Дом Монтеану. Том 2 - Лина Мур

себя короновал и прописал целый свод правил, как сделать это правильно. Читала ли я его? Нет, конечно. Хотелось ли мне? Абсолютно нет. Думала ли я, что мне самой придётся короновать вампира и сделать его королём всех вампиров? Точно нет. В общем, помимо моего разбитого, подавленного и унылого настроения, а также боли, которая терзает каждую частичку тела, я должна сейчас короновать Томаса в тронном зале своей семьи. Это дерьмовый зал.

Мы входим с Томасом в зал рука об руку. Моя рука лежит на сгибе его локтя. Как только мы вышли из церкви, Томас снова отдалился от меня, стал холодным и грубым. Да, я убеждаю себя в том, что так нужно, жизненно необходимо. Но… но мне противно. Словно в Томасе живёт два вампира, хотя это так и есть. Есть тёмная сторона и светлая. Нужен баланс. Но он явно находится не в балансе, как и я. Тем не менее мы проходим мимо вампиров, приветствующих нас по обе стороны. Они выстроились живым коридором, провожая нас к возвышению, на котором располагаются два трона, принадлежащие Монтеану. На каждом из тронов выбит герб Монтеану, и они украшены драгоценными камнями. Троны сейчас переливаются в свете свечей, а я запомнила их пыльными и старыми. Этот зал когда-то был мрачным и мёртвым, сейчас он яркий, чистый и украшен цветами.

Отпускаю руку Томаса и поднимаюсь на возвышение. По правилам нельзя никому без разрешения короля или королевы подниматься на возвышение, на котором стоят троны. Мне можно, я же как бы уже королева Монтеану.

Все замирают. Наступает идеальная тишина. Я смотрю вперёд и распрямляю плечи. Я королева, чёрт возьми.

— Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы заполнить пробелы в истории и создать новое будущее, — громко произношу я и перевожу взгляд на Томаса. — Перед тем как я разделю власть с Томасом Догаром, он должен доказать, что достоин быть королём.

По залу проносится удивлённый возглас и кое-где даже возмущённый.

— Я, Флорина Русо Монтеану, разрешаю задать пять любых вопросов Томасу о методах и планах его правления. Если они удовлетворят вас, то я начну обряд посвящения, — добавляю я. — Вы можете приступать.

Сделав шаг назад, наблюдаю за залом, наполненном вампирами. Их лица выражают просто невероятную смесь озадаченности, страха и непонимания.

— Я задам первый вопрос, — говорит Соломон и выходит вперёд.

Радимил шипит на него, пытаясь вернуть его обратно в толпу, но Соломон дёргает плечом, и его едкий взгляд останавливается на Томасе.

— Я слушаю, — спокойно реагирует Томас.

— Ты убил вампиров, которые помогли нам добраться сюда и обрести власть над кланом Монтеану. Ты убил верных тебе вампиров, Томас. Многие из нас возмущены твоим единоличным решением, — по залу пролетает одобрительный гул. — Какую гарантию ты можешь дать любому из нас, что под твоим правлением, нам не нужно будет переживать за свои жизни? Ведь по твоей новой логике, мы все предатели. Мы создали свой клан, отреклись от Монтеану. Мы боролись с ними и выиграли. А теперь ты стал Монтеану, значит, мы твои враги.

Приподнимаю уголок губ в насмешке. Да, Соломон сразу пошёл с козырей, а вот Радимил всем своим видом обещает наказать меня. Пусть только рискнёт, старый ублюдок.

— Хороший вопрос, Соломон, — улыбается Томас. — Но ты ошибаешься. Женившись на Монтеану, я не стал Монтеану. Я лишь временно взял имя прошлого правителя, пока мы не придём к общему решению с моей женой насчёт нового имени нашего великого рода. В моих венах течёт кровь Догаров, а не Монтеану. Я Догар. Я родился Догаром и умру Догаром. А насчёт показательного убийства, хм… что ж, кто из вас даст гарантии мне, что в будущем никогда не будет противиться моим приказам? Кто даст гарантии в том, что каждый из вас будет мне верен и не решит меня свергнуть? Кто из вас даст мне гарантии, что уже не помышлял о предательстве и побеге из моего клана?

Соломон недовольно поджимает губы, когда вампиры начинают оправдываться.

— Молчать, — рявкает Томас. — Видите, никто никаких гарантий дать не может? Но я могу обещать, что буду судить каждого честно и справедливо. Повторюсь, я убил предателей, которые боролись против своего рода и клана, а это для меня неприемлемо. Если бы там был кто-то из моего клана, и он боролся бы против нас, то я сделал бы то же самое. Я не приемлю предательства. Без верности и честности друг к другу мы проиграем. Всегда будут те, кто решит, что они сильнее и нападут на нас. Всегда будут те, кто выберет путь войны и убийств, насилия и жестокости. Всегда это было, есть и будет. Но не в моём клане. В моём клане вампиры будут уважать друг друга, вне зависимости от их положения, возраста и звания. В моём клане вампиры будут наказаны в соответствии с тяжестью преступления, и никаких поблажек не будет, как это было в клане Монтеану. В моём клане будут чёткие законы, и все должны соблюдать их, даже я и Флорина. Если мы нарушим их, то ответим за это наравне с вами. В моём клане все равны. Мы братья и сёстры. Мы семья и должны поддерживать, заботиться и помогать друг другу, а не травить друг друга, убивать и строить заговоры за спиной. Этого достаточно? Я ответил на твой вопрос, Соломон?

Зал взрывается аплодисментами, и я должна признать, что Томас хороший оратор. Он всегда был таким. У него были годы практики, чтобы уметь вести за собой людей. Он же бывший пастор.

— У меня вопрос, — поднимает руку Норман.

— Прошу.

— Мы оборотни, и нас травят другие. Нас изгнали и сделали из нас козлов отпущения. Отомстишь ли ты за нас? Убьёшь ли за нас наших обидчиков? И как мы будем жить рядом с вами?

— Я выбираю справедливость, Норман, как и трезво оцениваю ошибки, которые вы совершили. Скажите мне, вас изгнали из ваших стай за то, что у вас был не такой цвет глаз? Или потому что ваши родители были бедными? Или вас ущемляли в еде и защите? Нет. Я знаю историю каждого из вас. Вас наказали, изгнали и отреклись от вас, потому что вы нарушили законы. Вы убивали, насиловали, воровали, шли против главы стаи. И вы не были хорошими оборотнями, вам хотелось крови. Я не прав?

Норман отводит взгляд