Целиковская - Михаил Вострышев

Для завершения главы об отце хочу подчеркнуть, что все же хороших и справедливых людей в нашем отечестве хватает. Иллюстрацией тому — установление доски К. Алабяна на доме на Новинском бульваре и памятника ему в городе Ереване. В 1997 году в Москве и Ереване праздновалось столетие со дня рождения отца. Юбилейные мероприятия прошли в Москве в Союзе архитекторов России и в Ереване. И я был по-настоящему счастлив, когда по инициативе замечательных людей из Союза архитекторов Армении (А.Зурабяна, Д.Торосяна и других) и при поддержки Союза архитекторов России (Ю.Гнедовского) на одной из центральных улиц Еревана, Московском бульваре, 19 декабря 1997 года был открыт прекрасный памятник моему отцу. Мы с сыном Каро были приглашены на открытие памятника и юбилейные торжества в Ереван. Много замечательных слов мы услышали про моего отца и его деяния. Сто раз прославится тот народ, который, несмотря на тяжелейшие условия жизни и упадок экономики, не забывает своих верных сынов. Да благословит Бог Армению — Родину моего отца и мою вторую Родину!

Екатерина Лукинична Отдельнова — моя бабушка

Бабушка окончила церковно-приходское училище — четыре класса в Астрахани. Ее мать в детстве застала крепостное право и помнила момент, когда помещик объявлял об освобождении его крепостных. Все плакали и просили помещика не оставлять их. Трудности протекания этого процесса в России теперь общеизвестны. Бабушка мамы — Анна Павловна все это застала и пережила. Жили бедно. Кормились рыбой, которой в те времена было в Волге — хоть ложку ставь. Потом, когда старший брат бабушки, Александр, вырос, он стал егерем и приносил всякую живность. Я его помню, он приезжал к нам в Москву и обязательно привозил вкуснейших уток, икру и рыбу. Приглашал побывать в Астрахани, но мне так и не удалось, а жаль — очень любопытно посмотреть на родину бабушки и мамы. У бабушки был чудный природный голос — лирическое сопрано с очень нежным тембром. Она пела сначала в церковном хоре, где регентом был ее будущий муж — Василий Васильевич Целиковский. После переезда в Москву дед дирижировал оркестром, а бабушка пела в опере. Ее коронной арией была Снегурочка. Вся семья была музыкальной, и неизбежно Люсина карьера была связана с музыкой. Бабушка в юности изучала систему Станиславского и на протяжении всей жизни в быту иногда играла то роль оскорбленной добродетели, то блестящей дамы, то униженной сиротки. И мама в шутку ее тогда называла "нашей великой актрисой". Бабушка не обижалась на шутку и сама умела ловко пошутить.

Бабушка была моим основным воспитателем в детстве. Учила со мной уроки, наставляла меня, защищала от мамы, когда та хотела меня наказать за прегрешения. Мама, надо сказать, достаточно сурово меня воспитывала и никогда не прощала проступки. Она считала, что человек должен полностью нести ответ за свои деяния, и приучала меня к этому с детства. Ну а бабушка давала слабину для любимого внучка, за что не раз ссорилась с мамой. Хотя бывали случаи, когда бабушка меня наказывала и один раз даже выпорола ремнем, не помню сейчас уже за что, но, наверно, за дело. Бабушка, несмотря на начальное образование, обладала природной абсолютной грамотностью, имела красивый почерк и любила писать письма мне и маме, когда мы отсутствовали. Письма всегда были с юмором и очень обстоятельные. Начитанность бабушки поражала даже таких эрудированных людей, как Б. Пастернак, Н. Эрдман, Б. Можаев, которые к нам приходили. Бабушка вообще мне вспоминается в основном в двух основных ипостасях: на кровати в очках читающей книги (особенно любила Л. Толстого и Ч. Диккенса) и ведущей умные воспитательные речи или на кухне готовящей что-нибудь вкусненькое. Я часто ей помогал, особенно в приготовлении пирогов, на которые бабушка была мастерица. Но я не стал большим любителем готовить, зато мой сын, который застал бабушкину готовку, обожает готовить, знает в этом толк, читает соответствующую литературу и вообще говорит, что готовка — самый лучший способ для него снять стресс и плохое настроение. Это его любимое хобби. Вот как талант передался через поколение. Все творческие встречи, переговоры, праздники, политические заседания у нас дома проходили под знаменем бабушкиного стола. Она его заранее готовила, любила, чтобы было не только вкусно, но и чтобы красиво был накрыт стол. А потом, когда гости собирались, тихонько приходила, и чтобы не беспокоить именитых гостей, осторожно подглядывала, как едят, насколько хвалят готовку, что понравилось больше.

Бабушка была человеком остроумным. От ее языка часто страдали и мы, ее близкие. От ее взгляда не укрывалось ничего. Как-то однажды, когда моя жена, Лида, что-то не так постирала и хотела скрыть это от зоркого взгляда бабушки, та, конечно, все заметила и сделала ставшее уже для нас крылатым заявление: "Все вижу, все слышу". Это было сказано с большой долей юмора, но, как говорится, в каждой шутке есть доля истины. Бабушка была основным мотором нашего дома, оставаясь остроумной и язвительной женщиной, хотя — надо отдать должное — почти всегда справедливой. Когда, в 1983 году, ей стало плохо, мы подумали, что инфаркт, и стали выносить ее на одеялах с шестого этажа для отправки на машине "скорой помощи" в больницу. Она и тут по дороге шутила: "Тяжело старую корову нести" — и просила маму не забыть, что она поставила тесто для пирогов для своих любимых детей. К сожалению, это был тромб, который попал в сердце, и она умерла на следующий день в больнице. Счастливая смерть, без сильных мучений, без тяжелых испытаний для близких. Говорят, Бог отмечает праведных людей и легко их забирает к себе, когда время приходит. Бабушка прожила 83 года и примерно половину своей сознательной жизни жила заботами сначала о дочке — Люсе, а потом и обо мне. Я помню бабушку как моего сурового наставника и подругу в моих детских играх.

Юрий Петрович Любимов

Мне довольно трудно писать об этом человеке. Чувства мои противоречивы. Нельзя выбросить бесследно из жизни 20 лет, которые мы прожили совместно. С одной стороны — это человек высоких гражданских позиций, который в годы застоя боролся за правду в искусстве и за судьбу замечательных спектаклей, которые практически все закрывали. Это человек талантливый, с юмором, с определенным, как сейчас говорят, шармом. С другой стороны, по жизни это был достаточно эгоистичный человек, который не терпел чужих мнений, любил по-настоящему только себя, не проявлял нормального человеческого тепла не только ко мне, но даже к Никите — своему сыну от первого брака, который к нам заходил. Известно, что Ю.Любимов разошелся с мамой, уйдя в 1980 году к другой молодой женщине. Вообще это банальная история, которая стара, как мир, хотя когда это затрагивает тебя лично и твою мать, которую ты боготворишь, становится очень обидно. Наши отношения с ним не складывались, и бывали довольно серьезные споры и даже ссоры. На похороны мамы он не приехал и даже не прислал телеграмму соболезнования.

Мои первые воспоминания о Ю.П.Любимове относятся к началу 60-х годов, когда мы после смерти папы и моей тяжелой болезни — коклюш — практически каждый год ездили летом отдыхать в Крым. Тогда все ездили, в основном "дикарями", в Прибалтику, на Валдай, в Крым, на Кавказ. Ярчайшие воспоминания детства — наши поездки на машине в Крым. Несколько лет подряд мы ездили в Новый Свет, где снимали комнату в домике недалеко от берега Черного моря. Там были замечательные пляжи, сосновые рощи, подводная охота с ружьем, сражения на волейбольной площадке, подвалы знаменитого завода шампанских вин и, конечно же, замечательный лечебный крымский воздух. Время было заполнено до отказа, настроение — замечательное, а основными заботами считались ловля рыбы и подъем на утреннюю зарядку. Я до сих пор остаюсь "жаворонком", и для меня ранний подъем был всегда делом простым, а мама, в частности, привыкнув к поздним возвращениям со спектаклей. любила утром поспать. Сама дорога в Новый Свет через Орел. Курск, Белгород, Харьков, Симферополь была очень интересной: разные большие и маленькие города, придорожные кафешки, ночевка в кемпинге под Харьковом. Надо сказать, что я с детства, как только ноги стали доставать до педалей, научился водить автомобиль. Помню, в 12 лет я первый раз "угнал" у мамы машину, поездил по лесу и приехал благополучно обратно. Мне сильно попало, но с тех пор было признано мое право на вождение. И самым большим удовольствием было, когда мне доверяли вести нашу "Волгу", пока мама и Юрий Петрович перекусывали. Мы ехали практически без остановок и очень быстро добирались до Черного моря. Позже мы продолжали ездить в Крым, но уже в санаторий "Форос", куда маме удалось протоптать дорожку. Там бурно шла игра в теннис, сопровождаемая шуточками и прибауточками, на которые всегда были мастера мама и Юрий Петрович. По вечерам мы ходили в кино и на танцы, играли с друзьями в пинг-понг на пляже, в карты и проигравшего бросали с пирса в воду. Время летело незаметно, отпуск так быстро кончался. Мама любила, стоя на берегу моря, на закате солнца читать своего обожаемого А. С. Пушкина: