Врата Рима. Гибель царей - Конн Иггульден

Он еще не договорил, как из-за кустов выступила темная фигура.

– Стой!

Сказано это было с небрежной уверенностью на хорошей, чистой латыни. Тем не менее Рений не остановился. Марк тоже наполовину вынул меч из ножен и сжал коленями бока лошади. Руки, державшие его сзади, напряглись – Пеппис проснулся, но, слава богам, молчал.

Завитой бородой незнакомец напоминал грека, однако, в отличие от городских торговцев, выглядел настоящим воином. Он улыбнулся и снова крикнул:

– Стойте или умрете! Последнее предупреждение!

– Рений! – нервно прошептал Марк.

Старик нахмурился, однако продолжал ехать вперед, нажимая пятками на бока Аполлона и заставляя коня перейти на рысь.

Короткий свист – и стрела с глухим звуком вонзилась коню в плечо. Аполлон заржал и рухнул на землю вместе с Рением, лязгом металла и проклятиями. Пеппис испуганно вскрикнул, а Марк остановил Дротика и пробежал взглядом по кустам, высматривая лучника. Сколько их там? Один или много? Наверняка разбойники. Если сдашься, в живых останешься по большому везению…

Рений неуклюже поднялся, вырвал из ножен меч и кивнул Марку. Глаза его блеснули. Марк ловко спешился, заслонившись конем от невидимого лучника, выхватил гладий и сразу почувствовал себя увереннее. Пеппис спрыгнул на землю и, бормоча что-то, попытался укрыться.

– Не делайте глупостей, – дружелюбно заговорил незнакомец. – Мои товарищи – хорошие стрелки. Кроме как пострелять из лука, в горах и заняться-то особенно нечем. Разве что избавить от скарба случайного путника.

– А по-моему, лучник один, – прорычал Рений. Гладиатор стоял, слегка подавшись вперед и не сводя глаз с кустов. Он знал, что лучник не станет ждать на одном месте и, воспользовавшись паузой, постарается переместиться на лучшую позицию.

– Готов рискнуть жизнью?

Двое мужчин стояли друг против друга. Напуганный Пеппис так стиснул ногу Дротика, что тот недовольно фыркнул.

Одет разбойник был просто и опрятно и смуглой, прокаленной солнцем и ветром кожей напоминал охотников, которых Марк видел в поместье. А вот на человека, склонного к пустым угрозам, он не походил. Марк даже скрипнул зубами: в лучшем случае они доберутся до легиона без оружия и доспехов – что и говорить, скверное начало. В худшем – им остались мгновения жизни.

– Ты кажешься мне рассудительным человеком, – продолжал разбойник. – Стоит мне опустить руку – и ты мертвец. Положишь меч на землю – и поживешь еще. Может, и до старости дотянешь, кто знает?

– Я уже дожил до старости. И она того не стоит, – ответил Рений, срываясь с места и бросая меч так, что он полетел кувырком. Еще до того, как клинок поразил цель, гладиатор прыгнул в тень за камнем. Мгновением позже стрела прошила воздух там, где он только что стоял. Но других не последовало – лучник был один.

В то же время Марк пригнулся, пролетел под брюхом коня мимо Пепписа и помчался вверх по склону, уповая на скорость. Преодолев без заминки гребень, он прибавил, гадая, где может укрываться стрелок. Внезапно справа от него из фиговой рощи выбежал мужчина. Марк резко повернул, поскользнулся, но устоял на ногах и бросился вдогонку.

Ему хватило двадцати шагов, чтобы догнать разбойника и, прыгнув сзади, свалить на камни. При столкновении гладий выпал из руки, и Марк сцепился с противником крупнее и сильнее себя. Стрелку удалось вывернуться, и они схватили друг друга за горло. Марк запаниковал. Лицо лучника побагровело, но толстую, будто деревянную, шею сдавить как следует не удавалось.

Он позвал бы Рения, но тот в любом случае не поднялся бы по склону с одной рукой, да и крикнуть достаточно громко не получалось – стрелок сдавил горло. Перед глазами поплыли круги, легким недоставало воздуха, руки начали слабеть. На секунду его захлестнуло отчаяние. В какой-то момент правая рука сама по себе поднялась и обрушилась на хрипящее лицо противника. За первым ударом последовали другие.

Белые вспышки перемежались с черными, а Марк все бил и бил. Лицо под ним превратилось в кровавое месиво, но волосатые руки по-прежнему безжалостно сжимали его шею.

А потом вдруг они просто разжались и бессильно упали на землю. Марк судорожно, со всхлипом, глотнул воздух и перекатился на бок. Сердце колотилось, голова шла кругом, и все вокруг будто дрожало и расплывалось. Он встал на колени и пошарил по земле непослушными руками.

Пальцы наконец сомкнулись на обмотанной кожей рукояти, и Марк с облегчением выдохнул короткую благодарственную молитву. Снизу его окликали Рений и Пеппис, но ему не хватало дыхания, чтобы ответить. Он проковылял к разбойнику и замер: на него смотрели открытые глаза, и широкая грудь вздымалась и опускалась. С разбитых губ сорвались хриплые слова, но Марк не знал греческого. Отдуваясь, он приставил острие меча к груди мужчины и надавил. Потом его руки соскользнули с рукояти, он упал ничком и едва успел повернуться на бок, прежде чем его вырвало.

Когда Марк неуклюже спустился по склону, Пеппис уже вытащил меч из груди второго разбойника, а Рений прижимал тряпицу к ране на плече Аполлона. Конь испуганно дрожал, но уже стоял на ногах. Пеппис всеми силами удерживал Дротика, который нервно прядал ушами, раздувал ноздри и, чуя кровь, испуганно закатывал глаза.

– Ты в порядке, парень? – спросил Рений.

Марк молча кивнул, говорить он не мог. Горло болело, будто его раздавили, воздух выходил со свистом. Он указал на горло, и Рений поманил его к себе медленным жестом, чтобы не испугать лошадей.

– Со временем пройдет, – сказал старик, осмотрев шею Марка. – Лапы у него здоровенные, судя по следам.

Марк только прохрипел что-то в ответ. Он надеялся, что Рений не уловит кисловатый запах рвоты, окружавший его словно облако, хотя и понимал, что старик обо всем догадался, но решил промолчать.

– Зря они на нас напали, – с серьезным видом заметил Пеппис.

– Да, зря, а вот нам повезло, – ответил Рений и обратился к Марку. – Постарайся не разговаривать и помоги мальчишке перенести поклажу на твоего коня. Аполлон будет хромать неделю-другую. Поедем по очереди, если, конечно, эти разбойники не держали поблизости лошадей.

Дротик заржал, и снизу донеслось ответное ржание. Рений ухмыльнулся.

– Похоже, нам снова везет, – довольно сказал он. – Ты обыскал лучника?

Марк покачал головой.

Рений пожал плечами:

– Не стоит забираться туда снова. Разве что за луком, но зачем он однорукому? Трогаем. Если поспешим, к закату спустимся с горы.

Марк снял поклажу со спины Аполлона, а когда отвернулся, Рений похлопал его по плечу, и этот жест стоил многих слов.

Месяц долгих дней и холодных ночей остался позади, и один только вид далекого, за равниной,