Жаклин не «вернется к жизни», как она выразилась. Но она была не в настроении для общения, не в настроении для компании, да и для жизни вообще.

И она как всегда переключилась на автоответчик. Возможно, поэтому стук в дверь не особенно удивил ее. Тяжело вздохнув, она мысленно поругала Ингрид за проделанный путь.

Она открыла дверь, ожидая увидеть Ингрид, но столкнулась лицом к лицу с Кей. От неожиданности у нее перехватило дыхание.

– Что ты… что ты здесь делаешь?