Россия в Первой мировой войне - Николай Головин

Численность наличного состава Действующей армии по отдельным фронтам на 1/14 сентября 1917 г., по данным Интендантства (едоки), с учетом людей в организациях

Категория едоков Северн. фронт Запади. фронт Юго-Зап. фронт Румын. фронт Кавк. фронт Итого Солдат в армиях 825 371 819 633 1 464 644 1258 097 366 152 4 733 897 В запасн. войсках 53 767 64 505 165 352 56 929 59 900 400 453 В частях, управл. и учрежд., фронтам подвед. 89 358 175 379 210 358 194 234 120 002 789 331 Итого: 968 496 1 059 517 1 840 354 1 509 260 546054 5923 681 Кроме того, во рганиз. 325 000 600 000 701 000 467 000 585 000 2 678 000 Всего: 1 293 496 1 659 517 2 541354 1 976 260 1 131054 8 601681

Из этой таблицы мы можем точно установить, что общий итог людей в обслуживающих Действующую армию организациях к концу войны доходил до 2 700 000.

Организации эти являлись «нештатными» и в подавляющей своей части состояли из людей не военнообязанных. Все эти «не призванные» на военную службу люди не включались войсковыми штабами в их строевой учет. Интендантство же, для которого важно было знать количество едоков, вне зависимости, являются ли они «призванными» или «не призванными» на военную службу, в свой счет численности Действующей армии включало все организации полностью. В этом и лежала главная причина расхождения на два миллиона «строевого» и «интендантского» учета численности людей в армии, расхождения, поставившего в тупик Военное министерство и Ставку.

Приведенная выше таблица интересна еще в другом отношении. Она позволяет нам установить истинное соотношение между боевым и обслуживающим элементами Действующей армии. Выше мы видели, что численность Действующей армии может быть принята равной к 1 сентября около 6 000 000. Из них на основании тоже выше установленного нами масштаба «боевой элемент» составлял половину, т.е. около 3 000 000. Общая же интендантская численность Действующей армии, согласно разбираемой здесь таблице, достигает к 1/14 сентября 1917 г. 8 601 681. Из этого следует то, что бойцы составляют 35% общей численности армии.

Это приводит нас к выводу, что в общем итоге, принимая в расчет не только штатные тыловые учреждения, но и все «организации», взаимоотношение между боевым и обслуживающим элементом было верно угадано генералом Алексеевым, а также в Записке 28 членов Особого совещания по обороне.

Таким образом, мы можем считать, что к концу войны в Действующей армии на одного бойца приходилось два обслуживающих человека.

В приведенной выше Записке генерала Алексеева и 28 членов Особого совещания мы могли прочесть протест против подобного взаимоотношения. Но вопрос был гораздо сложнее, нежели это думали авторы этих записок.

Здесь мы подходим к одному из важнейших изменений в организации военной силы, являющемуся следствием развития «машинизма».

Дабы охарактеризовать это явление, мы приведем выдержку из доклада, прочитанного в феврале 1922 г. начальником французской Военной академии (бывшим затем начальником Французского Генерального штаба) генералом Дебенеем.

«При помощи планов и гравюр, сохранившихся в нашем Военном министерстве, а также батальных полотен, развешанных в Версале, легко восстановить перед собою картину поля сражения в наполеоновскую эпоху. На первом плане видны линии сражающихся батальонов, эскадронов, пушек. Эти боевые линии состоят из густых построений, опоясанных традиционными клубами порохового дыма. На втором плане, но еще близко от боевых линий, уже не так тесно; там видны зарядные ящики, продовольственные повозки с характерными брезентовыми верхами, а также лазаретные линейки. В глубине картины: начало уходящего вдаль белого пути — это этапная дорога армии; вдоль нее эшелонированы редкие магазины, и она приводит во Франции к арсеналу и госпиталю. Мало народу нужно было, чтобы обслуживать столь примитивно устроенный тыл, и много народу нужно было, чтобы заполнить боевую линию; вся армия была, почти целиком, в этой линии.

В 1870 году картина мало меняется: боевой фронт занимает несколько большее пространство в глубину, а тылы — немного более заполнены.

В 1918 году, во время грандиозного заключительного сражения за Францию, боевой фронт распространился вширь до поражающих размеров. Серые пятна материальной части перемежаются с маленькими черными точками, представляющими собою людей; время от времени попадаются пустые пространства, кажущиеся на первый взгляд совершенно безлюдными и заброшенными. По мере удаления от боевой линии жизнь как бы возрождается; в 20 километрах от фронта вступаешь уже в полосу местности, кажущуюся густо заселенной. Все заполнено артиллерийскими парками, обозами, складами разного вида снабжения, лазаретами. В пятидесяти километрах от боевой линии находится полоса местности, еще более заселенная и более глубокая. Здесь — громадные склады огнеприпасов и разного рода имущества, здесь — многочисленные починочные мастерские современной сложной материальной части; здесь — большие госпиталя и интендантские магазины. Наконец, еще дальше от поля сражения, т.е. внутри самой страны, склады и магазины перемежаются с заводами, гурты скота с мучными лабазами, госпитали с санаториями для выздоравливающих. Вот во что теперь превратились те несколько сот зарядных ящиков и обозных повозок, которые были разбросаны там и сям сейчас же за боевой линией в сражении под Аустерлицем.