Золото партии - Алексей Кузьмич Евдокимов

А на что похожи шумы лодки? — поливая вареную рыбу соусом, спросил Андрей.

Командир боевой части два неторопливо откинулся на спинку стула. Разговоры в кают-компании стихли, и офицеры с интересом стали ждать его ответа.

— Обычно акустики слышат постоянный фон, похожий на гудение большой морской раковины. — начал рассказывать он. — Быстрое жужжание, подобное тому, какое издает майский жук, это винты катера, эсминца или фрегата. Если послышалось резкое потрескивание это эмиссия, не в порядке усилители гидролокатора, их надо ремонтировать. Подводная лодка обычно издает характерный шум, напоминающий змеиный свист. Но чтобы выделить этот звук из шума моря надо иметь большой опыт и постоянно тренироваться. Причем один акустик в состоянии, это сделать, а другому никакие тренировки не помогают. Все зависит от индивидуальных особенностей человеческого организма. Сейчас вахту несет акустик-новичок, и поэтому командир решил сам следить за работой гидролокатора.

— Господин Хамерс, мне сказали, что вы из Глазго? — спросил Андрея один из офицеров. Это, по-моему, на севере Великобритании. Я не ошибаюсь?

Андрей внутренне напрягся. Разговор приобретал нежелательный для него поворот. Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то из подводников усомнился в его легенде. Он не успел ответить. Его засыпали вопросами. Какие новинки видел он в английском кино? В каком районе города он живет? Его жена — шотландка? Судоходно ли устье Клайда? Как часто штормит в Северном проливе?

Даже неразговорчивый второй помощник командира лодки спросил, не бывал ли он в порту Эдинбурга. Андрей растерянно развел руками, ибо его знания города, в котором он по паспорту родился и прожил всю жизнь, ограничивались лишь его названием.

На помощь Андрею пришел старший помощник:

— Не надоедайте нашему гостю! — постучав ложечкой по краю стакана, попросил он. — Ему скоро опять предстоит дальнее путешествие. В Каракасе он с женой пересядет на корабль, который доставит их в Портсмут.

Извинившись, командир боевой части два торопливо допил кофе и встал.

— Прошу разрешения выйти из-за стола! — сказал он. — Командир приказал сменить его, когда мы будем подходить к квадрату «45–12».

Старший помощник, молча, кивнул.

Андрей обернулся к Владимиру Петровичу.

— I feel dizzy! Очень болит голова! — пожаловался он. — Просто разламывается на куски.

Тот кивнул.

— Она и должна у вас болеть… Идите отдыхать. Завтра мы будем в Каракасе. Капитан-лейтенант проводите, пожалуйста, господина Хамерса в его каюту. — попросил Владимир Петрович встающего из-за стола офицера.

— Да, с вашего разрешения я хотел бы лечь. — согласился Андрей.

Он поднялся и в сопровождении офицера вышел из кают-компании.

Карибское море. Квадрат «45–12»…

Проснувшись от стука в дверь, Джон Стенли открыл глаза. Светящийся циферблат часов показывал без четверти двенадцать. Включив ночник, Стенли встал с кровати и, застегнув комбинезон, крикнул, чтобы было слышно за дверью: «Войдите!». Дверь приоткрылась и на пороге возникла фигура дежурного офицера. Старательно отдав честь, он скороговоркой произнес:

— Срочная радиограмма сэр! Командор Мартин просит вас в командный отсек.

Стенли взял с приставленной к кровати тумбочки часы и блокнот и, пропустив вперед офицера, вышел из каюты. Командный отсек встретил его ярким светом ламп и запахом хорошо сваренного бразильского кофе. В командирском кресле Стенли увидел Роя Мартина. Когда Стенли вошел в отсек, Мартин встал и, вытащив из кармана сложенный лист бумаги, пошел ему на встречу.

— Сэр! — несмотря на дружеские отношения, Мартин всегда обращался к нему официально. — От вице-адмирала Мэрфи получена срочная радиограмма.

Мартин передал Стенли бланк радиограммы. По мере того, как Стенли ее читал, его лицо и настроение начали меняться в худшую сторону. Дочитав радиограмму, он взял Мартина под локоть и отвел в самый дальний угол отсека, где их разговор не услышали бы подчиненные.

— Ну и что ты про все это думаешь? — спросил он в полголоса.

— Похоже старикан сильно сдрейфил, после того как в проливе русские обвели его вокруг пальца. — ответил Мартин.

— Или наверху больше не верят, что мы сможем заставить русских всплыть и сдаться… — добавил Стенли. — В полученном мною приказе из Норфолка речь шла только о наблюдении за русской подводной лодкой. А Мэрфи требует ее потопить и при этом устроить все так, чтобы внешне это выглядело как техническая авария.

Мартин сквозь зубы чертыхнулся.

— Адмирал не хочет рисковать и ставить под удар свою карьеру. А если план сорвется и все выйдет наружу, за разбитые горшки будем платить мы!

— М-да… — удрученно протянул Стенли. — Не по душе мне выполнять такие приказы, но и отказаться нельзя.

Он подошел к висящей на стене карте Карибского моря.

— Русские по всей видимости направляются в Каракас. — задумчиво сказал он. — Сейчас мы находимся недалеко от побережья Колумбии и если их топить, то лучше всего здесь. — Стенли отметил на карте точку около городка Санта-Марта. — Здесь дно очень неровное: подводные хребты, глубокие пропасти. Зарядите торпедный аппарат и усильте наблюдение за русской лодкой. — приказал он Мартину. — Как только появится благоприятная возможность, выведем из строя ее рулевое управление. А дальше на все воля господа!

Подняв глаза вверх, Стенли вздохнул и перекрестился.

Карибское море. Квадрат «45–12»…

Командир боевой части два капитан-лейтенант Кравцов, сидел перед пультом управления информационно-поисковой системы и, надев наушники, вместе с дежурными акустиками вслушивался в размеренный шум океанских глубин. Подлодка шла на скорости десять узлов. Время от времени глаза Кравцова пробегали по созвездиям разноцветных лампочек, горевших на щите управления и доносивших о ровной, ничем не нарушаемой работе всех механизмов и агрегатов подводного корабля. Кравцов протянул руку к щитку связи, и нажал кнопку, под которой горела табличка «Главный штурман». Из динамика, установленного на пульте, послышался сонный голос Павлова.

— Слушаю…

— Товарищ капитан третьего ранга, — обратился к нему Кравцов — по данным гидролокатора впереди по курсу подводная скала. Необходим маневр уклонения.

— Огибайте скалу и далее следуйте прежним курсом! — отдал распоряжение штурман. — Командир спит и, если до конца вашей вахты ничего серьезного не случится, не будите его. Он уже трое суток на ногах.

— Вас понял тов… — ответил Кравцов, но не успел закончить свою фразу.

— Слышу шум торпеды! — крикнул вдруг один из акустиков и почти сразу снаружи корпуса лодки донесся глухой удар, сопровождаемый пронзительным визгом, вырвавшимся из динамика гидрофона.

«Барс» взметнулся носом вверх, затем нырнул вниз, потом, не замедляя хода, судорожно заметался, точно бросаемый непонятной силой вверх, вниз, во все стороны.

Кравцов, инстинктивно схватившись рукой за ножку привинченного к полу стола, с трудом удержался на табурете. Перед его глазами мелькнули большие круглые часы, висящие на стене: было ровно полночь. Машинально, не сознавая еще, что произошло, он нажал пальцем свободной