Брат для волчонка - Кристиан Бэд

Рэм замолчал, и Астахов поторопил его.

– Дальше?

– Дальше я пошёл в ночлежку. И там мне сказали, что за мою голову дают тысячу эрго. Поймать хотели. Я убежал, ночь мотался по городу. Утром пошёл на площадь и увидел вашу шлюпку. Я думал, что вот такая вот шлюпка…

Рэм опять замолчал.

– И всё-таки ты записался в спецон? – уточнил Астахов, прекрасно понимая, почему пацан молчит.

– А куда мне было деваться?! – чуть не сорвался на крик Рэм. И продолжал уже тише. – Я понимаю, что работа такая. Что если Ардо прикажут – он меня тоже убьёт. И мне, наверно, потом… Но сначала кто-то донёс на отца. Тварь какая-то.

Он поднял глаза и посмотрел на Астахова. Ну, чего он ещё от него хочет?

– Это понятно, – кивнул тот. – Но кому нужна твоя голова, если наследником ты быть не можешь?

– Я не знаю, – сказал Рэм. – Я правда не знаю.

И Хантер, продолжавший следить за его лицом, кивнул.

– Задачка, – вздохнул Астахов. – И тем не менее ты стóишь уже не тысячу, а двенадцать. И твой враг знает, что ты на станции.

«Ничего так себе задачка», – думал Рэм, тихонько пробираясь по станционному коридору в ангар.

Он смотрел на браслет, и если замечал маячки у ближайшего поворота, шёл в обход.

Рэм написал старшему технику. И Вальдшнепу написал, напомнил про распоряжение начальника станции. Ему разрешили.

Но столкнуться лицом к лицу с сержантом-нянькой или кем-то из одногруппников? Нет уж…

Видеть Рэму сейчас вообще никого не хотелось.

Рай – убийца? Он переписывался с кем-то на грунте, и потому задирался, провоцируя Рэма на драку, чтобы убить?

Пацан потряс головой – это не лезло вообще ни в какие ворота.

Астахов сказал, чтобы Рэм был осторожнее, докладывал в случае чего немедленно. Бред какой-то.

Хантер же прав: Рэм не наследник отцу. Зачем это всё? Гостиницу взорвали…

Добравшись окружными путями до ангара, Рэм, в ожидании, пока бригада знакомых техников закончит срочный ремонт одной из шлюзовых камер, сначала просто наблюдал за работой, потом тихонечко влез – его попросили почистить швы.

Работа была грязная, но весёлая. Техники травили анекдоты, ругали Марвина за скупость. Делились количеством выловленных кур.

Свиные туши Касим, матерясь, кое-как собрал посадочным лучом, а доставать мёрзлую курятину отказался наотрез.

Птицы были мелкими, раскидало их по всей станционной орбите. Это уже как на рыбалку ходить…

Техники рыбалку быстро освоили, и курятину потихонечку вылавливали. Это требовало огромного мастерства манипуляции шлюзовыми механизмами, и дело шло медленно. Но на супчик хватало.

Техники варили его в кондейке, на плазменной панели от катера.

Рэму тоже захотелось попробовать. Ведь интересно же, что за суп можно сделать из курицы, побывавшей в открытом космосе?

Но на ужин полагалось идти в столовую.

Повозившись с техниками и загнав в палец железную занозу, Рэм успокоился. Ну, охотятся за ним, и? Впервой, что ли?

Тем более к ужину выяснилось, что комбинезон надо срочно стирать, иначе Вальдшнеп его заклюёт прямо сейчас. А убьют – так это когда ещё…

В хозблок Рэм не успевал, опаздывать на ужин тоже было чревато.

Пацан отряхнулся как сумел, умылся и вымыл руки. Дал промыть ранку спиртом. И пошёл сдаваться Вальдшнепу.

Вид у него был жутко неуставной: весь в разводах и пятнах.

Группа уже стояла в коридоре возле столовой. Рэм перешёл с бега на шаг, выпрямил спину, изобразив примерного курсанта, для разнообразия грязного, как свинья.

Однако сержанту по личному составу было не до Рэма – десантники отоспались и пожаловали на ужин.

Собрались и старшие, и кони, но без Хантера, тот остался у Астахова пить коньяк.

Мало того – у десантуры был сегодня заслуженный праздник. Из пополнения им прислали совсем молодых, необстрелянных. И после боевого крещения парни хотели напиться, а не обед в столовой.

Когда Рэм увидел лицо Вальдшнепа, в ужасе зависшего у дверей в столовую, он понял, что за внешний вид ему не влетит.

Десантники вынесли в коридор почти все стулья, а столы составили вместе. Вытрясли у повара еду, и покрыли столы тарелками сплошняком.

– Да ты заходи! Не стесняйся! Тут на всех хватит! – уговаривал Вальдшнепа зверского вида парень, обширно украшенный наколками. На шее у него целовались две девушки, руку обвивала змея, скалясь с ладони.

Вальдшнеп старался на девушек не смотреть, но рост его был таков, что носом он упирался десантнику именно в шею.

Наконец на помощь сержанту по личному составу пришёл вытирающий весёлые слёзы Астахов, следом явился нетрезвый Хантер, рявкнувший на своих так, что Рэм на секунду оглох.

Однако… другой еды в столовой всё равно не было. Десантники изъяли всё, что нашли. И Валенштайну пришлось смириться.

– Это они у меня ещё трезвые, – сказал Хантер, пытаясь изобразить сожаление и хлопая Вальдшнепа ручищей по прямой как доска спине. – Не убили же никого?..

Астахов заржал и, зажав рот ладонью, ретировался от греха.

Вальдшнеп велел курсантам занести стулья и сесть с краю импровизированной «поляны».

Две минуты курсанты чинно кушали, а потом кони увидели Рэма и утащили его на другой край стола.

А чтобы Вальдшнеп этого не заметил, кто-то из них залез в аварийный люк и вырубил в столовой свет.

Валенштайн взвился, захлопал крыльями и засвистел что-то жалобное в браслет. Хантер, Вальдшнеп его просто не видел в темноте, читал его жалобные сообщения молча и голоса не подавал.

Курсанты, пользуясь относительной свободой манёвра, обступили десантника с внушительного вида канистрой.

Фонари с личных браслетов высветили отдельные довольные лица. Что-то подозрительно забулькало, и всем сразу стало хорошо.

Рэму тоже налили, и он чуть не задохнулся, сделав глоток из сунутой в руку кружки.

– Хэд! – сказал он. – Это же акватика! Девяносто семь градусов!

– Не, – ответили ему из темноты. – Она бодяжная. От силы девяносто два.

– Вы где акватику взяли, ироды? – поинтересовался Хантер.

– Да на «Персефоне» же дали. Ребята извинились, что нас пришлось так долго держать. Сказали, непонятно, кто реально сейчас свой. Ну и поделились.

– Бутылкой? – уточнил Хантер.

– Да не…

– Ну-ка? Эй, конские дети! Это что у тебя? Канистра?!

– Да она маленькая совсем!