Рожденный разрушать - Джереми Кларксон

Как вам, скорее всего, известно, я не сторонник государственных запретов. Кроме разве что запрета на бороды, рыжие волосы, масляные бобы, шотландцев в Вестминстере, фургоны и на то, чтобы о глобальном потеплении рассуждали те, кто ни черта в этом не понимает, а также на Toyota Prius, книги без сюжета, исторические художественные фильмы по ITV, на все программы с участием Джейд Гуди и, конечно, на Кена, чтоб его, Ливингстона. Добавить к этому списку запрет на выезд Fiat Panda на правую полосу автострады мне мешает только одно соображение. В этом случае Мэй будет еще сильнее опаздывать на съемки программы Top Gear.

Есть, правда, еще один аргумент. Fiat только что выпустил более бодрую версию своей симпатичной маленькой машинки. Ее мощность — приготовьтесь — целых 100 л. с. Это примерно в пять раз меньше, чем требуется в наши нелегкие времена, но все же, ура, это шаг в правильном направлении.

Panda с сотней лошадей, теоретически, должен быть идеальным автомобилем. Такой же мордастый и забавный, как его менее мощные собратья. Но небесполезный на автостраде и не вызывающий тягостных ассоциаций с Мэем.

К тому же выглядит он потрясно, с этими прикольными фонарями и спортивной решеткой радиатора. Если бы он был собакой, у него были бы смешные уши и пятнистая шкура. Он крутился бы под ногами вашей мамы всякий раз, когда она приходит в гости. Он норовил бы засунуть нос между ног викарию. Но только викарию, и больше никому. Если бы он был собакой, вы любили бы его безумно.

Но это не собака. Это автомобиль, что тоже неплохо. На его заднее сиденье можно свободно усадить двоих детей, и вдобавок благодаря квадратному корпусу у него вполне приличный багажник. Готов поспорить, вам удастся запихать в него гладильную доску. Если хорошо постараетесь.

Итак, дождь, снег, доставка детей в школу, автострада, центр города, парковка, шикарные вечеринки и утренняя поездка на вокзал. Малыш Fiat со всем справится. Он будет идеальной машиной для вдумчивого отца семейства, обожающего по выходным гладить белье в экстремальных условиях. Вот почему автомобильная пресса устроила по его поводу такой шум.

Я подумал: вдруг это и правда Мессия на колесах из сплава? И взял его на тест. Мне очень тяжело это говорить, но я его возненавидел.

Дело в том, что первоначальная, правильная, нормальная версия Fiat Panda была задумана как провинциальный автомобиль для жителей провинции. Его спроектировали так, чтобы он был максимально дешевым. И в самом деле, эта машина стоит £7000, а в ней, хотите верьте хотите нет, столько же деталей, сколько в VW Golf за £21000. Впечатляет, правда? При этом нельзя сказать, что ее собирали обитатели джунглей, воспитанные на журнале, рекламирующем топоры.

А теперь, когда под капот засунули двигатель объемом 1,4 литра, приходится платить £10000 за машину, цена которой £7000. И это сказывается.

Да, она быстрее. Да, она хорошо поворачивает. И едет она ровнее, чем можно было бы ожидать. Но в остальном машина почти не изменилась. А это все равно что засунуть в пылесос ракету Saturn V.[272]Уборка будет занимать меньше времени, но возникнут некоторые проблемы с шумом, вибрацией и жесткостью.

С горячим Panda вышла такая же история. От его двигателя у меня разболелась голова. Так что я был вынужден врубить музыку на всю катушку, чтобы заглушить его громыхание. А от этого голова разболелась еще сильнее, и мне не оставалось ничего другого, как снизить скорость. Так на кой черт мне вся эта дополнительная мощность?

Говорят, из него можно выжать 115 миль в час. Рискну предположить, что это правда, но добиться этого нелегко — в мире просто нет столько Нурофена. И в любом случае, ехать с такой скоростью не очень-то и хочется, потому что Panda настолько мал, что в нем чувствуешь себя как еда в вакуумной упаковке.

Прямо перед носом у вас лобовое стекло. Заднее стекло тоже недалеко — вы упираетесь в него затылком. Широкие боковые окна завершают картину в области периферического зрения. Так что когда едешь со скоростью 90 миль в час, кажется, что двигаешься со скоростью 90 миль в час… сам по себе, без автомобиля. Это не очень приятно, особенно когда голова раскалывается от боли.

Будь я хорошо упакованным юнцом, выбирающим стильную городскую машину и не имеющим нужды ездить на далекие расстояния, 100-сильная Panda, возможно, пришлась бы кстати. Но для всех остальных должен повторить навязший в зубах вывод (в последнее время я с досадным постоянством прихожу к нему всякий раз, когда приходится иметь дело с маленькими машинами): лучше купите Suzuki Swift Sport.

Ford Focus СС-3

Пока я это пишу, под беспощадными лучами солнца проходит национальный чемпионат по футболу. Только что при температуре, более подходящей для поджаривания мяса, «Челси» выиграли у «Блэкберн», и все газеты полны злорадных снимков мокрых, измученных жарой людей в кафе.

Нам говорят, что в Великобритании сейчас жарче, чем в Афинах. И это не столько новость, сколько злорадство по поводу тех бедолаг, которые раскошелились на пасхальные каникулы у Средиземного моря.

По-моему, это издевательство, особенно учитывая, что недавно я сам провел две недели на Барбадосе под хмурым небом и мелким дождиком. «Мы в жизни не видали такой погоды», — говорили нам местные, как будто это могло нас утешить. Репортеры The Daily Telegraph уж точно такого раньше не видали и торжествовали, без конца фотографируя симпатичных девушек, резвящихся среди нарциссов там, дома. Нет, заголовки не кричали «Эй, придурки на Карибах! Как настроение?». Но это предполагалось.

Все мы время от времени хотим отдохнуть — и в этом нет ничего извращенного. А на каникулах все мы хотим наслаждаться солнцем. Не бог весть какая прихоть, всего лишь капелька рака кожи к вашему шабли. Так почему же тех, кто остался дома, призывают смеяться над серыми и тоскливыми каникулами тех, кто уехал?

Я давно уже вышел из того возраста, когда загар что-то значил. Раньше я приковывал себя к шезлонгу и лежал там, смахивая пот с глаз и натирая укромные места маслом для загара. Я думал, что, вернувшись домой, буду казаться богатым и преуспевающим. Но к 37 годам убедился, что по дороге домой большая часть моего загара, добытого потом и кровью, осыпается отвратительной шелухой на сиденье самолета.

В Хитроу я прибывал с одним абсолютно прозрачным слоем кожи, едва удерживающим мои внутренности от выпадения прямо на багажную карусель. К тому же я еле сдерживал крик боли, потому что вечно забывал намазать кремом от солнца бедра, и выглядели они как отборная салями.

Потом, когда мои волосы начали редеть, стало еще хуже. Остатки моих кудрей уже не защищали голову от солнца. В результате каждое утро я обнаруживал на подушке то, что не назовешь иначе как «завтрак читателя Guardian».