Не оборачивайся - Мишель Ганьон

— Я намерена проникнуть в УНБ.

— Серьезно? В Управление национальной безопасности?

— Ты прекрасно слышал, — проворчала она. — Присматривай за дверью.

— Я могу тебе помочь с их брандмауэром, — предложил Питер. — Если хочешь. Я уже это делал прежде.

— Пожалуйста. А кто не делал? — Ноа заставила себя не закатывать глаза. — Но ты ведь старался, чтобы они тебя не заметили?

— Ну да, — ответил Питер. — Я не хотел, чтобы они… — Он тихо рассмеялся, сообразив, что она имеет в виду. — Это гениально. Они моментально сюда примчатся.

— Если я хорошо подставлюсь и они сумеют определить IP-адрес, то — да, так и будет.

Управление национальной безопасности отвечало за самые секретные и деликатные источники информации в стране. Их брандмауэр был почти неприступен, чтобы данные не попали в чужие руки. Каждый день УНБ пресекало тысячи попыток хакерских атак на свои серверы. Современный эквивалент средневекового замка в осаде, со стен которого льют кипящее масло на головы идиотов, пытающихся подняться на бастионы.

Ноа собиралась обойти достаточное количество ловушек, чтобы как следует напугать их.

— Им не потребуется ордер на обыск, ведь речь пойдет о национальной безопасности. Они пришлют отряд спецназа и найдут все это, — восхищенно сказал Питер. — Проклятье, у тебя отличный план.

— Присматривай за дверью, — сказала Ноа. — Это не должно занять много времени.

Пятнадцать минут спустя Ноа остановилась возле ангара. Они выключили монитор, но программа взлома, которую инсталлировала Ноа, продолжала работать. Оставалось надеяться, что, если здесь появится кто-нибудь чужой, он ничего не заметит, хотя включенный компьютер отбрасывал зеленый отблеск на пол. Впрочем, Ноа надеялась, что дело уже сделано. IP-адрес наверняка отследили, а значит, отряд спецназа скоро прибудет к ним на помощь. Ноа рассчитывала на то, что УНБ способно действовать оперативно.

— Что-то не так? — спросил Питер.

— Я думаю, нам нужно проверить лодку, — сказала Ноа.

— Да? — с сомнением спросил Питер. — Ты уверена? Скоро здесь будет полиция.

— Это займет всего минуту.

Ноа не смогла бы объяснить, почему ее вдруг так заинтересовала лодка. Питер не зря нервничал — каждая минута промедления увеличивала опасность, которой они подвергались. А стоящая у пирса лодка могла означать, что в одном из строений, которые они не проверили, кто-то есть.

Тем не менее ей очень сильно хотелось осмотреть лодку.

— Ладно, — согласился Питер, хотя явно считал это лишним. — Но потом мы сразу отсюда сматываемся.

— Согласна, — сказала Ноа.

Через пять минут они добрались до ближайшего к пирсу ангара. Начался дождь, капли были редкими, но тяжелыми, предвещавшими настоящий ливень. Ноа натянула шапочку до самых ушей, а Питер поднял воротник черной флисовой куртки.

Лодка покачивались на волнах. Налетевший ветер поднимал брызги, которые обрушивались на борт, иногда попадая на палубу. Лодка была привязана к пирсу веревками за крепительные утки на носу и корме.

Один из приемных отцов Ноа был рыбаком и ловил крабов. Он и его жена брали приемных детей ради правительственных чеков, которые помогали им пережить сезонное затишье. «Хороших детей», как они их называли, оставляли еще и на время ловли. К несчастью, Ноа в их число не попала.

Эта лодка напомнила ей о старом суденышке того рыбака, двадцатифутовом катере с низким планширом и небольшим навесом, защищающим кресло капитана. На палубе стояло множество контейнеров, хотя сезон ловли крабов закончился несколько месяцев назад.

— Как ты думаешь… — прошептал Питер.

Неожиданно дверь ангара, находившегося в десяти футах, распахнулась, заставив его замолчать, и они с Ноа отскочили в тень ближайшего ангара. Ноа затаила дыхание и приготовилась к бегству.

Послышался шорох шагов по гравию, потом человек остановился. Ноа повернула голову и увидела широко раскрытые глаза Питера, в которых застыло зеркальное отражение ее ужаса.

— Господи, это последняя партия груза?

— Осталась еще одна, — ответил мужской голос.

— Проклятье, моя спина больше не выдержит, — проворчал первый мужчина.

Ноа решила, что он постарше, его выдавало свистящее дыхание заядлого курильщика.

— Приближается ливень; может, стоит его переждать?

— Пропади оно все пропадом, я не стану их снова таскать, — пожаловался курильщик. — Уж лучше рискнуть.

— Думаешь? — В голосе его напарника послышалось сомнение.

Ноа была с ним согласна. Дождь заметно усилился, и такую маленькую лодку будет нещадно бросать на волнах.

— Нам осталось отойти подальше от берега и выбросить десять контейнеров, кажется, так? Займет не больше часа.

— Ну, если ты уверен… Только мне совсем не хочется напороться на береговую охрану.

— Да уж, — проворчал курильщик. — Подождем немного? У меня есть упаковка из шести банок с пивом.

— Коул сказал, что он скоро вернется, — ответил его напарник, который явно нервничал.

— Черт возьми, в мои планы не входит, чтобы лодка перевернулась. Во всяком случае, раньше, чем ей положено. — Курильщик рассмеялся, но его смех почти сразу сменился кашлем. — Пойдем, а то промокнем до нитки.

— Ты хочешь оставить их здесь?

— Думаешь, они куда-нибудь уйдут?

Дверь захлопнулась. Изнутри донесся звук удаляющихся шагов, потом раздался скрежет ножек стула по полу.

Ноа и Питер сидели на корточках, и она почувствовала, что у нее отчаянно заболели колени. Ноа медленно встала, и Питер последовал ее примеру, потом наклонился к ней, и его губы почти коснулись уха девушки.

— Нам пора уходить! — прошептал он.

Ноа подняла палец, показывая, что нужно подождать. Затем, не давая себе шанса передумать, нырнула за угол ангара.

В нескольких футах перед входной дверью стоял контейнер-холодильник, в каких рыбаки хранят наживку. Нижняя его часть была выкрашена в красный цвет, на белом верхе остались красные полосы.

Из ангара послышался стук упавшей на пол пивной банки, потом еще одной. Ноа продолжала прислушиваться к звукам за стеной, пытаясь уловить, что там говорят или какие-то признаки того, что кто-то собирается выйти наружу.

У нее дрожали пальцы, когда она открывала задвижку контейнера.

Ноа откинула крышку и увидела, что внутри лежит какой-то предмет, завернутый в полиэтилен. Тогда она двумя пальцами сдвинула в сторону верхний слой и коснулась рукой чего-то твердого и холодного. Она сделала глубокий вдох и прищурилась, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте и жалея, что не взяла у Питера фонарик.