Секс и тщеславие - Кевин Кван

— А что такого произошло? Мы всего лишь целовались, Люси. А ты раздула целую трагедию!

— Нет, это не трагедия, а ошибка, Джордж. Большая ошибка. Тогда, на Капри, я была юна и глупа, но случившемуся вчера ночью нет оправдания. Тебя вообще не трогает, что я выхожу замуж за Сесила?

Джордж глубоко вздохнул:

— Если бы на месте Сесила был любой другой парень, ты знаешь, я бы никогда не поцеловал тебя. Я бы никогда не сделал ничего, что вас обоих обидело бы. Но ты не можешь всерьез думать о свадьбе с ним.

— Почему?

— Потому что он тебя не любит!

— Как ты смеешь так говорить! Откуда тебе знать, что он чувствует?

— Из-за его подноготной. Он тебя даже не знает! Он понятия не имеет, кто ты на самом деле, — например, не подозревает, что ты и под страхом смертной казни не села бы за руль «астон-мартина». Ему нравится некий идеальный образ; он просто хочет публиковать красивые, сексуальные фотографии, на которых ты рядом с ним, и засекать, сколько лайков получил. Ему импонирует то, какое впечатление о тебе создается в социальных сетях, как ты работаешь на его бренд. Для него все дело в сексе и тщеславии, ни в чем другом! Он не может любить тебя так, как ты этого заслуживаешь, потому что не способен видеть в тебе настоящую женщину, живого человека. Но я тебя вижу насквозь. Я вижу красоту внутри тебя, а еще твои печали, страхи, недостатки. Я ясно вижу, какая ты, и люблю тебя за все это, Люси. Я полюбил тебя с нашей первой встречи. Я люблю твою семью, люблю твой ум и люблю твои картины. Я хочу быть рядом, чтобы поддержать твои увлечения и мечты, какими бы они ни были, и я хочу узнать тебя еще лучше, чтобы любить еще сильнее.

Люси потеряла дар речи. У нее сжималось горло, но она упорствовала:

— Есть лишь одна проблема. Я не хочу всего этого от тебя.

Джордж секунду постоял неподвижно, а затем метнул на нее яростный взгляд:

— Я тебе не верю.

— Меня не волнует, веришь ты или нет! — выкрикнула Люси, вскидывая руки.

Шарлотта положила ладонь Люси на плечо, пытаясь ее успокоить:

— Люси, пожалуйста…

— Отвали, Шарлотта! Тебе мало того, что ты уже натворила? — заверещала Люси, а потом снова повернулась к Джорджу. — Я люблю другого человека и собираюсь стать его женой в сентябре. Так что, пожалуйста, просто… просто уйди. Просто оставь нас в покое.

— Ты сама-то себя слышишь? Ты даже имя его не можешь произнести! — Джордж застонал, разочарованно глядя на Шарлотту. — Ты ей веришь? Ты правда хочешь увидеть, как Люси выходит замуж за такого, как Сесил?

— Я… Я здесь, чтобы поддержать Люси. Думаю, что сейчас вам обоим нужно прекратить ссору и просто успокоиться, — пробормотала Шарлотта.

Джордж положил руки на плечи Люси, глядя ей в лицо:

— Посмотри мне в глаза и скажи правду. Скажи мне, что ты действительно меня не любишь.

Люси поспешно отвела взгляд, сдерживая слезы. Она не могла все испортить, даже ради него.

— Я не люблю тебя.

Лицо Джорджа исказилось от боли. Затем он резко повернулся и ушел, не проронив больше ни слова.

— Джордж! Постой, Джордж! — кричала ему вслед Шарлотта.

Люси уставилась на свою двоюродную сестру, словно говоря: «Держи себя в руках!» Шарлотта же сидела со слезами на глазах. Теперь, услышав слова Джорджа и посмотрев ему в лицо, она поняла, что совершила ужасную ошибку. Сегодня она ошибалась насчет его. Как ошибалась с самого начала.

Пятая авеню

Изысканно обставленный холл отеля «Шерри-Нетерленд», с его бдительным персоналом в униформе, величественными креслами в стиле Людовика XV и потолками с цилиндрическими сводами, расписанными в неоклассическом стиле, казался оазисом спокойствия всего в паре шагов от гомона и суеты Пятой авеню. В десяти футах слева от холла находилась бархатная панель, которая выглядела так, будто это часть стены, но когда избранные, знавшие о ее существовании, нажимали на нее, панель плавно отъезжала в сторону, открывая узкую лестницу, устланную красным ковром, — секретный проход в одно из самых легендарных заведений Нью-Йорка.

Этажом ниже располагался «Даблс», частный клуб, — там царила, по сути, вечная шумная вечеринка с момента открытия во время обеда и до позднего вечера, пока не гасла последняя ароматическая свеча. Все поверхности этой эксклюзивной площадки были красными, как в борделе, от красных полов до красного потолка, а зеркальные стены лишь усиливали буйство алого цвета. Но учитывая, что в число соучредителей входили миллионеры ранга Рокфеллеров и Уитни и звезды уровня прославленной светской львицы Нэн Кемпнер и комедийной актрисы Джоан Риверс, по которой все мы скучаем, посетители через пару минут переставали замечать красный цвет, потому что клуб был битком набит гостями, добавлявшими подлинных красок этому месту.

Люси приходила сюда с юных лет. Черчилли были завсегдатаями «Даблс» и в этом не слишком отличались от тех, кто, к примеру, жить не может без ресторанов сети «Фрайдис». Дежурный вариант, когда не хочется ломать голову, куда пойти. Сегодня, когда Люси пробиралась сквозь нарядную толпу к столику, настроение у нее было на нуле. Прошло не так много дней с момента стычки с Джорджем, и, хотя Люси не желала признавать этого, ей никак не удавалось собрать себя в кучку. Она уничтожила несколько коробок шоколадных трюфелей и ночами не могла уснуть, ворочаясь в постели и постоянно прокручивая ту сцену в голове. Помимо прочего, сегодня ее дико раздражало все, что делал Сесил. Именно он предложил пообедать в «Даблс»: ресторан клуба занял место в числе его любимых. Сесил дважды заставлял ее переодеваться, наконец остановив выбор на костюме от «Шанель», очередном подарке его матери. Теперь ее бесила манера Сесила тормозить практически у каждого столика по пути, чтобы поприветствовать очередную светскую львицу. Люси это надоело, она решила оставить Сесила — пусть себе обходит хоть все столики в зале, — а сама пошла вперед.

— Туда, мисс Черчилль, — сказала администратор, показывая на угловой столик, где в задумчивом ожидании скучала Шарлотта.

— Сегодня тут аншлаг. Что происходит? — спросила Шарлотта.

— Мамы еще нет?

— Не видела, — ответила Шарлотта.

Люси нахмурилась. Не похоже на маму, она не опаздывает.

— Где Сесил?

— Общается.

— Он у тебя тусовщик, да?

— Ненавижу это слово, Шарлотта. Пожалуйста, не называй так Сесила.

— Тебе не кажется, что оно ему идеально подходит? Он типичный светский лев. Такое впечатление, что он на самом деле не работает, а проводит бо́льшую часть времени, путешествуя по миру с одной тусовки на другую. Ну и он пользуется здесь такой популярностью, которая тебе никогда не светит.