Королева демонов - Дэвид Аллен Дрейк

Халфемос склонился над тканью. Он пытался определить угол, при котором сумеет разглядеть написанное. Понятно, что ему не прочесть эти слова. Учителя он не слушал, но это ничего. Церикс скорее уж обращался к самому себе.

Обладать такой силой…

— Я проанализирую эти символы, — устало промолвил Церикс. — Это займет не один день, так что завтра придется вернуться на улицу и зарабатывать на жизнь.

Халфемос кивнул, не оборачиваясь.

— На этот раз никаких видений, связанных с королем Валенсом, — сказал он.

— Точно, — согласился Церикс. Но теперь он знал, что видел в круге красного света. Заклинания, приведшие их с Халфемосом к Илне, могут привести их также и к Чудовищу, причем, во плоти.

Илна ос-Кенсет может выстоять и выжить при этой встрече. Обычные же люди — вряд ли.

Такая сила…

Шарина проснулась. Дождь прекратился. Она подумала, что сейчас, наверное, скорее закат, чем рассвет, но небо над чащей было темным, поэтому ничего нельзя сказать определенно.

Ханно выскользнул с другой стороны убежища, выстроенного Шариной и вмещавшего их двоих. Охотник двигался бесшумно, лишь копье тихонько постукивало о землю.

Шарина присоединилась к нему, ощущая, как скользят ноги по влажной почве. Лягушка на широком листе, затянувшая было брачную песнь, запела громче. Но крик ее предназначался не сородичам.

Демон, сотворенный из сероватого света, скользнул на поляну. Он двигался, не касаясь корней могучих исполинов-деревьев. Желтые миндалевидные глаза, слегка раскосые, казались единственной реальной чертой на лице демона. Они были живыми.

Фантазм замер. Ни Ханно, ни Шарина не двигались. Шарина оставила свое копье в шалаше, ибо не привыкла брать его с собой. Она осторожно извлекла из мешочка пьюлский нож и стала ждать.

Тварь испускала достаточно сильное свечение, чтобы ее можно было разглядеть, но сквозь прозрачное продолговатое тело просвечивали корни деревьев. Дюжина Волосатых Людей, все мужчины, появились на краю поляны. Они держали в руках камни и дубинки.

Фантазм протянул руки стороны, указывая Волосатым Людям направление движения. Они двинулись к Ханно и Шарине.

— Обернись и посмотри мне за спину! — велел охотник.

Он позволил вожакам Волосатых достичь ручья, а потом бросился на них. Вместо того, чтобы нанести удар, он описал копьем широкую дугу, словно косой. Отскочил назад, оставив несколько трупов. Трое Волосатых оказались мертвы, всего один — тяжело ранен, но и он уже захлебывался кровью.

Визжа от страха, выжившие бросились врассыпную. Некоторые в панике упали на четвереньки. Острое копье Ханно разрубило одного из нападавших пополам. В воздухе запахло кровью и фекалиями.

Ханно тяжело дышал. Шарина — тоже. Никто не проронил ни слова.

Фантазм закачался и поплыл. Если бы туман мог проявлять эмоции, то это была бы ярость. Он снова сделал повелительный жест, призывая Волосатых наступать.

Ханно взревел. Он одним махом перескочил через ручей и взмахнул тяжеленным копьем, на сей раз целясь в призрак. Оружие прошло сквозь туман и врезалось в ближайшее дерево.

Ствол содрогнулся. Ханно захрипел: слишком тяжелый удар, даже для такого исполина, как он. К нему тут же кинулись двое Волосатых людей.

Шарина бросилась вперед, поднимая нож, готовая ударить. Ханно поймал летящую к нему дубинку. Внезапно его правая нога мелькнула в воздухе, и нападавший упал с проломленной грудиной. Охотник ухватился за дубину, потянул за нее, другой рукой нанося сокрушительный удар ее владельцу по ребрам. Швырнул Волосатого о дерево и отскочил.

Жертва Ханно упала у древесного ствола с переломанными костями. Огромное копье охотника все еще торчало в стволе. Придется попотеть, извлекая его оттуда.

Оставшиеся Волосатые люди, рыча, сгрудились вокруг, но фантазм больше не заставлял их идти вперед. Шарина воспользовалась передышкой и принесла свое копье.

— Вот, — она протянула его Ханно.

— Держи при себе, — прохрипел тот. Он выхватил из-за пояса топорик Ансуля.

Фантазм побледнел и начал исчезать, оставались только его желтые глаза. Волосатые люди пищали от страха. Один из них упал лицом вниз и прикрыл голову руками.

На том месте, где только что был призрак, в небо вырвались языки огня, пламя было грязно-алого цвета, как бывает, когда горит деготь. И спустя мгновение огонь принял форму человека.

Огненный дух качнулся вперед, двигаясь неуверенно, словно пьяный. Он протянул руки, с которых стекали сверкающие капли огня.

— Да заберет тебя Сестра! — выругался Ханно. Он бросился на чудовище, нанося молниеносный удар. Сталь мелькнула в воздухе там, где шея монстра соединялась с плечами.

Лезвие топора взорвалось белыми искрами. Ханно рухнул назад. Волосы на голове и борода встали дыбом. Половина топора взорвалась пламенем и теперь горела.

Чудовище двинулось вперед. Мокрая почва шипела под его ногами.

Ханно лежал у ног Шарины. Его глаза и рот были открыты, конечности непроизвольно подергивались. Огненный дух прыгнул через ручей.

Шарина бросила нож и копье. Схватила котелок с водой. Пришлось держать его двумя руками: три галлона воды и бронзовый сосуд — не такая уж легкая ноша.

Огненный дух потянулся к горлу Ханно. Шарина швырнула котел прямо в грудь чудищу. Раздался рев, как будто вода превратилась в кипящее масло. Во все стороны полетели языки пламени.

Волосатые люди в слепом ужасе удирали со всех ног, не разбирая дороги, только кусты трещали. Огонь распространился на множество мест, добираясь до вершин деревьев. Влажная листва лишь ненадолго спасала от возгорания.

Огненный же дух исчез. На мгновение Шарине показалось, что она видит миндалевидные глаза призрака, следящие за ней сквозь туман, но потом растворились и они.

Она не помнила, когда ее отбросило назад, но, очнувшись, поняла, что сидит на земле в нескольких шагах от упавшего котла. Пьюлский нож лежал рядом с ней. Девушка схватила его и поползла к Ханно.

Охотник уже довольно резво шевелил руками, но еще не мог перевернуться на живот. Борода его обгорела, и Шарина обмазала ее глиной, чтобы зажила кожа.

Ханно вздохнул и, как будто, расслабился. Перевернулся без усилий, приподнялся на руках и сказал:

— Ты убила его, девчушка?

— Оно ушло, — ответила Шарина. — И я не знаю, вернется ли оно обратно.

Воспоминания и впечатления о происшедшем напоминали осколки стекла. Интересно, сможет ли она когда-нибудь полностью собрать их воедино?

Только вряд ли ей этого захочется.

Ободок котла был двойной толщины. Сейчас на земле лежал только он да ручка, искореженные огнем. Остальная бронза растеклась зеленоватой жидкостью.