100 великих тайн медицины - Станислав Зигуненко

Однако вот незадача: именно сочетание титана и золота (например, титановый кардиостимулятор плюс золотые коронки) может вызвать так называемую болезнь желтых ногтей. Ее первым признаком, естественно, является изменение цвета ногтей. А кроме того, могут развиться непрекращающийся кашель, фронтиты, гайморит. Дело в том, что если в организме имеется хотя бы два разнородных металла, получается своеобразная «батарейка». Естественные токи меняют свое течение, что может привести к непредсказуемым последствиям.

Чтобы понять, что к чему, исследователям пришлось сначала разработать принципиально новый метод определения гальванических токов. Раньше разницу потенциалов измеряли так: один электрод закрепляли на язык человека, второй – на металл во рту. Однако физики подсказали медикам, что это надо делать по-другому. Молния, как и электрический ток, никогда не идет прямо; она все время извивается, выбирая наиболее удобный путь. Аналогично и токи во рту движутся весьма своеобразно, выбирая свои, индивидуальные пути для каждого человека.

Еще одна интересная деталь. Многие в детстве пробовали батарейки на вкус. Так вот, чтобы язык почувствовал жжение, необходимо порядка 1500 милливольт. Гальванические токи в несколько раз меньше. Так почему же они все-таки дают о себе знать различными болезненными проявлениями?

Исследования показали, что дело не только и не столько в них. В организме постоянно присутствуют тяжелые металлы. Совсем без них жизнедеятельность организма невозможна. Но и худо, когда их где-то скопится больше, чем надо. Дело даже до онкологии может дойти. И тут самое время вспомнить о гальванопластике. Как, скажем, покрывают железо цинком? Берут два электрода с разным зарядом, между ними возникает гальванический ток. Он несет ионы металла, которые концентрируются на одном из полюсов, образуя покрытие. То же происходит, когда в организме оказываются два разных металла. Они превращаются в два полюса батареи, между которыми находится слой электролита – слюна. И концентрация тяжелого металла в очаге рядом с полюсом бывает очень высокой, как при отравлениях.

Что делать? Вдумчиво вставлять зубы. Для коронок и протезов лучше использовать металл с керамическим или иным изолирующим покрытием. И уж, по крайней мере, не ставить по соседству стальные и золотые коронки.

Как бы то ни было, лучше натуральных зубов никто ничего не придумал. Зубы же наши, согласно современным научным представлениям, некогда произошли из плакоидной чешуи рыб. Плакоидные чешуйки похожи на пластинки, которые оканчиваются шипом или крючком. В отличие от наших зубов плакоидная чешуя постоянно обновлялась. Постоянно возобновляются зубы у акул и многих сухопутных грызунов. А если так, то почему такое не происходит у нас с вами. Сменились молочные зубы раз в жизни на постоянные, и все?

Эту несправедливость решили исправить японские биоинженеры, заметившие, что иногда зубы начинают расти заново еще и у людей весьма почтенного возраста, столетних стариков. И они решили научиться выращивать новые зубы по необходимости и желанию пациента.

Вот уже несколько лет группа профессора Такаси Цудзи из Токийского университета выращивает новые зубы лабораторным грызунам. Еще в 2007 году биологи начали вживлять в десны подопытным животным некие «зародыши», которые затем вырастали в полноценные зубы. А в 2009 году из стволовых клеток команда Такаси Цудзи стала выращивать зубы вместе с комплектующими частями – альвеолой (челюстным углублением, в котором он сидит) и периодонтом (комплексом тканей, которые находятся между зубом и альвеолой). Такими «комплектами» можно латать дырки не только в улыбке, но и в челюстях.

Правда, поначалу зубы получались кривыми. Ведь чтобы их вырастить, «зародыш» помещали в фиброзную капсулу – плотный чехол, который покрывает орган снаружи. Форма капсулы и определяла форму зуба. Пришлось методику корректировать. Теперь биоинженеры разработали каркас, который позволяет контролировать параметры зуба, альвеолы и периодонта.

«Полагаем, что разработанная и апробированная методика пригодится для выращивания не только зубов, но и внутренних органов», – пишут теперь исследователи.

Интересно вот только, насколько быстро эта технология доберется до районных поликлиник? Хотелось бы, чтобы побыстрее…

Самая престижная в мире науки Нобелевская премия 2005 года в области физиологии и медицины была присуждена двум австралийцам – Робину Уоррену и Барри Маршаллу – за открытие роли бактерии «хеликобактер пилори» в возникновении гастрита и язвы желудка. И это редкий случай, когда решение Нобелевского комитета понятно всем, хотя и имеет некую интригу.

Однако давайте все по порядку.

Рассказывают, еще в 60-е годы прошлого столетия в Кавминводах практиковал некий врач. Назовем его Иваном Сергеевичем. Был он человеком широко известным в узких кругах. И вот почему. Иван Сергеевич частным порядком лечил всем известные деликатные болезни – последствия, так сказать, некоторых курортных увлечений. Но в Кисловодск, Ессентуки люди, как известно, обычно приезжают лечить совсем другие заболевания – желудочно-кишечного тракта. И то, что они попадали еще и к Ивану Сергеевичу – было следствием, так сказать, одного из нарушений санитарно-курортного режима. Но он в такие тонкости старался особо не вдаваться: ему платили, и он лечил. И лечил, наверное, неплохо, самыми современными антибиотиками того времени, поскольку благодарные клиенты не только исправно и щедро оплачивали его услуги, но и передавали из уст в уста весть о враче-чудодее.

Причем надо сказать, в данном случае народная молва не очень расходилась с действительностью. Поскольку, как показала практика, многие пациенты Ивана Сергеевича заодно с любовными болезнями залечивали и… свои желудочно-кишечные язвы.

Наблюдательный врач это заметил, но афишировать особо не стал – ведь частная практика в СССР, кто помнит, вовсе не приветствовалась. Ему хватало и того, что еще долгие годы, до самой смерти Ивана Сергеевича, в его кабинет «не зарастала народная тропа».

Так выглядит язва желудка – картина малоприятная

На том, быть может, все и кончилось, если бы, свою очередь, данной проблемой не заинтересовался другой врач, тогда новоиспеченный младший научный сотрудник одного из московских НИИ, Игорь Морозов. Впрочем, он пришел к тому же открытию совсем другим путем.

Тридцать лет тому назад, проводя очередную серию научных экспериментов, он обратил внимание на такую деталь: в питательной среде некоторых препаратов завелись какие-то странные микробы. Младший научный сотрудник поведал о том своим старшим коллегам, но те замахали руками: «Что ты! Такого быть не может…»

И пояснили начинающему исследователю, что в образцах ткани, взятых для препаратов из желудка, никаких микробов быть не может. Потому как в желудке обычно содержится соляная кислота, которая убивает и растворяет все, что туда ни попадет. И если в препарате обнаружились микробы, так это, наверное, они попали туда из окружающей среды. «В общем, лабораторную посуду надо чище мыть, коллега, и тщательнее готовить опыты»…