Крылья Агнессы - Игорь Павлов

От всего этого разочарования.

Что–то надломилось во мне на том параде после слов Небесной. И заросло уже по–другому. Быть может, уже тогда я прозрел. А сейчас осознал.

Анна, вы хотели моего Осознания? Вы его получили.

Я не сражаюсь больше за Империю. Только за любовь, за свой родной край. За Владивосток. За друзей и боевых товарищей.

И поэтому мне горько, что сейчас здесь праздную. За двумя зайцами угнаться не выходит.

Второй бокал…

Но как же хочется, прямо сейчас рвануть отсюда прочь, скакать до своего мехара на пределе лошадиных сил. И броситься обратно в бой.

Третий бокал… почему–то на этот раз самый горький вкус.

Зал фуршетов постепенно заполняется гостями. И вот я вижу перед собой Небесную принцессу Анастасию Николаевну, которая выходит из–за моей спины. И делает вид, что тоже пришла испробовать «брют» с этой пирамиды.

Красивая, веет от неё женской силой, светло–русые, золотые волосы завитыми каскадами ей очень идут. Но выражение лица совершенно не праздное.

По встревоженному взгляду кажется, что она спешит. Вырвалась из толпы приветствующих, а с конца зала плетутся сюда новые.

— Здравия желаю, товарищ полковник, — поклонившись головой слегка, говорю практически с издёвкой.

Потому что в первую очередь она боевой пилот меха, а не барышня на выданье в Британию.

Окидывает меня неожиданно саркастическим взглядом синих глаз. В прошлый раз я трепетал пред ними, а теперь готов выдержать любой её взгляд.

— И вам здравия, товарищ поручик гусарского полка, — отвечает.

Смотрю на неё вопросительно. Сомневается, рассматривает. Пригубила шампанского, а затем ещё добавила:

— Ваша внешность совершенно неожиданно смягчила моего отца. Удачно вы зашли… Почему смотрите на меня так?

— Как?

— Неблагосклонно, будто презираете, — выдала.

— Вы же зачем–то подошли ко мне, Анастасия Николаевна. Вряд ли, чтобы поделиться впечатлениями о моём взгляде, — отвечаю без подхалимства. И не отрицая её высказываний.

— Хотела поблагодарить за то, что не выдали меня. Отец относится к своим наградам трепетно. Даже более трепетно, чем к своим родным детям.

— Я верно понял вас, — соглашаюсь.

— Ещё раз спасибо.

— Не стоит, — обрубаю. — Я поступил, как подобает офицеру. Защитил женщину.

— То есть я для вас просто женщина? — Спросила испытывающе, вздёрнув изящные тонкие брови.

— Так и есть, — отвечаю и вижу, как меняется её лицо, становясь темнее. — Но когда–то было иначе. В те светлые времена надежды, когда вы гостили у моего отца часто. И я вас провожал с особым восхищением, наблюдая, как вы ловко взбираетесь в кабину разящего исполина. В сердце того мальчишки вы были и ангелом воплоти, и воином–защитником, вы были нашим другом.

Потупила взгляд. А я продолжил, невзирая на то, что к нам уже подходят:

— И даже, когда после трагедии предпочли не знать меня, я ещё надеялся, что вы просто обо мне забыли из–за ваших больших государственных дел. А ныне… иллюзии развеяны. А теперь простите, вынужден откланяться.

Как раз набежали новые гости. И принцесса отвлеклась, быстро сменив растерянность на наигранную приветливость.

— Это лишь ваша точка зрения, Андрей Константинович, — раздалось от неё уже в спину. — Вы судите, не зная всей правды.

Вот чёрт. Она за мной пошла, игнорируя всякое внимание и все приветствия, будто к ней лезут цыгане.

Поспешил, не желая слушать то, о чём и так догадываюсь. Она знает, что я выпиваю силу эрения, она во всём винит меня.

Но принцесса умудрилась поравняться со мной, и под руку зацепилась сама очень настойчиво. Пришлось притормозить, и сделать вид, что так и должно быть. Чтобы она не выглядела неловко и нелепо.

— Вы решили добавить мне ещё больше значимости при дворе? — Подковырнул, чувствуя насколько у неё сильный хват.

— А вы этого хотите, князь?

— Нет, я хочу вернуться во Владивосток и не видеть все эти радостные… лица.

Хотел сказать рожи.

— Знаете, меня тоже коробит, что я здесь, — призналась, неожиданно дружелюбно. — Но приказание батюшки явиться нарушать не могла. От его расположения духа зависят военные поставки в Приморье. Поэтому сегодня вы спасли не только меня от гнева. Но и сделали политический вклад в благополучие нашего предприятия на востоке.

— Я верю, что вы искренне хотите победы.

— Ещё утром покидала полуостров на мехаре, вверяя гвардию Зотову, — произнесла на выдохе. — Но на душе всё равно неспокойно.

Двигаемся вдоль колонн, удаляясь от трона и главных господ. Никто не решается подойти или преградить путь, все расступаются, провожают нас взглядами. Завистливыми, и всякими прочими…

— Как там обстановка? — Интересуюсь негромко и чувствую холкой, что за нами уже плетётся целая армия слуг и половина фрейлин.

— В целом, напряжённая. После атаки на Русский остров 24 июля оргалиды не лезут, — отвечает принцесса. — Но японцы всё напрашиваются.

— Вы ещё не трогали их?

— Нет, Строганов жалеет флот. К тому же японцы разместили на Аскольде батареи. С ними у нас позиционная война. Пробуем перекрыть их снабжение с Хонсю. Кстати, а как отпустили вас из гусарского полка? Что за командировка, о которой я не знаю? Даже Третьяков мне ничего внятного не ответил.

— А почему вы интересовались? — Спрашиваю, продолжая наглеть.

— Я узнала совершенно случайно, что вы герой не только нашей драки в училище. Вы ещё и во второй атаке проявили себя, полезли драться с голубыми тварями с саблей наголо. При этом умудрились выжить.

— Агнесса спасла меня.

Небесная тяжело вздохнула.

— Она никогда не нарушала приказов до встречи с вами. Вы ведь понимаете, что сделали? — Выпалила, даже на меня посмотрев.

— Понял, когда было поздно, — ответил.

— Вот как? — Ахнула.

— Если вы