Ваал - Роберт МакКаммон

Вирга заткнул уши.

Зарк резко обернулся.

— ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ!

И голоса — голос Ваала — неожиданно стихли, и льды услышали смех, низкий и ленивый, довольный и благодарный, словно смеялся кто— то, кто только что выиграл шахматную партию.

Собаки, поскуливая, натягивали постромки; нарты царапали лед. Шагая, Вирга слышал, как полозья то шуршат по снегу, то со скрежетом проходятся по камням, шурр-скрип, шурр-скрип, шурр-скрип, пока в голове у него не загудело от этих чередующихся звуков. Не открывая глаз, по одним только звукам, доносившимся из-под полозьев, он определял, что под ногами: плотный, слежавшийся снег или гладкий лед, камни величиной с кулак или камни с бритвенно-острыми краями, способные изрезать собакам лапы. Однажды, изучая свои новые способности, Вирга задремал на ходу, а когда вновь открыл глаза, то оказалось, что он смотрит на Ваала. Покрывшись испариной, перепуганный Вирга с усилием отвернулся.

Он оступился и упал, и Зарк остановил упряжку. Он помог профессору подняться и крикнул Майклу:

— Надо передохнуть. Не то протянем ноги.

Майкл подумал и согласился.

— Что ж, хорошо. Привал.

Зарк поставил палатку из медвежьей шкуры и забрался внутрь. Вирга — от усталости у него дрожали ноги и руки, а лицо застыло на морозе, превратившись в неподвижную маску, — заполз следом и, тяжело дыша, привалился к стене. Снаружи заскулили собаки: подошли Майкл с Ваалом. Майкл первым залез в палатку, подождал, пока в нее заползет Ваал, и опять демонстративно уселся между ним и остальными.

Зарк развернул пакет с моржатиной и отрезал ломоть для Вирги. Профессор жадно впился в него зубами. Охотник предложил кусок Майклу (тот отказался), отрезал порцию себе, после чего аккуратно завернул мясо и убрал. Откуда-то появилась трубка. Зарк раскурил ее, откинулся на туго натянутую стенку палатки, закрыл глаза и затянулся.

Вирга свернулся калачиком, чтобы было теплее.

Майкл и не пытался заснуть. Взгляд Ваала жег ему затылок. Он сидел, скрестив ноги, и смотрел на своих усталых товарищей, погруженных в глубокий сон без видений.

И вдруг палатку заполнил страшный пронзительный вопль, от которого даже у Майкла по телу поползли мурашки. Вирга вскинулся, вытаращив воспаленные глаза: ему почудился крик Нотона в темном углу пропахшей злом трапезной. Зарк спросонок схватил ружье и выскочил из палатки в метель.

Вирга понял, где находится, и тряхнул головой. По палатке распространилось смрадное дыхание. Ваал в своем углу негромко смеялся, скаля зубы. Глаза его горели как уголья.

Через несколько секунд в палатку ввалился Зарк. У него заиндевели ресницы, в грязную бороду набился снег.

— Там был медведь! Я слышал! Черт меня подери, если я не… — Услышав издевательский смешок, охотник осекся, и его щеки залил румянец гнева. — Ах ты сукин сын! — рявкнул он, пытаясь мимо Майкла дотянуться до Ваала. — Убью!

Майкл перехватил его руку.

Смех внезапно стих.

Ваал проговорил:

— Дотронься до меня. Ну! Давай!

— Сядьте, — велел Майкл.

— Я убью его, — Зарк выдыхал облака пара. — Клянусь, я убью его!

— Сядьте, — резко повторил Майкл. Он сдавил руку Зарка, и взгляд охотника медленно прояснился. Он устало плюхнулся на снег, под стену палатки, и замер.

— Я не дам вам спать, — прошептал Ваал. — Попробуйте уснуть — и все повторится. Очень скоро вы превратитесь в комки нервов и будете пугаться даже моего дыхания. Рискните, — он усмехнулся. — Закройте глаза.

В оцепенелом от мороза мозгу Вирги еще витал образ Нотона: молодой человек лежал навзничь в загаженном углу и что-то шептал, шептал…

— Убейте его, — пробормотал Зарк. — Сейчас же.

Что это было? Что он сказал? Что он сказал?

— Есть только один путь. Ты! Эскимос! Нет, не отворачивайся. Ты мне нужен. Мы с тобой уйдем отсюда… этих двоих мы оставим здесь и вернемся в Аватик. Как только мы избавимся от них, я дам тебе выспаться. Слушай меня, — шептал Ваал. — Слушай!

Майкл решительно сжал могучее плечо охотника.

— Оставайтесь там, где вы есть, — негромко велел он.

— Если ты не выспишься, ты не сможешь идти. Ты никогда не доберешься до моря. Упадешь замертво на дороге.

Вирга дрожал. Он видел, как Нотон открывает рот — шире, шире…

— Отпусти меня, — не унимался Ваал.

Нотон прошептал: «Ме…»

— Месть, — закончил Вирга.

Майкл равнодушно взглянул на него. Ваал молчал.

Вирга спросил:

— Что вы хотели этим сказать? Когда я спросил, какую цель преследует Ваал, и вы и Нотон ответили: месть.

— Нотон? — прошептал Ваал из своего угла. — Вы нашли Нотона? Ублюдок! Проклятый предатель! Надо было вырвать ему глаза и язык!

— Однако, — заметил Майкл, — вы этого не сделали. — И добавил, обращаясь к Вирге: — Да, я так сказал. Такова правда.

— Для вас — может быть. Но мне это недоступно. А здесь творятся вещи столь далекие от моего понимания, что я начинаю терять рассудок!

Зарк проговорил:

— Мы должны убить его здесь, сейчас же, — и хрипло забормотал что-то невнятное.

— Я с самого начала говорил вам, — напомнил Майкл Вирге, — что многое из того, чему вы станете свидетелем, будет выше вашего понимания.

Вирга продолжал:

— Я хочу знать. Я должен знать.

— Тогда для начала уясните вот что. Назад пути нет. Вы никогда не будете собой прежним. Вы застрянете между жизнью после смерти и смертью при жизни. Если вы решите заговорить, вас не станут слушать. Вас заклеймят как безумца.

— Я уже не смогу повернуть назад, — признался Вирга.

Майкл некоторое время молчал, безжалостно выискивая что-то в глазах профессора. Ваал за его спиной дышал, как зверь в период гона. Наконец Майкл сказал:

— Вы будете слушать меня, но не будете слышать. То, о чем я буду говорить, недоступно человеческому пониманию. Вы верите в Иегову?

Вопрос удивил Виргу. Он ответил:

— Да, конечно.

— Значит, вы верите и в Сатану?

Вирга ответил, но уже менее уверенно:

— Да…

— Великие силы. Свет и тьма. Одна — терпелива и терпима, другая — безрассудна и жестока, и обе — воительницы. Меж ними — смешение стихий, смешение элементов, Сущее. В сочетании добра и зла есть некая завершенность. Вы понимаете? Без одного не может существовать другое — таков Закон. Закон Сущего. Он основа космического равновесия; сместите баланс сил, и воцарятся хаос и безумие. Что вы сейчас и наблюдаете.

— Пес! — прошипел Ваал.