Сын лекаря. Переселение народов - Матвей Курилкин

Возможно, моя глубокая убежденность в необходимости срочно связаться с Говорной сыграла свою роль, а может быть, дело в том, что расстояние между нами к утру уменьшилось. Не знаю, главное, когда мы с Яном зарылись в ил на берегу какого-то болотца, и я погрузился в медитацию, голос юной шаманки я услышал практически сразу, без усилий.

«Эрик! Ты живой!»

На этом наше общение надолго закончилось. Я, кажется, догадываюсь, почему – Говорна поспешила обрадовать оказавшихся рядом бойцов. Снова услышал ее голос я только минут через пять.

«Эрик, ты где?! Мы тебя потеряли! Ты ранен?!»

«Говорна, подожди. Ты не даешь мне слова вставить. Я в порядке, из леса еще не вышел, хотя мы с Яном шли всю ночь. Он ранен, потерял глаз и много крови. Подробности потом, расскажи, какие потери?»

Потерь оказалось меньше, чем я боялся, но все равно чертовски много. Десятеро бойцов погибли во время нападения на обоз, еще пятеро, кроме нас с Яном, потерялись во время бегства и до сих пор не выбрались из леса. Разной степени тяжести ранения получили почти все, но тяжелых, кому требуется немедленная помощь, не было. Убитых могло быть гораздо больше, если бы не подоспела неожиданная помощь – оказывается, обоз кроме нас нашли еще семь троек бойцов, и когда началась драка, они присоединились к нападению. Причем не сразу, а только после того, как разобрались в ситуации, за что я им был безмерно благодарен. Трудно представить, чем закончилась бы наша авантюра, если бы кто-то начал стрелять по первородным с нашей стороны обоза до того, как мы нашли телегу с порохом, но явно ничем хорошим. Сейчас на точке сбора собралось, по словам Говорны, восемьдесят солдат и дюжина гоблинов. Довольно внушительные силы, если задуматься.

«Говорна, слушай меня внимательно. Отправь пятерку гоблинов в Кеймур, пусть скажут нашим, чтобы запирались в городе. Первородные выступают завтра, это почти точно. У них мало припасов и нет пороха, так что нашим достаточно продержаться несколько дней. Потом эльфы уберутся сами – проголодаются немного, заскучают под стенами и вернутся готовиться к новому нападению. Попроси, чтобы передали Беару особо не высовываться, только людей зря потеряют».

«Эрик, мы сейчас вернемся в лес и поможем вам выйти. Сам все это Беару скажешь!»

«Стоять, я еще не договорил», – прервал я нетерпеливую шаманку.

«На всякий случай пусть также скажут Беару, что через некоторое время после нападения на связь может выйти первородный по имени Донаран. Так что если заметят одинокого эльфа, пусть сразу не убивают, дождутся его действий. Если это будет Донаран, он скажет, что пришел говорить с Эриком Варденом. Что с ним делать, пусть Беар решает сам. Теперь главное: скажи бойцам, я хочу наведаться в эльфийский лес. Устроить им, так сказать, ответный визит, пока большая часть армии гостит у нас. Мне нужны добровольцы. Насчет себя тоже решай – либо ты очень быстро возвращаешься в Кеймур, чтобы успеть до прихода первородных, либо идешь со мной. Все поняла? И пусть те, кто пойдет в гости, захватят пайков и болтов для арбалета у тех, кто останется, хорошо?»

Говорна опять замолчала, и теперь молчание длилось еще дольше.

«Эрик, с тобой хотят все идти, даже те, кто ходит с трудом. Я сказала, что ты не разрешаешь, правильно?»

«Умница!»

«Мы скоро придем».

«Не торопитесь. Нужно дождаться, когда первородные отправятся в поход, и пропустить их».

«А как мы встретимся?»

«Я точно не знаю, где мы, так что мы с Яном этой ночью пойдем в сторону Пелары, там сориентируемся. Вы направляйтесь сразу к Сепеларе – это бывшая крепость, люди знают, где она находится. Там и встречаемся. Ты ведь, я полагаю, идешь со мной?»

«Конечно! Ты сомневался?»

«Вот, будем связываться каждую ночь. Скоординируемся как-нибудь».

«Расскажешь потом, что это за слово? Ругательное, небось?»

* * *

Рассказав Яну об изменении наших планов, я принялся старательно накачивать его энергией, чем и занимался до темноты. Я все равно предпочел бы отправить его в город, но для этого нужно было все же выбираться из леса, а мы уже никак не успевали это сделать до отправления эльфов, так что я постарался сделать все возможное, чтобы в кратчайшие сроки поставить его на ноги. Надо сказать, Ян был даже рад, что мы продолжим гостить у первородных. Как бы он ни храбрился, потеря глаза очень сильно выбила его из колеи – и больше всего он боялся стать обузой, боялся, что его перестанут считать полноценным солдатом. А тут такой замечательный повод проявить себя, доказать, что он ничуть не хуже здоровых бойцов.

К ночи лес опустел. Мы и днем натыкались на оставленные первородными места стоянок, но теперь идти можно было, практически ничего не опасаясь. Говорна, когда мы с ней связались, сообщила, что они уже пробрались в лес и так и не заметили ни одного дозорного, зато успели понаблюдать днем за выступлением эльфийской армии. Давно я не чувствовал себя так свободно! Мы с Яном, который уже достаточно окреп, не забывали о бдительности, но, похоже, в этом не было необходимости. Если бы не голод, можно было бы и вовсе наслаждаться прогулкой. Впрочем, мы и так не сильно страдали – давно уже привыкли обходиться малым, так что нам вполне хватило подмоченных и отсыревших остатков солонины.

Добираться до руин Сепелары, чтобы встретиться с основной частью отряда, не понадобилось, в отсутствие эльфов и, как следствие, необходимости скрываться, мы смогли соединиться гораздо раньше. По этому поводу даже вышел небольшой праздник – оказывается, Хорст ухитрился ухватить какой-то тюк с одной из телег во время нападения на обоз.

«Машинально, ребята, вот ей-ей, оно само как-то схватилось. Ты, Эрик, когда закричал, чтобы все бежали, я как раз возле повозки дрался. Подумал, что все, сейчас, значит, все это изобилие сгорит. Так жалко стало, я схватил мешок, плюнул первородному, с которым дрался, в рожу и убежал. Он, наверно, удивился сильно перед смертью».

Смех смехом, но и сам Хорст едва остался в живых. Он до сих пор говорил слишком громко, а поначалу вообще боялся, что потерял слух. Впрочем, с моей помощью десятник быстро шел на поправку – к тому времени, как мы добрались до Пелары, он уже окончательно пришел в себя.

Мешок оказался наполнен хлебом и жареной свининой – настоящий праздник для тех, кому который день приходится довольствоваться солониной. Содержимое украденного мешка мы честно разделили между всеми присутствующими, но даже так получилось неплохо. В то утро я засыпал почти сытым, а уже через сутки мы вышли на берег Пелары.

Границы своих изначальных владений народ лесов без охраны не оставил – по реке периодически курсировали лодки, правда, не приставая к нашему берегу. В поле зрения эльфы появлялись нечасто, так что переплыть не слишком широкую водную преграду за это время было нам вполне по силам – если бы не опасение, что дозорные есть еще и на противоположном берегу. Сколько ни вглядывайся, а заметить на таком расстоянии замаскировавшегося первородного не представляется возможным. А вот нас, дружною толпою устроивших массовый заплыв, на речной глади увидеть будет проще простого, буде нам вздумалось бы перебираться внаглую. Мы так поступать, конечно, не стали – вместо этого просто дождались ночи, после чего Говорна снова устроила туман. Я не боялся, что первородные что-то заподозрят. Не думаю, что они могли усомниться в природном происхождении той непогоды, что предшествовала нашему нападению на обоз. Над рекой, кстати, этот прием оказался менее эффективен – туман быстро унесло ветром. Нам, однако, хватило – к тому моменту, как воздух очистился, весь отряд уже отсиживался в прибрежных кустах, борясь с дрожью от холода.