Ледяная королева - Наталья Евгеньевна Маркелова

не верну сердце, всё сделанное мной потеряет смысл. Поэтому перед тем, как отдать свои чувства Пустоте, я поклялась, что верну своё сердце. Если я это не сделаю, я сама стану Королевой Тёмных.

– Хорошо, я сделаю, как ты просишь. И буду рядом.

Ветреный брат сжал мои ладони и посмотрел мне в глаза. Я увидела в его глазах своё отражение. Оно становилось всё больше и больше, а потом вспыхнуло в ярком алом пламени. Я ощутила это пламя в своей груди, оно жгло меня так сильно, что я закричала, упав на колени, и слёзы потекли из моих глаз. Я всё переживала заново. Каждую досаду, каждое счастье, каждое крушение надежд и свою любовь тоже. И всё, что я сделала во время войны, вернулось ко мне в новых красках. Таур опустился рядом со мной и укачивал меня как ребёнка. Не знаю, сколько прошло времени, мне показалась, что целая вечность. И эта вечность казнила меня за мои грехи, разрывая на части только что ожившее сердце. А потом Таур поцеловал меня. И этот поцелуй собрал моё сердце из тысячи разбитых частиц и успокоил мою боль. Этот поцелуй дал мне прощение, которого я не заслужила.

Таур выпустил меня из своих рук.

– Теперь мы квиты, Дная, – сказал он.

– Что ты сделал? – спросила я, поднимаясь с земли и вытирая рукавом мокрое от слёз лицо.

– Чтобы твоё ожившее сердце не разорвалось на тысячи частей, я скрепил его своей любовью, отдав её всю без остатка. Как когда-то ты сделала это для меня. Теперь мы оба свободны. Почти.

– Почти, – выдохнула я и обняла его, – и я сейчас счастлива, что моё чувство к тебе оказалось настоящим, а не было наваждением и покорностью магической силе Ветреных братьев.

– Я тоже этому рад, – улыбнулся Таур.

Первая любовь уходит почти всегда. Та искорка, что остаётся, – просто искра. Если её пытаться раздуть – ничего хорошего не получится. А если не трогать и оставить так, как есть, она превращается в путеводную звёздочку во тьме. Только нельзя ходить за этой звёздочкой, нужно просто любоваться и освещать ей свою жизнь. И мы с Тауром это знали. Мы стояли, крепко прижавшись друг к другу, и ощущали покой. Не тот, что дарит Море Вечности, просто спокойствие оттого, что понимаем друг друга. Оттого, что теперь и навсегда его любовь будет моей, а моя любовь останется частью его любви, и в то же время эти два чувства никогда не станут чем-то единым.

– Прощай. – Отпуская Таура из своих рук, я понимала, что отпускаю часть себя, потому что та искра, что горит для меня, – это его пламя, тогда как моя искра в свою очередь будет освещать его путь. – Я увижу тебя когда-нибудь?

– Обязательно, Дная. Так же как и ты меня, я буду видеть тебя во сне. Ещё одно проклятие разбито благодаря тебе.

– Я увижу тебя наяву?

– Может быть, может быть. Этот мир теряет своё волшебство…

– Из-за меня. Я точно вырвала из нашего королевства его сердце и раздавила его. – Воспоминания попытались захватить меня, но я поборола их. Пусть и на время. Придёт их час, но не сегодня.

– Ты вырвала у этого королевства чёрное сердце, злое, гнилое. Придёт время, и у этого мира появится новое. Следи за тем, чтобы оно было добрым, Дная… И если тебе понадобится моя помощь – позови. Ещё не настало моё время превращаться в облако, я нужен тебе.

– Попросить помощи у волшебного создания, – усмехнулась я, – ну уж нет, я знаю правила.

– Нет, Дная, это мой новый подарок тебе. Я помогу даром, что бы ты ни попросила.

– Не забывай обо мне, – попросила я.

– Я всегда буду думать о тебе, – улыбнулся Таур. – А помнишь наш разговор о том, что люди не умеют любить?

– Мы говорили об этом в Каменных землях?

– Да. Так вот, я беру свои слова обратно. И я завидую ему, Дная.

– Наверное, так сильно люди умеют любить только то, чего нет.

– Разве его нет, Дная? Разве?

Таур вскочил в седло и умчался прочь. А я смотрела вслед Ветреному брату и улыбалась, хотя по моим щекам текли слёзы.

Глава 20

С чего всё началось

Мы с драконом поселились в хижине в горах. В той самой, куда однажды привёл меня Рэут. Это было всего несколько месяцев назад, а казалось, прошли десятилетия. Почему именно в этой хижине? Наверное, потому, что в дом с синей кошкой мы вернуться не могли. Моё появление в Великом городе привлекло бы слишком много внимания. Люди меня ни в чём не винили, напротив, считали спасительницей. Но я себя таковой не считала. Я не хотела, чтобы ко мне относились как-то особенно. Я просто хотела спрятаться ото всех.

Я жила очень просто. Когда нам нужно было заработать денег, мы летели к людям, и я лечила или помогала магией. Мы покупали продукты и вещи и возвращались в горы. Иногда к нам приходили просители, которым нужна была моя помощь. Я старалась помогать им по мере своих сил. Хорошо, что местность была малонаселённая, а горы труднодоступными, иначе у моих дверей выстраивалась бы очередь.

И меня вновь звали Добрейшей. Хотя я сама уже никогда таковой себя не считала. Всё, что произошло со мной, всё, что я сделала, чтобы навсегда победить Королеву Тёмных, отравило моё сердце, и оно болело. Особенно плохо было по ночам, когда приходили сны. Иногда я видела в них Таура. И тогда становилось легче. Но чаще мне снился Рэут, и я просыпалась в слезах. Сердце не хотело верить в то, что Рэута никогда не было. То, с чем быстро смирился разум, сердце отвергало. Уж лучше бы мне снились мёртвые замки и выжженные леса. Впрочем, и они снились тоже, и очень часто. И тогда, проснувшись, я уходила бродить по горам, ища утешения там, где старые камни хранили истории, о которых не помнил никто из ныне живущих. Я усаживалась среди камней и смотрела в небо. И это меня успокаивало. Иногда в горах я слышала эхо, порождённое Рэутом. «Дная, вернись, – шептало оно мне или било со всей силы в самое сердце: – Я люблю тебя». Тогда я отправлялась в безымянное ущелье, которое однажды нашла во время своих прогулок. Его хранитель, существо, не похожее ни на эльфа, ни на человека, встречал меня и, улыбаясь, манил меня серой сухой ладошкой следом