Борис Слуцкий - Илья Зиновьевич Фаликов

Ю. Болдыреву).

Здесь нам надо обговорить одно техническое обстоятельство. В разных публикациях первая буква строк Слуцкого, когда строка начинается не с нового предложения, даётся то с прописной, то со строчной. Есть смысл следовать за основным публикатором Слуцкого — Ю. Болдыревым (хотя и у него бывает то так, то этак). Можно предположить, что Слуцкий не всегда противился вкусам или правилам того или иного издания, издательства.

Бывают случайные сходства, по сути не случайные.

В «Переправе» Твардовского:

И увиделось впервые,

Не забудется оно:

Люди тёплые, живые

Шли на дно, на дно, на дно...

У Слуцкого в «Лошадях...»:

Кони шли на дно и ржали, ржали,

Все на дно покуда не пошли...

Есть и более точный отзвук, прямая, неприкрытая реакция на теркинскую переправу:

Дали мне лошадёнку: квёлая,

рыжая. Рыжей меня.

И сказали кличку: «Весёлая».

И послали в зону огня.

Злой, отчаянный и голодный,

до ушей в ледовитом огне,

подмосковную речку холодную

переплыл я на том коне.

Мне рассказывали: простудился

конь

и до сих пор хрипит.

Я же в тот раз постыдился

в медсанбат отнести свой бронхит.

Было больше гораздо спросу

в ту войну с людей, чем с коней,

и казалось, не было сносу нам

и не было нас сильней.

Жили мы без простудной дрожи,

словно предки в старину,

а болеть мы стали позже,

когда выиграли войну.

(«Переправа»)

По-видимому, в основе этого стихотворения Слуцкого лежит тот факт, что ранней весной 1942 года он переплыл на коне ледовитую подмосковную речку.

Твардовский, прочитав «Лошадей...», не преминул заметить, что «рыжие и гнедые — разные масти». Сходным образом его покоробил и лебедь Заболоцкого: «животное, полное грёз». Деревенское происхождение настаивало на своём.

Стихи про большую войну Твардовского и Исаковского Слуцкий предпочёл даже стихам Сельвинского и Кирсанова.

Четырнадцатого февраля 1966 года Слуцкий подписал письмо двадцати пяти деятелей советской науки, литературы и искусства Первому (Генеральным он станет в апреле) секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу, которое тут же пошло по интеллигентской Москве.

Глубокоуважаемый Леонид Ильич!

В последнее время в некоторых выступлениях и в статьях в нашей печати проявляются тенденции, направленные, по сути дела, на частичную или косвенную реабилитацию Сталина.

Мы не знаем, насколько такие тенденции, учащающиеся по мере приближения XXIII съезда, имеют под собой твёрдую почву. Но даже если речь идёт только о частичном пересмотре решений XX и XXII съездов, это вызывает глубокое беспокойство. Мы считаем своим долгом довести до Вашего сведения наше мнение по этому вопросу.

Мы считаем, что любая попытка обелить Сталина таит в себе опасность серьёзных расхождений внутри советского общества. На Сталине лежит ответственность не только за гибель бесчисленных невинных людей, за нашу неподготовленность к войне, за отход от ленинских норм в партийной и государственной жизни. Своими преступлениями и неправыми делами он так извратил идею коммунизма, что народ это никогда не простит. Наш народ не поймёт и не примет отхода — хотя бы и частичного — от решений о культе личности. Вычеркнуть эти решения из его сознания и памяти не может никто.

Любая попытка сделать это поведёт только к замешательству, к разброду в самых широких кругах. Мы убеждены, например, что реабилитация Сталина вызвала бы большое волнение среди интеллигенции и серьёзно осложнила бы настроения в среде нашей молодёжи. Как и вся советская общественность, мы обеспокоены за молодёжь. Никакие разъяснения или статьи не заставят людей вновь поверить в Сталина; наоборот, они только создадут сумятицу и раздражение. Учитывая сложное экономическое и политическое положение нашей страны, идти на всё это явно опасно. Не менее серьёзной представляется нам и другая опасность. Вопрос о реабилитации Сталина не только внутриполитический, но и международный вопрос. Какой-либо шаг в направлении к его реабилитации безусловно создал бы угрозу нового раскола в рядах мирового коммунистического движения, на этот раз между нами и компартиями Запада. С их стороны такой шаг был бы расценён прежде всего как наша капитуляция перед китайцами, на что коммунисты Запада ни в коем случае не пойдут.

Этот фактор исключительного значения, списывать его со счетов мы также не можем. В дни, когда нам, с одной стороны, грозят активизирующиеся американские империалисты, а с другой — руководители КПК, идти на риск разрыва или хотя бы осложнений с братскими партиями на Западе было бы предельно неразумно.

Мы не могли не написать о том, что думаем. Совершенно ясно, что решение ЦК КПСС по этому вопросу не может рассматриваться как обычное решение, принимаемое по ходу работы. В том или ином случае оно будет иметь историческое значение для судеб нашей страны. Мы надеемся, что это будет учтено.

Акад. Л. А. Арцимович,

лауреат Ленинской и Государственной премий

О. Н. Ефремов,

главный режиссёр театра «Современник»

Акад. П. Л. Капица,

Герой Социалистического Труда,

лауреат Государственных премий

В. П. Катаев,

член Союза писателей,

лауреат Госпремии

П. Д. Корин,

народный художник СССР,

лауреат Ленинской премии

Акад. М. А. Леонтович,

лауреат Ленинской премии

Акад. И. М. Майский

B. П. Некрасов,

член Союза писателей,

лауреат Госпремии

Б. М. Неменский,

член Союза художников,

лауреат Госпремии

К. Г. Паустовский,

член Союза писателей

Ю. И. Пименов,

народный художник РСФСР,

лауреат Госпремии

М. М. Плисецкая,

народная артистка СССР,

лауреат Ленинской премии

А. А. Попов,

народный артист СССР,

лауреат Госпремии

М. И. Ромм,

народный артист СССР,

лауреат Госпремий

C. Н. Ростовский (Эрнст Генри),

член Союза писателей,

лауреат премии Воровского

Акад. А. Д. Сахаров,

трижды Герой Социалистического Труда,

лауреат Ленинской и Госпремий

Акад. С. Д. Сказкин