Греховное Искушение - Лена Лорен

— Какого чёрта? Мама, ты совсем ополоумела? Разуй глаза ты, наконец! — не выдержал Даймонд, он взял со стола вилку и крепко сжимал её, затем он обратился уже к Оливии: — Что тебе здесь нужно? В Нью-Йорке внезапно вымерли все близнецы?

Нью-Йорк? Так он был там с ней?

— Даймонд, не надрывайся ты так! — насмехаясь, покачала она головой. — Я приехала ни к тебе, а к Виктории. Но кто знает, как всё сложится, поэтому нам в любом случае нужно поговорить.

— Нам не о чем разговаривать! Если ты не заметила, то у меня есть девушка, — дёрнул он меня за локоть к себе ближе. — Оставайся здесь, чёрт с тобой, но ко мне не лезь, будь добра.

— Сынок, девушки — девушками, но Оливия — твоя законная супруга. Ты как минимум не имеешь право с ней так разговаривать, а как максимум не смеешь приводить в наш дом чёрт знает кого, да ещё называть её своей девушкой при живой жене.

Даймонд судорожно вдохнул и повернул голову в мою сторону, для того чтобы понаблюдать за моей реакцией на сказанное. Ссутулившись, я сидела с ног до головы в помоях, мне захотелось разреветься на плече у Даймонда, но вспомнив, что он ничем не лучше этих женщин, я изо всех оставшихся сил попыталась взять в себя в руки и намекнуть всем своим видом, что не желаю больше находиться здесь. Но Даймонду, как назло, внезапно сорвало крышу, и он начал вымещать свою злость на женщинах.

— С меня хватит! — рыкнул он, стукнув ладонью по столу, на что мы с Тео подпрыгнули от неожиданности — В жопу вас всех! Тебя, мама и тебя, Оливия! — указал поочерёдно на них пальцем. — Я не желаю постоянно что-то доказывать, что одной, что второй! У меня есть сейчас о ком заботиться и кому посвящать все свои мысли и время! — с нежностью в глазах он посмотрел на меня, хоть и говорил грозным тоном. — И я искренне верил, мама, что ты переосмыслишь своё поведение, если я познакомлю тебя со своей замечательной девушкой, ведь она полная противоположность твоей дерьмовой снохи. Макария — моё будущее! Не ты, мама! И уж тем более не ты!! — кинув неприличный жест Оливии, он снова перевёл взгляд на мать. — И если ты ещё хоть слово скажешь в сторону Макарии, то рекомендую забыть о моём существовании, потому что ноги моей здесь больше не будет! У тебя больше не будет сына!

— Виктория, не стоит всё портить! Даймонд сам решит, с кем ему быть! Неужели ты сама не видишь, каким он был счастливым, пока ты не начала свою старую песню, — отчитывал супругу Ричард, но кажется ей было плевать на всех.

— Я просто хочу ему открыть глаза на всю ситуацию. Он же явно больше навыдумывал себе сам. Я уверена, что их проблемы с Оливией не стоят и выеденного яйца. Так зачем рушить брак, если можно его сохранить?! — хоть и говорила она это своему мужу, но все мы прекрасно слышали, Даймонд так тем более.

— В этом-то и проблема, матушка! Ты не знаешь всей правды, но я тебе сейчас её расскажу, чтобы у тебя, наконец, у самой глаза прозрели, и чтобы ты знала какую змею пытаешься пригреть у себя на груди! — он сделал короткую паузу, осушил бокал с вином и, приподнявшись с места, подошёл к матери. Слегка наклонившись, он продолжил говорить прямо у её уха, вероятно, решил, что так до неё лучше дойдёт. Маловероятно, но попытаться всё же стоит. — Эта твоя чёртова Оливия изменяла мне на протяжении года в моей же квартире, и ты ещё после этого смеешь её защищать? Она пила чёртовы противозачаточные и прятала их от меня, когда сама вешала мне лапшу на уши о том, что хочет иметь ребёнка от меня! Я же каждый грёбаный день её долбанной овуляции пытался заделать тебе внука, мамочка, да вот только всё было впустую! Так ли поступают порядочные жёны? Ты так же обходилась с отцом?

Его было уже не остановить, он рвал глотку, срывая на матери свой голос, остальные же сидели как в воду опущенные, даже сама Оливия пыталась стать невидимкой и прикрыла свою наглую физиономию от нас своей ладонью.

— Оливия, это правда? — опешила мать.

Оливия шмыгала носом, сидя за столом. Кажется, сейчас начнётся спектакль одного актёра.

— Я пила чёртовы таблетки по предписанию врача, так как в последнее время у меня болезненно проходила менструация, это было всего несколько раз! А изменила я тебе по пьяни, и это было именно в тот день, когда ты меня застукал. Всё остальное время я была тебе предана.

— Наглая ложь! Не держи меня за болвана, Оливия!

Я почувствовала, как кто-то дернул меня за плечо, на что я отрешённо развернулась. Тео наклонился к моему уху и тихонечко произнёс:

— Я не могу уже здесь находиться. Может на улицу выйдем?

Я кивнула, после чего Тео бесшумно приподнялся со своего места, а затем помог встать и мне. На нас даже никто не обратил внимания. Все настолько были поглощены спорами и выгребанием грязного белья, что начнись враждебная атака с неба, они бы так и продолжали выяснять отношения. Даже Даймонд не заметил того, как я оставила его и ушла с его же другом. Тео потащил меня за собой на задний двор и, усевшись на деревянные качели в саду, начал хохотать. Сначала это был сдержанный смешок, но он быстро перерос в заливистый смех. Я совершенно не понимала подобной реакции.

— Чему ты так радуешься? — спросила я, сложив руки на груди, стоя напротив него.

— Я не радуюсь, Макария, я угораю с них. Стоит этим двоим встретиться, как всё вокруг превращается в поле боевых действий. С такой лёгкостью им удалось испортить, казалось бы, вполне себе приятный вечер.

— Почему он с ней не развёлся, раз так её ненавидит? Или это только кажется на первый взгляд? На самом деле может он до сих пор любит её, поэтому-то и воспылает так? С чего вдруг такая пылкая реакция?

— Оливия не даёт своё согласие на развод, — спокойно ответил он. — Два года длились судебные тяжбы, а потом Оливия уехала жить в Италию, и Даймонд спустил всё на тормозах.

— Как можно забыть, что ты женат? — возмутилась я, присаживаясь рядом с ним.

— Он и не забыл. Стал проще к этому относиться? Возможно! Но он точно не забыл. Сертификат о вступлении в брак — это всего лишь бумажка, которой можно в любой момент подтереться, главное ведь, что за всем этим скрывается его разбитое, но уже свободное сердце.

— Он любил её?

— Да, — печально выдохнул Тео, — до безумия. Даймонд боготворил Оливию, готов был на любой поступок, ради неё.

Вероятно, он до сих пор её любит, отсюда и его неоднозначная реакция. Внутри него играет горечь обиды и утраты, не будь к ней никаких чувств он бы плюнул на неё.

— Ты поддерживал его в тот момент?

— Конечно! Он мне как брат! Я всегда буду на его стороне, что бы ни случилось! — вполне искренне ответил он, взяв меня за руку. — Уверен, от тебя он ждёт того же, Макария. Сегодня ему как никогда будет нужна твоя поддержка.

— Но Тео, он обманул меня! — возбуждённо замотала головой. — Да и не нужна я ему. Могу поспорить, что уже завтра они с Оливией сойдутся, а меня выставят вон, как ненужного щенка.

— Чтобы они сошлись Даймонду нужно будет вскрыть черепушку и удалить часть мозга, отвечающую за здравомыслие, в остальном же он её к себе и близко не подпустит. Уж будь уверена! Я своего друга знаю, как никто другой! — достаточно убедительно говорил он.