Ярость и рассвет - Рене Ахдие

– Конечно! Мы вам очень рады.

Тарик встал из-за стола, изо всех сил пытаясь скрыть свое раздражение, пока Джахандар пересек ковры. Он склонил голову, поднеся руку ко лбу.

– Джахандар-эфенди.

– Тарик-джан. – Джахандар смотрел в серебристые глаза, исполненные надеждой и нетерпеливые. Когда он встретил лишь стальное осуждение, на его лицо упал беззвучный призрак стыда.

Все снова сели, и Реза продолжил свой допрос:

– Ты говорил о слабостях короля-мальчишки?

Тарик сделал долгий вдох:

– Да, дядя.

Реза еще больше нахмурился, заметив очевидный дискомфорт Тарика.

– Тарик-джан, что…

– Шарзад, – выдавил Тарик. – Он заботится о ней.

Лицо Резы было непроницаемым.

– Сильно?

– Я не знаю. Мне лишь известно, что заботится. И то, что я хочу забрать ее оттуда. Немедленно.

При этом Реза поднял брови.

– Что-то произошло, пока ты был там?

– Каждый день в этом дворце она находится в опасности. Я не могу больше терпеть это.

– Какой герой, – мягко засмеялся Омар.

Реза поднес стакан с чаем к губам и сделал глоток.

– Я понимаю твое беспокойство, но…

– Пожалуйста, дядя. Позвольте мне это сделать. Помогите мне.

Реза уставился на племянника, спокойный в своей оценке.

– Извини, Тарик-джан, но мы только начинаем собирать силы; и мы еще далеки от того, чтобы осадить город типа Рея. Эмир Караджи пообещал семьсот солдат, так же как и большой склад оружия. Они уже скоро должны прибыть. Его друг с севера отправляет еще две сотни, и я общаюсь со многими друзьями – людьми ремесла и возможностей, которые устали находиться под властью жестокого тирана, короля-мальчишки, убивающего без причины. Они намерены объединиться под знаменами Белого Сокола. Они готовы сражаться за тебя.

– Тогда, если вы дадите мне несколько…

– Нет. Если все эти мужчины хотят воевать, то за что-то большее, чем твоя любовь, Тарик. Ты не можешь двинуться в самый крупный город Хорасана с еще только формирующейся армией, просто чтобы спасти одну девушку. Будь настоящим лидером. Будь спокоен. Ты должен подождать. Когда придет время, твое терпение точно будет вознаграждено. Доверься мне.

Тарик закрыл глаза и сжал кулаки, пытаясь обуздать растущую волну эмоций.

– Омар…

Тот вздохнул.

– Ах, друг мой. Ты так делаешь, чтобы помучить мою увлеченность любовными историями. Увы, я старый человек без братьев или сыновей – последний в моем роду. Я не буду сражаться. Слишком тяжело смыть потом кровь с древнего меча. Знай, я бы охотно рискнул своей непритязательной жизнью ради любви. Но жизнями моих людей и тех, кто ездит верхом под моими знаменами… Я не могу рисковать таким сокровищем. Мне очень жаль, друг мой.

Тарик молча замер над своим чаем, когда Омар и его дядя перешли к обсуждению других вопросов. Их слова разносились вокруг него, эхом отражаясь у него в ушах, растворяясь в дыму… бессмысленные. Чай остыл, и Тарик откланялся. Злость продолжала бурлить в нем, как вода в кальяне, и каждый раз, думая о короле-мальчишке, он видел глаза, горевшие, будто уголья на кальяне.

Безумец с характером и склонностью нести смерть…

И умиротворенное лицо Шарзад в его объятиях.

– Тарик-джан? – окликнул его кроткий голос.

– Что? – Тарик развернулся.

Джахандар попятился, разинув рот, кончики его редкой бороды закручивались в благоухающем ночном бризе.

Тарик осторожно выдохнул.

– Мне очень жаль, Джахандар-эфенди. Простите меня.

Джахандар затряс головой.

– Нет, нет. Это я извиняюсь, что потревожил твои мысли.

– Ничего страшного. – Тарик стиснул зубы. – Я должен научиться лучше контролировать их.

Джахандар кивнул. Он держал руки перед собой, водя ими по передней части своего пояса тикка.

– Вы что-то хотели обсудить со мной? – спросил Тарик.

– Да. – Джахандар сглотнул. – Да, есть кое-что. – Он распрямил плечи и сцепил пальцы. – Ты… ты действительно готов сделать все возможное, чтобы спасти мою дочь?

Глаза Тарика расширились. Он шагнул вперед.

– Вы знаете, что готов.

Взор Джахандара сиял в свете близких факелов.

– Тогда позволь мне помочь тебе.

Ее разбудил приглушенный скрип двери. Шарзад могла узнать его даже во сне.

Но в этот раз что-то было не так.

Что-то было в ее комнате. Нечто дерзкое и бесстрашное.

На нее смотрели чьи-то глаза. Нежеланные глаза. Крошечные иголки побежали вниз по задней части шеи девушки, и кровь циркулировала по телу, зажженная страхом.

Тихая поступь поблизости заставила ее принять внезапное решение.

Шарзад открыла глаза и закричала, наполнив темноту криком потрясения. Кто-то бросился к ней, и она вскарабкалась по подушкам в попытке убежать. Она отдернула паутинный шелк в сторону, проклиная его бесполезное предназначение.

Ее сердце закричало в груди при виде Деспины, открывающей дверь в противоположном конце комнаты.

– Шарзад?

Громадные тени задвигались по ее комнате – тени, окутанные мглой больше, чем ночью.

«О господи, Деспина!»

Шарзад схватила табуретку, стоявшую рядом с кроватью, и снова закричала, пытаясь отвлечь их от своей служанки. Если бы только Деспина смогла проскочить к двери комнаты…

Когда кто-то протянул руку к Шарзад, она замахнулась табуреткой в направлении угрозы.

– Шарзад! – вскрикнула Деспина.

– Беги! – завопила Шарзад.

Две тени устремились к Деспине, и служанка кинулась к двойным дверям. Ей удалось открыть одну, и она побежала по мраморным коридорам дворца. Единственное, питаемое страхом слово, эхом отражалось за ней:

– Джалал!

Тени обрушились на Шарзад, одна из них схватила ее сзади. Кто-то притянул девушку ближе, а из-под черной маски на Шарзад сверкнула пара озлобленных мужских глаз. Она замахнулась табуреткой ему в голову. Он поймал ее, выругавшись шепотом, и ударил Шарзад по щеке тыльной стороной ладони.

Шази откатилась на мрамор, ее глаза разрывались от расцветающей жгучей боли. Когда другая тень попыталась поставить девушку на ноги, она протянула руку и сдернула ткань с лица незнакомца. Он поднял ее за горло и толкнул к стене.

– Кто вы? Что вам нужно? – она пинала и царапала его.

Шаги громко зазвучали по коридору возле ее комнаты.