Восток есть Восток - Т. Корагессан Бойл

— Угадали, Гоб. — Саксби не мог сдержаться, его распирало. — Рой нашел то, что надо. Сейчас ключ возьму и прямо к нему дуну, взгляну на его добычу, а утром закину сети, и, может, мне тоже повезет. По-настоящему повезет. Джекпот хочу сорвать.

Гоби расплылся в улыбке — маслянистый человечек в грязной кепочке, мешковатой майке и широких рабочих брюках. Если бы не знак касты между бровей, его вполне можно было бы принять за смуглого от загара коренного джорджийца. В ходе разговора его голос снова зазвучал совсем по-местному:

— Я-то зна-ал, что вам подфартит. Кому-кому, а такому парню… — Отвернувшись, он сплюнул коричневую от табака и бетеля слюну в задвинутую под стойку корзину для мусора.

В два последних своих приезда на Окефенокское болото Саксби останавливался именно здесь, в Сисеровилле, в мотеле «Веселые мормышки». Отсюда, правда, было целых сорок семь миль до пристани в заповеднике имени Стивена Фостера на западном краю болота, но зато до дома Роя Дотсона — всего пять минут ходу. Чем и удобно. Он заполнил регистрационную карточку, которую Гоби подал ему через стойку.

— На одну ночь, на две?

— На одну, — ответил Саксби, вкладывая в протянутую ладонь двадцатку и получая сдачи замусоленный доллар и три пятицентовика. Если ему сразу повезет, он завтра же вечером вернется на Тьюпело; если нет — не беда, Рой выхлопотал для него специальное разрешение, и он сможет жить в палатке на острове Билли сколько понадобится.

— Поосторожней там, — сказал Гоби, давая ему ключ от комнаты; в горле его клокотал хриплый бас истого южанина и первопроходца, — в оба смотрите, лады?

Саксби не стал заглядывать в комнату. Он положил ключ в карман, поставил «мерседес» в ячейку, зарезервированную за № 12, и двинул по улице к дому Роя. Он едва сдерживал радость. Ощущал особое родство со всем окружающим, чувствовал себя безгрешным, вторым Уитменом, человеком, наделенным живой связью с тайнами природы и белизной рыб. Вечер явно вступил с ним в сговор. Так великолепен он был, так тих, тепел и безмятежен, что небо над городом казалось шатром из мягкого бархата; ноздри ему щекотал сладкий запах жимолости и жасмина, он слышал дальний отрывистый лай собаки, и нутро его отзывалось на густое, ритмичное стрекотание сверчков и голоса древесных лягушек. Над каждым крыльцом, разгоняя душный сумрак, горел фонарь. Улицы были пусты. Сисеровилл лежит в засушливых краях, и ничего удивительного, что все 3237 человек его населения уже коротали вечер у телевизоров с банками кока-колы, лимонада и пива, которые сжимали в потных руках, как контрабанду.

Рой поджидал его на крыльце. Саксби едва не бежал, сердце колотилось, и вот наконец Рой — посиживает на ступеньках с дочкой Элли и детской книжкой на коленях.

— Приве-ет, Сакс, — протянул он.

— Рой. — Саксби был так взволнован, что не смог даже поздороваться по-человечески, один слог — это был максимум возможного.

— Саксби, Саксби, Саксби! — завизжала Элли, и в следующий миг она уже спрыгнула с крыльца и повисла, извиваясь, у него в руках. Рой все посиживал, поглядывал на него с улыбкой. Над его головой в свете фонаря трепетали ночные бабочки.

— Нашел, значит, — выдавил из себя наконец Саксби; Элли знай себе хихикала, вцепившись в его руки; он держал равновесие, следя, чтобы она не ударилась о столб беззащитной головкой или тонкими ручонками.

Рой кивнул. Ему шел тридцать второй год, у него был внушительный нос, скошенный лоб и светло-русые волосы, зачесанные назад и собранные конским хвостом. Он работал в службе национальных парков и был вторым человеком в администрации Окефенокского государственного природного заповедника. Он-то и устроил Саксби специальное разрешение на сбор материала, подобные мелкие услуги между бывшими однокашниками — нормальное дело, как он сам тогда сухо заметил.

— Сразу пойдем смотреть, — спросил он, — или сперва дашь мне дочитать ей «Зеленые яйца с ветчиной»?

— Отдышусь сначала, Рой, — сказал Саксби, но сам уже поставил Элли на землю, как багаж, который не хотел заносить внутрь, и стал подниматься на крыльцо. — Где они, в доме или там, в гараже?

Рой уже был на ногах.

— Ну пошли, если хочешь; но, может, все же взглянем, как «Храбрецы» играют? Сегодня два матча в один вечер.

Саксби не стал лишать его удовольствия, но когда наконец Рой сбежал по ступенькам и легкой походкой двинулся во двор, он едва не наступал ему на пятки. Они направлялись к гаражу, отдельному неказистому двухэтажному строению, отчаянно нуждавшемуся в краске, штукатурке, гвоздях, досках, половицах, потолочных балках и четырех-пяти сотнях черепиц на крышу. Хрустя прошлогодними листьями, они миновали пикап Роя и «хонду» его жены, стоящие под открытым небом; впереди мягко и многообещающе светились заляпанные грязью окна гаража.

Ничего удивительного, что там негде было ставить машины: в гараже Рой хранил свои коллекции костей и чучел, свои капканы, клетки и прочие приспособления, и помимо этого там скопились такие напластования бытового хлама, на которых десятка два археологов могли бы сделать себе имя. Разломанные карточные столики и увечные стулья; рулоны грязных обоев и дырявые ковры; громоздящиеся до потолка ряды картонных коробок, полных битой посуды, безногих кукол, пожелтевших журналов, ржавых ножей; горы пустых банок из-под краски и олифы, бальзамирующего состава и формалина. Посреди этого хаоса Рой всегда держал несколько проволочных клеток со змеями, черепахами и опоссумами, а также с полдюжины старых аквариумов с графитовым дном, пузырящихся при свете ламп-времянок. Он тащил сюда все интересное, что находил в болоте.

И вот под водительством Элли, распевающей в нос: «Есть у нас для Саксби рыбы, нам спасибо, нам спасибо», они вступили под этот священный, хоть и дырявый, кров. Взгляд Саксби тут же наткнулся на чучело броненосца, водруженное на вешалку для пальто, воздетую рысью лапу, которую животному пришлось оставить в капкане, и чьи-то блестящие глаза в клетке, потом в дальнем углу он увидел аквариумы, тускло освещенные и все же манящие, как ларцы с сокровищами. Он часто дышал, едва не задыхался, пробираясь сквозь завалы мусора к светящемуся стеклу, перед которым уже стояла Элли. Присев на корточки и жадно вглядевшись в тинистую зеленую воду, он увидел… сморщенную морду и мертвые глаза рептилии. Элли пронзительно захохотала, ну прямо пожарная сигнализация.

— Обманули, обманули! — ликовала она.

— Дальше там, Сакс, — пришел на выручку Рой. — Справа от тебя.

Саксби повернул голову — и наступил миг торжества: вот они. Они, его альбиносы. Вздымаются жаберные крышки, машут плавники, холодные маленькие рты шлют ему поцелуи. Чудо, настоящее маленькое чудо.

Он пригляделся получше. Ни одна из рыбок — а всего их было восемнадцать — не превосходила в длину колпачка от шариковой ручки, и почти у всех плавники и хвосты были повреждены из-за нападений сородичей. Несмотря на крохотные размеры, это был агрессивный вид, страшно недружелюбный и ревниво оберегающий свои владения. Для проформы Рой набросал туда камушков и водорослей, но они совершенно не защищали рыбешек друг от друга. Балда, чем он думал? Неужели не понимает, что у него тут хранится? Саксби почувствовал поднимающуюся злость, но сдержался — в конце концов, вот они перед ним, альбиносы, карликовые элассомы, белые и гладкие, как кусочки мыла, а все остальное не имеет значения.