Нечем дышать - Эми Маккаллох

скопление желтых палаток, почти скрытых снегом. Сесили слишком сильно устала и замерзла, чтобы оценить открывшийся вид. Губы пересохли и потрескались, пальцы в перчатках заледенели.

Галден подвел ее к палатке, и она буквально ввалилась в нее.

На каждое движение требовалось две-три попытки. Сигнал от мозга к конечностям был слабым, и хотя Сесили отлично знала, что нужно делать — снять лишние куртки и как можно быстрее надеть пуховый комбинезон, — приходилось сосредотачиваться на каждом действии. Расстегнуть «молнию». Вынуть из рукава одну руку. Потом другую. Тело всячески сопротивлялось приказам мозга. Оно не хотело оказаться в тепле и уюте пухового костюма; оно хотело избавиться от всей одежды. Оно хотело свернуться калачиком в спальнике и не двигаться.

Наконец Сесили сняла одежду и осталась в термобелье. Ежась от холода, достала новехонький ярко-оранжевый пуховый комбинезон. Если б сознание работало в полную силу, она достала бы костюм, прежде чем разделась; сейчас же температура тела падала с каждой секундой.

Сделав глубокий вздох, Сесили приготовилась к новому рывку.

Сунув ноги в штанины, она натянула комбинезон на попу, затем сунула руки в рукава. После этого устроила короткий отдых, судорожно втягивая в себя воздух. Действие высоты сказывалось очень сильно.

Отдохнув, застегнула «молнию» до самого подбородка. В комбинезоне было уютно, как в одеяле. Сесили подумала, что ей больше никогда не захочется снимать его. И у нее отпало всякое желание двигаться. Неожиданно снаружи раздался голос:

— Ау, Сесили! Хочешь выпить горячего?

— Да, Галден… подожди-ка. — Сесили посмотрела на часы. У нее ушло почти двадцать минут на то, чтобы надеть комбинезон. Как такое возможно?

Она на четвереньках пробралась к выходу и приняла от Галдена чашку сладкого, ароматного, слегка терпкого чая масала. По телу сразу растеклось тепло, и она снова почувствовала себя человеком. Теперь у нее были силы, чтобы выйти наружу и оглядеться.

Вид был захватывающим — и пугающим. Позади них грозно возвышалась бороздчатая стена льда — огромные глыбы свисали, как летучие мыши в пещере, — а впереди был крутой обрыв. Здесь палаток стояло значительно меньше.

Сесили радовалась тому, что лагерь перенесли и им не придется ночевать на могиле погибших альпинистов. Это не Эверест, где попадающиеся на пути замерзшие трупы считаются обыденным явлением. Однако здесь ей все же довелось столкнуться с трупом, и она надеялась, что он будет последним.

Сесили сглотнула, чувствуя, что поднимается паранойя. Прошла чуть дальше, делая снимки.

— Не ходи так далеко, — сказал Галден.

Он произнес это спокойным тоном, однако предупреждение наполнило ее тревогой.

Идя по краю лагеря, она услышала сердитые голоса и успела спрятаться за снежным валом, прежде чем двое показались на тропе.

— Laisse-le!  [55]

Это были Дарио и Элиз.

— Теперь ты заявляешь мне, что доверяешь ему? — спросил Дарио.

— Да, доверяю. Оставь его в покое.

— А как же Броуд-Пик?

— Bof  [56], у меня была гипоксия. Ты не можешь смириться с тем, что он более хороший альпинист, чем ты!

— Ты знаешь, что это не так. — Дарио погладил Элиз по щеке. Она наклонила голову и прижалась к его ладони. Все это напоминало ласки влюбленных.

Сесили покраснела и двинулась к своей палатке, делая вид, будто ничего не слышала.

Спустя несколько мгновений в палатку забралась Элиз. Она стала переодеваться в ярко-розовый комбинезон, и Сесили отвернулась, чтобы не смущать ее. Когда же повернулась обратно, то была ошарашена: она впервые видела свою соседку такой расстроенной.

— Элиз, в чем дело? Ты в порядке?

Та вытерла скатившуюся по щеке слезу.

— Ни в чем.

Сесили умирала от желания задать новые вопросы. Элиз встречалась с Дарио? Почему она не в его команде? Что случилось на Броуд-Пик? Все выглядело так, будто Дарио поделился с Элиз своими подозрениями в отношении Чарльза, но она в них не поверила.

Элиз достала телефон и принялась просматривать дневные снимки, усевшись вполоборота и то и дело вздыхая. Сесили, поняв намек, держала рот на замке.

Галден и Фемба принесли им миски с регидратированной курицей в соусе карри. Сесили не могла даже смотреть на еду, а Элиз с удовольствием съела свою порцию. Сесили все же заставила себя положить еду в рот. Ощутив на языке застывшую теплую массу, быстро проглотила ее и тут же зажала рот руками, чтобы унять тошноту. Она поняла, что не сможет съесть это ни под каким видом. Поэтому достала из рюкзака горсть орешков и шоколадку. Конечно, калорий в них было мало, зато они не вызывали тошноту.

Элиз легла в свой спальник и сразу заснула. Это не удивило Сесили: соседка тоже была вымотана.

Однако к ней сон не шел. Она мысленно перебирала события дня: «Место повешения», усталость Зака, соскальзывание жумара, стон Галдена. Как легко здесь совершаются ошибки, которые могут оказаться фатальными! У нее болели легкие, а нос заложило так сильно, что приходилось дышать ртом, отчего сохли губы. В конечном итоге Сесили сдалась и взяла блокнот и ручку. Если спать не получается, нужно заняться делом.

Описав события дня при свете налобного фонаря, она немного успокоилась. Есть только один способ подняться на гору: переставлять ноги одну за другой. Но если есть позитивный настрой, то это здорово поможет в восхождении.

Именно поэтому Сесили сочла нужным написать об этом. Она записала то, что сказал Галден: «Ты сильная». Ей надо было увидеть обведенные чернилами очертания своей цели, понаблюдать, как у нее перед глазами вырастает предложение, и понять правду.

Она напишет великолепную историю. Потому что она — альпинистка и писатель. Она отважна и ранима. Все эти аспекты не обязательно должны находиться на разных концах шкалы; ей вполне по силам собрать их вместе, взяв по одному в каждую руку, и тогда они будут отражать и дополнять друг друга, как правая рука — левую. И все это будет присуще ей в одинаковой степени.

Еще две ночевки перед вершиной, и экспедиция закончится. И ей больше не придется переживать из-за тех смертей — случайных или умышленных, беспричинных или преднамеренных.

И у нее хватит сил продержаться все это время.

43

Ее тело было сковано ужасом, хотя Сесили и не знала, в чем причина. Потом звук повторился. Рев, как будто над ними летел реактивный самолет. В стенки палатки бился ветер. Элиз застонала — ее стон потонул в реве.

— Что, черт побери, происходит?

— Ужасный буран. Сегодня мы никуда не идем, — сказала Элиз.

Сесили поуютнее устроилась в спальнике. Шесты палатки гнулись под напором ветра. Она вскрикнула, когда крыша палатки ударила