Судьбу случайно не встречают - Евгения Горская

Говорила она тихо, и Анатолий Михайлович понадеялся, что догадалась разговаривать не при муже.

Он посмотрел карту, район был ему совсем не знаком.

Встала жена.

– Ты что так рано, Толенька? – Она улыбнулась, но ему показалось, что улыбка у нее вымученная. Впрочем, сейчас ему не до ее улыбок.

– Не спится, наверное, – в ответ он улыбнулся так же вымученно.

– Приготовить завтрак?

– Уже позавтракал. Бутербродами.

Она мешала ему сосредоточиться, и он заторопился:

– Я пойду, Кать. Дела.

В машине он посидел немного, положив руки на руль. В голове глухо стучало. Он достал из бардачка таблетку цитрамона, открыл бутылку газированной воды, которая валялась на соседнем сиденье уже недели три, запил лекарство. Воду он брал с собой, когда в последний раз ездил на дачу.

Во рту осталась горечь от таблетки, он сделал еще несколько глотков. Газ давно улетучился, вода казалась противной.

Пробок в городе еще почти не было, до дома Киры он доехал быстро. Вышел из машины, посмотрел на номер подъезда, снова сел за руль. Подъезд было видно хорошо.

Он понятия не имел, во сколько девочка должна выйти из дома и выйдет ли сегодня вообще. Лена рассказывала, что Кира работает где-то чуть ли не парикмахером. Жаль, что тогда его это абсолютно не интересовало и никаких подробностей он не выяснил. Тогда его удивило только, что девушка с хорошим высшим образованием не смогла найти в Москве нормальную работу.

Воспоминание о Лене опять не вызвало никаких эмоций. Впрочем, это его уже перестало удивлять.

Киру он узнал сразу. Она выбежала из подъезда легко и весело, и он слабо удивился, он ждал чего-то совсем другого. Следом появился молодой человек в очках, Кира повернулась к нему, засмеялась, и Анатолия Михайловича кольнуло предчувствие неудачи.

Все должно было быть не так. У нее должна была быть другая походка, другое выражение лица и никакого смеха. Еще недавно Лена рассказывала, как тяжело Кира переживает смерть брата. Со слов Маши рассказывала, но он этим словам верил.

Пара села в стоявшую рядом «Тойоту», Анатолий Михайлович поехал следом.

Дальше все получилось предсказуемо – «Тойота» остановилась у салона красоты, Кира повозилась с замком, исчезла за дверью.

Едва ли она уйдет с работы, чтобы немедленно рассказать полицейским, что, по ее мнению, к брату в момент убийства приходила Аля. Кира могла позвонить в полицию, но тут он был бессилен.

Анатолий Михайлович нащупал в кармане бластер таблеток. Снотворное, судя по описанию, было сильным. Ночью он перерыл всю аптечку жены и снотворное выбрал сразу. Зачем жене снотворное, он не понимал, лучше других знал, что бессонницей она не страдала, но это было неважно. Важно было то, что у него сложился план.

Одинокая несчастная девушка, потерявшая последнего родного человека – брата, напилась снотворного – это могло сойти за правду. Лена поверила бы, решил он.

Нужно было только не засветиться. Отвести ее в какое-нибудь крохотное кафе, потом довезти до дома. Только не до подъезда, машину могут заметить соседи.

Она просто заснет, смерть будет безболезненной.

Планы менял молодой человек и счастливый смех Киры.

Впрочем, другого плана у него не было и приходилось идти до конца.

«Поеду на работу, – решил Анатолий Михайлович. – Не торчать же здесь до вечера».

Останавливаясь перед очередным светофором, он скосил глаза на соседнюю машину. Через стекло на него весело смотрела девчушка лет двух, он улыбнулся девочке и неожиданно вспомнил давно забытую историю.

Дочери было столько же, года два. Детские площадки тогда не были такими ухоженными, не было всевозможных качелей, малышня просто возилась у песочниц. Почему Аля невзлюбила девочку-ровесницу, никто так и не понял. Чужая девочка приходила то с отцом, то с матерью, оба были с Кавказа и плохо говорили по-русски.

Аля начинала кричать, едва завидев девочку, и они с женой ничего не могли поделать. Он все уладил, конечно. Предложил родителям девочки денег, и проблема была решена. Больше он не видел на их площадке ни родителей, ни ребенка.

Девочка чем-то мешала дочери, и девочку убрали.

Теперь дочери мешает Кира…

Анатолий Михайлович помахал рукой охраннику офисной стоянки, проехал под поднявшимся шлагбаумом и постарался сосредоточиться на служебных делах.

До вечера было еще далеко.

Маша наблюдала, как Павел в спешке ищет ключи, бумажник, хмурится и чертыхается. Спешить муж не любил, но сегодня они проспали. Наконец ключи и бумажник были положены в нужные карманы, но тут зазвонил сотовый, и Павел несколько раз произнес в трубку:

– Нет… Нет… Не получается, извини…

– Кто это? – спросила Маша.

– Василевский, – поморщился Павел. – Ходят слухи, что их контора закроется. Просил узнать насчет работы.

Фамилию Василевский Маша слышала неоднократно. Один из старых приятелей Павла, не представляющий для него никакого интереса.

– Ты узнал?

Муж обнял ее, Маша прижалась к нему щекой.

– Нет. В плохое место он сам не пойдет, а хорошие я хочу придержать для себя.

– Что? – испугалась она. – У тебя что-то не так на работе?

– У меня все так, – успокоил он. – Просто… Мы все под богом. Наша фирма существует за счет госфинансирования. Не будет бюджетных денег, не будет фирмы.

– Паша…

– Да не бойся ты! – засмеялся он. – Пока все хорошо. Будем надеяться, что и дальше будет не хуже. Но на всякий случай запасные аэродромы готовить надо.

Маша заперла за мужем дверь и приказала себе забыть о Василевском, которого она даже ни разу не видела. Она бы так не поступила, но Павел имеет право на свои поступки. И еще неизвестно, кто из них прав. Она сейчас рядовой сотрудник и с очень большой вероятностью останется им до конца дней своих. А муж молодой перспективный ученый, и перед ним большое будущее.

И вообще, не надо лезть в мужские дела. Павел старается не только для себя, для нее тоже. Кроме него, никто на свете для нее не старается.

– Как дела, Лен? – позвонила она тете. Просто так позвонила, чтобы отвлечься.

Голос у Лены был усталый, замученный. Маша не стала спрашивать причину, она ее знала – одинокие люди редко бывают счастливыми. Маша, во всяком случае, таких не встречала.

– Нормально, – отчиталась тетя. – А у вас?

– Тоже все хорошо, – заверила Маша.

– Вы бы не тянули с ребеночком, Машенька, – неожиданно сказала Лена. – Жизнь коротка, не успеешь оглянуться, будет поздно.

– Ладно, – засмеялась Маша. – Не будем тянуть.