Женщина-Кошка. Похитительница душ - Сара Маас

Вот он. Бежит к причалу, нож поблескивает в темноте. Умный, но подготовки не хватает. Не понимает, что этот блеск выдал его с потрохами.

* * *

Улыбка свернул за угол, петляя в лабиринте складских портовых помещений.

Побежал к небольшой пристани. Люк бросился вправо и приземлился в тени к северу от его маршрута.

И понял, что Улыбка сумел пройти сквозь склады, а не вокруг них.

Люк приземлился, шлем полыхнул предупреждениями, и…

Он втянул голову в плечи, пытаясь увернуться, когда Улыбка нанес удар ножом.

Слишком медленно. Нож прошелся у него по боку. Раздвигая металлические пластины. И плоть.

Люк выругался, стараясь не обращать внимания на боль и теплую кровь, растекающуюся под костюмом.

Если бы он был без брони, нож вскрыл бы ему брюхо, как дохлой рыбе.

Улыбка расплылся в ухмылке, осматривая клинок и следы крови на нем:

– Знаешь, сколько будет стоить эта ДНК?

Люк терял кровь. Угрожающе быстро.

Надо это уже заканчивать.

– Жаль, ты так и не узнаешь, – сказал он и бросился к Улыбке.

Символ на груди Бэтвинга ярко вспыхнул, ослепляя Улыбку, и Люк сбил его с ног.

Влетев в противника, он ударил его ребром ладони по локтю так, что пальцы Улыбки разогнулись и отпустили нож, а потом нанес убийственный удар, врезав ему кулаком в челюсть.

Кость хрустнула, полилась кровь.

Но Люк еще не закончил. Улыбка откатился вправо, Люк выбросил ногу, обратив и так неустойчивое равновесие преступника против него самого.

Улыбка со стоном рухнул на деревянный причал.

Люк тут же кинулся на него, загнав бэтаранг ему прямо в грудь.

Улыбка осел на землю, из носа у него сочилась кровь. Вырубился.

Люк не стал останавливаться, чтобы не выветрился адреналин. Нельзя: в боку у него рана, и боль прошивает его с каждым движением.

Он сумел послать ГДГП еще один вызов и сбросить нож в темную реку, которая смыла его ДНК, затем перекинул худое тело преступника через плечо и понес его прочь с причала. Оттуда, где его с легкостью может найти какой-нибудь подонок.

Люк шагал, стиснув зубы. Но дошел.

Когда он приковал Улыбку к почтовому ящику (тот заскулил, приходя в себя), полицейские уже были близко, и Люк смог взлететь на крышу ближайшего дома.

Готэм никогда не казался ему таким большим. Бесконечным. Нельзя останавливаться, чтобы передохнуть, это опасно. Надо добраться домой. Он с трудом приземлился и сложил крылья.

И обнаружил, что она его ждет.

Женщина-Кошка низко хохотнула:

– Думал, что я приду сегодня на бал?

Так все и было. А она оставила ГДГП в дураках как раз тогда, когда все воздавали им почести.

Люк бросился к ней.

Но именно тогда и там его тело решило напомнить ему, что у него есть пределы. И сейчас он до них дошел. Он хотел шагнуть вперед, но вместо этого стал заваливаться назад. Назад, назад, в темноту.

Пальцы в перчатках с когтями пришли ему на помощь, когда уже показался край крыши.

* * *

Люк почти не помнил, как они тут оказались.

Как так вышло, что его не столкнули с крыши, что его тело не размазалось по асфальту внизу.

Все поглотил наполненный болью туман. Должно быть, рана на ребрах была глубже, чем он предполагал. Он смутно чувствовал, что его полунесут. Что чья-то стройная фигура придерживает его, помогает ему спускаться и делать все остальное. Но он и понятия не имел, куда она его привела, когда они вошли в маленькую, но чистую квартиру. Было темно и тихо. Он только понял, что это не его квартира. Холодок пробежал у него по спине.

Спальня, в которой они закрылись, тоже была чистая и опрятная. Уютная, но не вычурная: старая краска, потертый комод – выглядит небогато. Матрас, на который он рухнул, тихонько застонал под весом фигуры в костюме.

Она чем-то привела его в чувства, прежде чем они отправились в путь, вспомнил он. Сделала укол в точку на коже между плечом и шеей. Адреналин – или схожую смесь. Этого оказалось достаточно, чтобы он смог идти. И сейчас, кажется, ощущения стали еще сильнее. У Люка прояснялось сознание.

Щелкнул выключатель, зажглась небольшая лампа, в свете которой костюм Женщины-Кошки засиял переливами золота.

Она села рядом с ним и сказала:

– Или я тебя здесь зашью, или пойдем в больницу.

Люк выдавил полуулыбку:

– Я что, могу выбирать?

Она не ответила, открыла небольшое отделение на поясе с отсеками и достала бинты, стерильную иголку и нити. И два пузырька – кажется, антисептик и какое-то обезболивающее местного типа.

– Умеешь этим пользоваться?

– Меня этому научили в Лиге, – ответила она, склонившись, чтобы осмотреть разрез, который виднелся в просвете между панелями костюма. – Можешь это снять?

Люк задумался. Шлем и костюм надевались отдельно, но у него не было сил двигаться, чтобы снять костюм, к тому же он предстанет перед ней без защиты, она увидит его темную кожу – и это точно значительно уменьшит ее список потенциальных кандидатов на роль Бэтвинга. Темнокожих парней в Готэме куча, но у кого из них есть доступ к технологиям такого уровня?

Но она и не стала ждать его решения. Препарат, который она ему дала, и, возможно, кровопотеря, замедлили скорость реакции, не дали ему помешать ей, когда она, выпустив стальной коготь, аккуратно обрезала участки окровавленного металла. Она прорезала в его костюме дыру так же легко, как кружок в стеклянной витрине у его родителей дома.

Люк наблюдал за ней с налитой тяжестью головой, смотрел, как она снимает его металлическую чешую и складывает костюм на кровать.

– Возьмешь это с собой, а то могут быть проблемы с ДНК, – посоветовала она.

Точно. Если кто-то выделит его ДНК и вобьет его в базу морской пехоты, его рассекретят в два счета.

Женщина-Кошка настроила что-то в линзах шлема, осматривая рану.

– Чужеродных объектов внутри не обнаружено, – сказала она, обращаясь больше к самой себе, чем к нему.

– Твой шлем и такое видит?

– В том числе.

Люк зашипел сквозь зубы, когда она нанесла антисептик себе на палец и обработала рану у него на ребрах. Чтобы не задумываться, что она собирается делать с этой иголкой и нитью дальше, он спросил:

– Откуда у тебя этот костюм?

Она воткнула в него шприц, и кожа вокруг раны занемела.

– Сама сделала.

Наверное, ей было его немного жаль, потому что она продолжила, будто отвлекая его от стежков: