Все закончится на нас - Колин Гувер

В эту минуту я ненавидела себя больше, чем когда бы то ни было.

Я ненавидела себя за то, что в тот день, когда Райл нашел телефон Атласа, я солгала, сказав, что я забыла о том, что он там.

Я ненавидела себя, потому что в тот день, когда Атлас положил записку со своим номером в мой телефон, я открыла его и посмотрела.

Я ненавидела себя, потому что в глубине души я знала, что однажды он может мне понадобиться. Поэтому я выучила его наизусть.

– Алло?

Его голос прозвучал осторожно, вопросительно. Он не знал моего номера. Как только он ответил, я сразу заплакала. Я прикрыла рот рукой и постаралась успокоиться.

– Лили? – Теперь его голос звучал громче. – Лили, где ты?

Я ненавидела себя, потому что он понял, что это плакала я.

– Атлас, – прошептала я, – мне нужна помощь.

– Где ты? – повторил он свой вопрос. Я слышала панику в его голосе. Я слышала, как он ходит, что-то передвигает. Потом я услышала, как хлопнула его дверь.

– Я сброшу тебе адрес, – прошептала я, слишком напуганная, чтобы продолжать разговор. Я не хотела разбудить Райла. Я нажала на кнопку отбоя и каким-то чудом сумела унять дрожь пальцев, пока писала ему сообщение с моим адресом и кодом от двери подъезда. Потом я отправила второе сообщение.

Напиши мне, когда приедешь. Пожалуйста, не стучи в дверь.

Я отползла в кухню, нашла трусы, с трудом влезла в них. На столешнице я обнаружила свою рубашку. Одевшись, я прошла в гостиную. Я подумала, что могла бы открыть дверь и встретить Атласа в подъезде, но побоялась, что одна не дойду до вестибюля внизу. Лоб все еще кровоточил, и я чувствовала себя слишком слабой, чтобы просто стоять и ждать его у двери. Я опустилась на пол у двери, держа телефон в дрожащей руке, и смотрела на экран, ожидая его сообщение.

Экран засветился спустя ужасные двадцать четыре минуты.

На месте.

Я с трудом поднялась на ноги и распахнула дверь. Руки подхватили меня, мое лицо прижалось к чему-то мягкому. Я заплакала, меня затрясло, и я все плакала и плакала.

– Лили, – прошептал Атлас. Я никогда еще не слышала, чтобы мое имя произносили с такой печалью. Он заставил меня посмотреть на него. Его голубые глаза осмотрели мое лицо, и я увидела, как изменилось их выражение. Тревога исчезла, когда он кивком указал на дверь квартиры.

– Он еще там?

В его глазах заплескалась ярость.

Я почувствовала исходящие от него волны гнева, когда он повернулся к двери в квартиру. Я схватила его куртку.

– Нет, пожалуйста, Атлас. Я просто хочу уйти.

Он замер, и я видела, как трудно ему было решить, послушаться меня или броситься в квартиру. В конце концов, Атлас отвернулся от двери и обнял меня. Он довел меня до лифта, потом провел через вестибюль. Каким-то чудом нам встретился только один человек, да и тот говорил по телефону и смотрел в другую сторону.

Когда мы дошли до парковки, у меня снова закружилась голова. Я попросила Атласа замедлить шаг, и тогда он подхватил меня на руки. А потом мы оказались в его машине, и она тронулась с места.

Я знала, что рану на лбу надо зашивать.

Я знала, что Атлас везет меня в больницу.

Но я понятия не имею, почему следующими моими словами были:

– Только не вези меня в Массачусетскую больницу. Отвези меня в другое место.

По какой-то причине мне не хотелось наткнуться на кого-нибудь из коллег Райла. Я его ненавидела. В этот момент я ненавидела его больше, чем когда-то ненавидела моего отца. Но мысли о его карьере каким-то образом пробились сквозь ненависть.

Когда я это поняла, я возненавидела себя с такой же силой, как и его.

Атлас стоял в противоположной части кабинета. Он не отводил от меня глаз все то время, пока медсестра занималась мной. Она взяла образец крови, сразу вернулась и начала обрабатывать рану на лбу. Женщина меня не расспрашивала, но было ясно, что мои раны – это результат избиения. Я видела жалость в ее глазах, пока она смывала кровь с места укуса на моем плече.

Закончив, медсестра обернулась на Атласа. Она сделала шаг вправо, встав так, чтобы он меня не видел, и снова повернулась ко мне.

– Мне нужно задать вам несколько личных воп-росов. Я собираюсь попросить его выйти. Вы со-гласны?

Только в эту минуту я поняла, что она считает Атласа виновником всего того, что случилось со мной. Я тут же затрясла головой.

– Это был не он, – сказала я. – Пожалуйста, не заставляйте его выходить.

На ее лице отразилось облегчение. Она кивнула и подтащила к себе стул.

– У вас есть еще раны?

Я покачала головой, потому что ей бы не удалось залечить все то, что Райл исковеркал внутри меня.

– Лили? – Ее голос звучал мягко. – Вас изнасиловали?

Мои глаза наполнились слезами, и я увидела, как Атлас повернулся и уперся лбом в стену.

Медсестра дождалась, пока я снова встречусь с ней взглядом, и заговорила снова.

– У нас есть специальный протокол осмотра для таких ситуаций. Осмотр проводят по желанию, но я бы вам его настойчиво рекомендовала.

– Меня не изнасиловали, – ответила я. – Он не…

– Вы уверены, Лили? – спросила медсестра.

Я кивнула:

– Мне не нужен этот осмотр.

Атлас снова смотрел на меня, и я видела боль на его лице, когда он шагнул вперед.

– Лили, тебе это нужно. – В его глазах была мольба.

Я снова покачала головой:

– Атлас, я клянусь… – Я зажмурилась и опустила голову. – На этот раз я его не прикрываю, – прошептала я. – Он пытался. Но потом остановился.

– Если вы собираетесь выдвинуть обвинения, то вам потребуется…

– Мне не нужен осмотр, – твердо ответила я.

В дверь постучали, и вошел врач, избавив меня от умоляющих взглядов Атласа. Медсестра коротко рассказала врачу о моих травмах. Потом она отошла в сторону, пока он осматривал мою голову и плечо. Врач посветил мне фонариком в глаза, потом снова заглянул в документы и сказал:

– Мне бы хотелось исключить сотрясение мозга, но в вашем положении я не хочу назначать КТ. Мы оставим вас под наблюдением.

– Почему вы не хотите назначить КТ? – удивилась я.

Врач встал.

– Мы избегаем назначать рентген беременным женщинам, если этого не требует состояние здоровья. Мы будем наблюдать за вашим состоянием, чтобы исключить осложнения, а потом вас отпустим.

Но я уже ничего не слышала.

Ничего.

Кровь запульсировала в моей голове, в моем сердце, в моем желудке. Я вцепилась в край кресла, на котором сидела, и смотрела в пол, пока медики не вышли из комнаты.