Золотой ангел - Олег Мазурин

Алабин навел на трут линзу. Она поймала луч яркого и жаркого солнца и сфокусировала на сухую траву и древесную труху. Вскоре трут задымился. Неожиданно появился крохотный язычок пламени и лизнул сухую траву. Приняв долгожданную пищу, пламя обрело устойчивую силу, и костер стал все больше и больше разгораться. Хищные языки огня стали с удвоенной энергией поглощать новую древесно-травяную пищу.

Необъяснимое ликование охватило Дмитрия: появление рыжего пламени на этом необъятном необитаемом острове было сродни божественному чуду! Вот оно, простое человеческое счастье, что в древние времена, что в нынешние – обыкновенный огонь! И нет ценнее этой вещи во всем мире! Наверное, такие же восторженные чувства, что и поручик, испытывал миллионы лет назад и первобытный человек, когда видел, как рождается огонь от удара молнии в старое сухое дерево или непосредственно от его усилий.

– Браво, месье лейтенант, с вами я не пропаду! – восхитилась смекалкой Алабина баронесса. – То вы спасаете меня от яда змеи то от насильника. То от жажды, то от голода. Вы – настоящий герой!

– Насчет того сколько в моей персоне героического я скромно промолчу. Но вполне смею уверить вас, мадам Лакавалье, что со мной вы точно не пропадете… Соблаговолите, сударыня, следить за костром, дабы он скоропостижно не скончался, то есть не погас. Извините за образное выражение, баронесса, – сказал Алабин. – Я буду готовить нам обед.

– Хорошо, месье… – с готовностью откликнулась аристократка и подсела к костру.

Затем кавалергард вернулся к импровизированным плахам-камням и вскрыл панцирь одной из черепах, всунув нож между верхней и нижней частью. Удалил жир и внутренности, потом отрезать передние и задние лапы, одновременно отрезая также мясо и кости, которые связаны с лапами. Отделил мясо от костей. То же самое проделал и со второй черепахой. Довольно легко и привычно поручик разделал и рыбу.

Алабин вернулся к костру, заботливо поддерживаемому мадам Лакавалье, и воткнул в песок параллельно друг другу две «рогатки». Через три шага – еще две рогатки. Вставил в них две толстых ветки, и тоже параллельно. А вдоль них положил дюжину веток поменьше. Получилось наподобие решетки. С помощью таких приспособлений на биваках на реке Шилка он и его беглые товарищи жарили речную форель, медвежатину, конину и другую живность.

Костер прогорел, и запылали угли. Поручик пронзил черепашье и рыбье мясо ветками и положил на решетку. У Баронессы потекли слюнки от начавшихся поджариваться морских деликатесов, она готова была съесть их даже в сыром виде – настолько она была голодна!

И вот Алабин довел до готовности мясо. Можно есть! Баронесса схватила одну обгоревшую ветку с филе черепахи. Белоснежные зубки француженки яростно вонзились в сочную мякоть. Впервые в жизни мадам Лакавалье ужинала не по-аристократически: без позолоченных тарелок, столовых приборов, белоснежной скатерти и многочисленной прислуги. Но от этого филе черепахи не становилось хуже по вкусу, а было даже намного смачнее. Зажаренное на костре, в условиях дико природы, и в необычной ситуации оно представляла собой изысканное лакомство для самого утончённого гурмана.

– Чем-то, месье лейтенант, мясо черепахи мне по вкусу напоминает наш известный французский деликатес – лягушачьи лапки, – сказала баронесса, прожевав кусочек филе. – Однако черепашье отличается еще более нежным вкусом.

– Из свежего черепашьего мяса можно сварить суп. Я пробовал такой в Китае. Он показался мне в гастрономическом плане весьма недурным.

– Ужели?

– Заверяю вас, мадам, превосходный был суп. В следующий раз попробуем его приготовить. Правда, для этого надобно найти подходящую посуду. Но где ее здесь разыщешь…

Когда обед закончился, и Алабин решил отправиться в лес на поиски другой добычи. Лаура на это раз не просила Алабина взять ее с собой, а осталось охранять огонь. Время от времени француженка подкладывая в костер ветки, тем самым не давая ему окончательно погаснуть.

* * *

Алабин передвигался по лесу осторожно.

Поручик очень внимательно смотрел под ноги и раздвигал копьем густую и высокую траву – и не зря! Пару раз попадались змеи. Ядовитые они или неядовитые Алабин плохо разбирал, но старался не делать резких движений и маленькими шажками отступал назад и снова продолжал свой путь. Не ленился Дмитрий смотреть и наверх, на кроны деревьев. Там среди развесистых ветвей могли спрятаться в засаде какие-нибудь хищники или гигантские змеи. Иногда для того чтобы пройти дальше, вглубь зарослей, ему приходилось перелазить через бурелом и рубить лианы, оплетающие ветки и корни мангровых деревьев. Некоторые лианы были облюбованы кусачими муравьями и другими мерзкими гадами.

Поручик делал зарубки на деревьях и надламывал ветки, для того, чтобы потом по этим отметкам найти дорогу назад.

Если Дмитрию на пути встречались крупные пауки, то он их рубил саблею вместе с паутиной. Так, на всякий случай: вдруг они ядовитые?! Эти твари были в основном с мохнатым брюшком и лапами. Но разных размеров. От очень крупных до самых маленьких. А сколько у этих насекомых было раскрасок. Попадались и зеленые, и коричневые, и оранжевые, и белые, и черные, и бурые. Порой они выбегали из-под ног Алабина и исчезали в траве. Компанию им составляли скорпионы, жуки и другие членистоногие. Поручик, пока путешествовал по лесу, передавил своими тяжелыми каблуками немало нерасторопных кусачих и жалящих насекомых. И радовался тому факту, что у него такая прочная и практичная обувь. Как раз для передвижения по тропическому лесу.

Кругом порхали разнообразные тропические бабочки всевозможных цветов и раскрасок: темно-зеленые с салатными полосами на крыльях, полностью голубые, голубые, но с темно-коричневым обрамлением, темно-синие с розовыми пятнами, шоколадного цвета с коричнево-желтыми глазками, черные с желтыми узорами, фиолетовые с белым, желтые с черными вкраплениями на крыльях, розовая с черными пятнышками, красные с белыми треугольниками на крыльях. Всех просто не описать! Так их было здесь много!

Алабин не преставал восхищаться. До чего велик мир! Велика и разнообразна природа! По божьему велению, по божьему хотению!

В зарослях от одного цветка к другому летали самые маленькие птички на земле колибри и так называемые «сахарные птицы» или медоносы. Медоносы напоминали Алабину крупного российского воробья, но с очень длинным хвостом и длинным изогнутым к низу клювом. Сидели гроздьями на ветках еще одни интересные тропические птицы – черные туканы с несоизмеримо большими, сжатыми с боков, ярко-желтыми клювами. Но вместо приятного щебетания и пения они издавали громкий, резкий и пронзительный звук. Его можно было сравнить либо с кваканьем лягушки, либо с тявканьем щенка. Туканы создавали неимоверный шум, который усиливали истошно кричащие и галдящие попугаи различных видов. От крупных – ары и амазоны – до мелких тонкоклювых и крохотных и воробьиные попугайчиков.

«Необходимо срочно сделать лук и стрелы», – подумал Алабин, глядя на жирных туканов. – «Птица – это тоже мясо!»

По деревьям прыгали и тоже кричали маленькие и забавные обезьянки Капуцины. Алабин приободрился. И это тоже мясо! С голоду они с баронессой на этом острове точно не пропадут! Только вкусен ли жареный примат поручик не знал. Он никогда в своей жизни не пробовал мясо обезьян. Даже в Поднебесной, хотя там было много харчевен особенно на юге Китая и в самом Макао, где предлагали различные блюда из гуансийских макак и мартышек. Поручик не рискнул тогда есть своих далеких «предков».