Мятеж воина - Александр Ранецкий

– Бедная глупышка сама настаивала на этом – я же не виноват, что ей вечно хочется сделать мне подарок!

– А вы при этом невинны, как младенец!

– Ну, я бы не сказал…

– Ах… Она не явится сюда?

– Она уверена, что наши рабочие часы перестали совпадать.

– И как вам это удается?

– Она же сбегает из дома ни свет ни заря, а я являюсь на работу ноль в ноль – совсем не трудно успеть, даже если вставать сразу после ее ухода.

– Какой вы все-таки подонок, доктор Дэсс.

– А ваш тон, офицер Сийалан, больше подходит для слов "Какой вы все-таки ловкач!".

Ясна хотела развернуться, снова открыть наружу дверь… Должно быть, она слишком резко дернула рукой, и розовая пленка-завеса разорвалась перед ней прямо в комнату. Застигнутые в недвусмысленном положении Дэсс и Сийалан замерли; от неожиданности они стали еще бледнее, чем Ясна.

– Ясна!… – слабо воскликнул доктор.

Девушка молча развернулась и выбежала на "полосу" – улицу. Только бы мини-кар появился раньше, чем Дэсс! Но комбинезон того валялся смятым на полу; если он и выскочил вслед Ясне из комнаты, то успел только увидеть, как мини-кар умчал ее прочь.

Комната-шатер встретила Ясну мерцающим светом и причудливой музыкой. Движением руки Ясна деактивировала все это, вынула из ящика пригоршню цилиндриков-информносителей и отправила их в утилизатор. Она не сможет больше смотреть на цветы и слушать любимую императорскую классику, не вспоминая при этом Дэсса, – а такие воспоминания все равно что нож в открытую рану. Все внезапно померкло, в груди образовалась черная сосущая пустота. Ясна хотела бы заплакать, но давно забыла, как это делается; хотела выпить джинта, чтобы забыться, но наутро ее ждала работа. Заблокировав дверь и все входящие стереовызовы, Ясна легла в постель и включила подогрев, но ее все равно продолжал бить озноб. "Почему он поступил так со мной? – стучал в висках вопрос. – Что я сделала неправильно?"

"Мы начинаем работу, Арвис. Вы готовы к приему нового задания?"

"я готов, готовы ли вы?"

"Я готова. Я всегда готова".

"я ощущаю нестабильность в вашем эмоциональном состоянии"

"На сей раз я не давала вам позволения подключаться к моему эмоциональному опыту. Мои личные дела вас не касаются!"

"вы испытываете трудности?"

"Я не хочу это обсуждать".

"до тех пор, пока ваши переживания не мешают выполнять нашу общую работу, они никоим образом не касаются меня. Мне не следовало задавать вам вопрос о личном"

"Начинаю загрузку данных. Переключайтесь на их прием, Арвис".

Ясна сбросила на ид-счет Дэсса все средства со своего ид-счета и заблокировала ему туда дальнейший доступ, закрыла всякий доступ для его звонков и визитов и никогда не смотрела в его сторону, когда они случайно встречались на работе. Дэсс несколько раз дожидался ее у ПП лаборатории или у дома, но однажды ей это надоело, она очень тихо и очень спокойно пригрозила обратиться за помощью в службу безопасности, и больше Дэсс не делал попыток к сближению. С офицером Сийалан Ясна была ровна и нейтральна – в конце концов, та ничего ей не обещала, ничем не была обязана, – но майор сама старалась по возможности избегать лишнего контакта с подчиненной. Арвис больше не делал попыток обсудить со своим оператором что-либо, кроме служебных дел, – он также был занят решением текущих задач. Все, кажется, приходило в норму. Ясна вновь с головой погрузилась в работу, обложилась, как прежде, горой материалов, оставляя для сна короткие нерегулярные часы. Она была глупа, отчего-то забыв, что такую, как она, нельзя всерьез полюбить. Но холодное осознание этого не излечивало боли, и Ясна после каждой смены старалась под любым предлогом задержаться в лаборатории, чтобы не возвращаться домой, где ее ждала пустота.

Пятый день работы накануне выходного, "утро".

Ирра Сийалан приветствовала Ясну рассеянным кивком. В последние дни у нее хватало забот: назревали какие-то перемены, субмайор ходила нервная и издерганная и много разговаривала по стерео, – видимо, с начальством.

– Курьер с задачей должен вот-вот явиться. Активируйте связь, я передам вам инфо, как только его доставят.

Она вышла. Ясна опустилась в кресло, поправила волосы под изголовьем-шлемом.

"Вы слышите меня, Арвис?"

"да"

"Нам придется немного подождать – данные для загрузки вот-вот подвезут".

"возражений нет"

"Вам не трудно справляться с вашими заданиями?" – спросила она, чтобы не молчать – и не позволить ему проникнуть в себя. Дав как-то Адресату доступ к своим эмоциям, она совершила ошибку.

"каждое правильно найденное решение подтверждает мою полезность"

"Но вам это нравится".

"иначе я не был бы воссоздан"

"Должно быть, вы были первоклассным специалистом".

Он чуть помедлил.

"зона памяти недоступна"

– Простите… – пробормотала Ясна. Она закрыла лицо руками, но слезы прорвались-таки наконец и заструились между пальцами. – Я не хотела снова затронуть этот вопрос… Я все всегда делаю не так… вечно во всем ошибаюсь… Я неудачница, неудачница!

"вы спытываете боль"

Рыдания душили ее, но облегчения не приносили.

"могу я помочь?"

"Нет".

"предоставьте мне данные."

И она сделала это. Не заботясь, что к ней могут войти, что вот-вот появится курьер с заданием или попросту подключится к каналу связи Ирра Сийалан, Ясна раскрылась навстречу Арвису, пустила его коснуться всех уголков ее души, всех воспоминаний своей короткой жизни – от того дня, когда одинокая стареющая женщина-пилот родила ее на борту летящего сквозь подпространство корабля в перерыве между сменами, и до последнего, такого горького пробуждения от счастливого сна. Скитания в космосе, Койл, Шанчан, гибель матери, неудачный роман – все сплелось в один полный горечи и отчаяния безмолвный импульс-крик.

Опустошенная, Ясна "умолкла". Арвис тоже молчал, напряжение заставляло кипеть блоки виртуального сознания – или из чего там еще состояла программа его личности.

"вы слишком много внимания отдавали другим, Ясна Ладова, и слишком мало уделяли себе."

Девушка горько усмехнулась.

"Последний год я только и делала, что жила для себя".

"вы подчинили себя Дэссу судя по тому, что я видел в вашей памяти, первоначально его привлекла ваша внешность, но, узнав вас поближе, он быстро понял, как извлечь наибольшую пользу из вашей склонности к самопожертвованию вы были легкой добычей эгоистичного искателя удовольствий."