Блокада в моей судьбе - Борис Тарасов

Учеба в школе рабочей молодежи оставила в моей памяти самый добрый след. В то время на производстве был один выходной в неделю. Учились мы в школе четыре дня в неделю, естественно, по вечерам, после работы. К учебе я относился очень серьезно, потому что понимал: от этого зависит мое будущее. Во всяком случае, ни разу за все пять лет не имел намерений оставить или отложить учебу до лучших времен. За это время больше половины из тех, с кем я начинал учебу, бросили ее. Учиться было очень трудно физически, кроме того, были и разного рода преграды. Вот только один пример. Когда я начинал работать, мастерская действовала в односменном режиме. Но примерно года через два нам объявили, что теперь будет двухсменный режим. То есть каждый должен работать одну неделю днем, а другую неделю вечером. Встал вопрос – как быть, ведь вечером я должен был учиться. Руководство мастерской, идя навстречу моим отчаянным просьбам, разрешило мне одному работать в ночную смену. И я, вернувшись из школы примерно в одиннадцать часов вечера, быстро ужинал и отправлялся на работу. Открывал мастерскую, включал всю систему и один в цеху работал до утра. Это было грубейшим нарушением мер техники безопасности, но продолжалось довольно долго.

Все ученики в нашем классе были старше меня по возрасту. Среди моих одноклассников было даже несколько участников и инвалидов Великой Отечественной войны. Учителя были также пожилыми людьми, некоторые даже с дореволюционным стажем, как, например, учительница немецкого языка Екатерина Григорьевна Бахтадзе и учитель русского языка и литературы Дмитрий Владимирович Смирнов.

Ему в то время было, я думаю, не менее шестидесяти лет. Он хорошо помнил даже события первой русской революции и все последующие за ней войны и революции. Кроме того, замечательно знал русскую литературу и историю.

Очень трепетно относился к русским революционерам-демократам: Белинскому, Добролюбову, Писареву, Чернышевскому. Много рассказывал о каждом из них, об их произведениях. С особым чувством он говорил о творчестве и жизни Н. А. Некрасова. Должен сказать, что взгляды русских революционеров-демократов оказали на меня большое влияние. Я перечитал большую часть их произведений. Особое впечатление на меня произвел В. Г. Белинский, неистовый Виссарион, как его называли современники. Читая его, ощущаешь действительно свободную мысль, удивительно глубокую и в то же время очень доступную для понимания. Его суждениям по любым вопросам общественной или литературной жизни, по истории, культуре, религии можно было доверять без оглядки. Мне особо импонировал его радикализм, смелость мысли, так как это отвечало моему внутреннему состоянию и настроению.

Наконец школа закончена. Получен аттестат зрелости. Впоследствии я не раз убеждался, что по своей подготовке не уступал многим другим, которые закончили обычные дневные школы. Я, конечно, испытывал большое удовлетворение от того, что выдержал такое испытание характера и воли. Окончание школы меняло мое социальное положение, открывало дорогу к жизненным перспективам. Шумно провели выпускной вечер.

После недолгих размышлений я принял решение поступать в военное училище. С аттестатом зрелости в руках отправился в военкомат. В предложенном справочнике нашел романтичное, на мой взгляд, Ленинградское училище подводного плавания. Заявил, что хочу стать подводником.

Целую неделю проходил медицинские комиссии. Но судьба уберегла меня от участи подводника. Недели через две мои документы вернулись назад с припиской, что именно с этого года в училище принимают только из рядов военно-морского флота. После этого в том же справочнике в военкомате нашел не менее привлекательное для меня училище – Оренбургское училище летчиков.

Повторил ту же процедуру – медкомиссия, сбор документов. Через две недели документы опять возвратились с припиской: в училище принимаются только прошедшие обучение в сети ДОСААФ. Опять моя судьба распорядилась по-своему.

Как же быть? Мне уже исполнилось 19 лет; видимо, думал я, придется идти в армию служить срочную службу. Эта перспектива меня не радовала, поскольку означала потерю темпа. Но делать нечего.

Я продолжал работать на своей фабрике и ждать дальнейшего развития событий.

Но волею провидения в моей судьбе опять произошли изменения. Однажды прямо из цеха меня вызвали в военкомат и там сказали, что есть одно место в Воздушно-десантное училище. Как сейчас помню, у меня в этот момент перед глазами встали сияющие дали, небо, парашюты, и я сразу же сказал, что согласен.

– Ну что же, – одобрил мое решение майор, – оформляй документы и не задерживаясь – в путь.

Только после этой фразы я поинтересовался, а где же находится это училище? Оказалось, что очень далеко – в столице Казахстана Алма-Ате. Это обстоятельство только прибавило мне энтузиазма. Дорога странствий всегда влекла меня.

За несколько дней я полностью рассчитался на производстве, попрощался с семьей и друзьями и в конце августа 1951 года отправился из родного города в неведомые края в поисках своей новой жизни.

Отъезжая от Серпухова, я размышлял о прожитых здесь после войны пяти годах. Решил две главные тогда для меня жизненные задачи – получил среднее образование и рабочую специальность. Сумел избежать множества жизненных рифов и соблазнов. Помог своей семье пережить самые трудные послевоенные годы.

Возможно, кто-то из читающих эту книгу подумает, что мои некоторые жизненные успехи в этот период были связаны со служебным положением моего отца, но он ошибется.

Дело в том, что мой отец через два года после нашего прибытия в Серпухов оставил партийную работу и перешел трудиться на производство, на рядовую должность. Он ничем не мог мне помочь.

Так получилось, что провожала меня в дальний путь только мама. Начиная с войны, я был главным ее помощником во всех семейных делах.

Теперь я впервые уезжал, и мы расставались очень надолго. Мама плакала, провожая меня, но одновременно благословляла.

Когда вагон уже тронулся, она, продолжая идти рядом с тамбуром, сказала:

– Держись сынок, как всегда. Пиши почаще. Приезжай. Я буду всегда тебя ждать.

На всю жизнь остался в моей памяти грустный образ моей любимой мамы на перроне, провожающей меня в неизвестность, на военную службу, в далекие края.

Дорога оказалась действительно далекой. В те годы добирались до Алма-Аты пять суток. Вагон был полностью заполнен. Попутчики были преимущественно молодыми, все быстро перезнакомились. Огромное впечатление оставило первое знакомство со Средней Азией. Жара, бескрайние пески, лохматые шапки аборигенов. Громадные развалы фруктов на станциях. Особенно поразила, как сейчас помню, дешевизна продуктов в Чимкенте и Джамбуле, неслыханная для нас в России. Наслаждались яблоками, виноградом, дынями. Никогда не забуду станцию Аральское море. Сейчас даже трудно представить, сколько там продавалось изумительного вкуса рыбы, вяленой, копченой, свежей. Весь вагон стонал от наслаждения этой рыбой.

На пятые сутки пути подъехали к станции Алма-Ата, и уже через пару часов я был у проходной училища. Я, конечно, переживал: что ждет меня здесь? А волноваться было от чего – меня ожидали новые друзья, самолеты, прыжки с парашютами, многокилометровые марш-броски.