Богачи - Юна-Мари Паркер

Внимание Морган привлек нераспакованный чемодан в самом дальнем углу шкафа. Она осторожно вытащила его, стараясь не сдвинуть с места ни одной вещи, и, открыв, остолбенела. В чемодане лежало столовое серебро и несколько старинных и особенно ценных изданий в кожаных переплетах. Так вот что графиня обещала подыскать племянничку в библиотеке! Здесь же имелось несколько свертков, которые один за другим Морган развернула дрожащими от волнения руками. В первом оказалась статуэтка стоимостью в две тысячи фунтов, в остальных вещицы менее дорогие, если не считать хрустального пресс-папье, которое недавно было оценено страховой компанией в четырнадцать тысяч фунтов.

Морган присела на корточки возле открытого чемодана и с трудом перевела дух. Вот так тайничок! Здесь ценностей по меньшей мере на пятьдесят тысяч фунтов! Посмотрим, как отреагирует Гарри, когда узнает о проделках матушки! Хоть Эндрю и ее любимчик, это не основание для того, чтобы дарить ему вещи из фамильного замка. Она расскажет об этом Гарри, как только он вернется с охоты, и графиня…

Морган прикусила губу от досады. Графиня придет в ярость и заявит, что не пристало рассуждать о порядочности женщине, имевшей роман на стороне и зачавшей ребенка не от мужа. Нет, так не пойдет. Надо избрать другую тактику. Морган закрыла чемодан и, вместо того чтобы поставить его на место, отнесла в свою комнату. Она переиграет их обоих! Закрыв чемодан в шкафу, Морган спрятала ключ в сигаретной пачке на дне ящика письменного стола.

— Послушай, что это творится с Тиффани в последнее время? — спросил Джо, поджигая сигару и отставляя в сторону блюдце с шоколадным муссом.

— А разве с ней что-нибудь творится? — недоуменно приподняла бровь Рут.

— Ну конечно! Она на себя не похожа. Такое ощущение, что девочка чем-то сильно больна. Уж не пристрастилась ли она тоже к наркотикам, а?

— Нет, этого не может быть. Она просто переутомилась, слишком много работает. Кстати, она собралась поехать отдохнуть.

— А чего ей, собственно, отдыхать? С тех пор как мы были на премьере ее шоу, она ни черта не делает. Как оно называлось, ты не помнишь?

— «Глитц».

— Да, верно. Так что же с ней стряслось? — Он налил себе виски и задумчиво уставился в окно.

— Понятия не имею, Джо, — не поднимая глаз от тарелки, ответила Рут.

— Насколько мне известно, она перестала встречаться с этим проклятым киношником? — Джо выпустил струйку дыма и, вынув сигару изо рта, наблюдал, как столбик пепла бледнеет и из красного превращается в седой.

— По-моему, да. Он сейчас постоянно живет в Лос-Анджелесе, — нехотя отозвалась Рут, в глубине души желая, чтобы муж сменил тему и заговорил о вещах более нейтральных, чем дети. Тогда можно отключиться и ограничиться лишь ничего не значащими фразами типа «Вот как?» или «Ты правда так думаешь?» — их достаточно, чтобы поддержать разговор и притвориться внимательно слушающей. Теперь же ей приходилось напрягаться, а от этого болела голова. К тому же Рут была искренне уверена в том, что за Тиффани волноваться не стоит — она всегда в порядке. Если же речь заходила о Закери или недавнем ограблении, Рут начинала нервничать и потом долго не могла прийти в себя.

Джо погрузился в собственные тягостные раздумья. Он планировал для своих детей блестящее будущее, и ни один из них не оправдал его надежд. Одному Богу известно, где сейчас Закери. Джо беспокоился за него, хотя готов был растерзать сопляка собственными руками, как только тот отыщется. Бестолковый слабовольный подонок! А он-то, старый дурак, думал увидеть его в один прекрасный день во главе «Квадранта»! Невыразимая печаль и жалость к самому себе нахлынули на Джо. А Тиффани! Совсем потеряла голову из-за своего любовника. Ладно бы хоть что-то стоящее было… Правда, она сделала вполне удачную карьеру, и в газетах ее хвалят… Но какой в этом прок? Хорошо, теперь она может почивать на лаврах, а дальше что? Ни семьи, ни детей… Взгляд Джо упал на Рут, которая нервно теребила в руках салфетку, стараясь не глядеть на мужа. А она-то что? С чего ей-то беспокоиться? Ведь это он ежедневно рискует, приумножая капитал семьи, принимает решения, берет на себя ответственность. И что имеет в награду? Сплошные неприятности от детей и кислую физиономию жены.

Господи, какая скука! Жаль, что сегодня не ожидается гостей, и пойти им некуда. Очень трудно сидеть вдвоем за обеденным столом и мучительно подыскивать темы для разговора. Так и свихнуться недолго. Джо потушил сигару и резко поднялся.

— У меня дела, — заявил он и вышел из столовой, чувствуя, что если еще немного пробудет наедине с Рут, то впадет в настоящую депрессию.

Рут налила себе бренди, решив смешать свою любимую водку с тоником позже у себя в комнате. Она наконец отложила салфетку и задумалась над тем, отчего Джо в последнее время стал таким раздражительным и малоприятным. Или он всегда был таким, а она этого просто не замечала? Рут постаралась вспомнить то время, когда они только поженились. Тогда Джо был полон энтузиазма, горел желанием достичь вершины социальной лестницы, стать богатым и могущественным. Рут помнила, как они с Сигом работали над проектом «Квадранта», как праздновали каждую маленькую победу, мечтая о больших. Возможно, жизнь устроена так, что богатство и счастье несовместимы?

Рут протянула свою ухоженную, с безупречным маникюром руку к вазе и, зачерпнув пригоршню сладких орешков, принялась по одному отправлять их в рот. Наверное, вся беда в том, что у них появились дети. Сколько сил и нервов пошло на их воспитание! Рут вспомнила ту ночь, когда появился на свет Закери. Джо чуть не тронулся умом от счастья, когда после двух дочерей она родила ему сына. Он парил тогда на крыльях любви, осыпал ее цветами… Рут пригубила бренди, и глаза ее наполнились слезами.

Господи, как это было давно! Теперь у них с Джо раздельные спальни. Нельзя сказать, что Джо был хорошим любовником, но любой мужчина лучше, чем одиночество.

Через несколько кварталов от дома Тиффани остановила машину и открыла свой дорожный чемодан, чтобы еще раз проверить, все ли взяла с собой. В дорогу она захватила только самое необходимое. Драгоценности давно покоились в сейфе банка, меха — в специальном хранилище, так что с утра она лишь попрощалась с Глорией и, закинув чемодан в салон, отправилась в путь.

Обыденные, простые вещи — зеркало в серебряной раме, подаренное Хантом, фотография семьи, хрустальный флакон с духами — вдруг обрели для нее невероятную ценность. Тиффани с изумлением почувствовала, что уже скучает по дому. Она не сможет увидеться ни с одним из родных людей целых пять месяцев! А ее отцу, может быть, суждено никогда не узнать, какую жертву она приносит ради его благополучия. Если верить Сигу Хофману, она спасает его от длительного тюремного заключения.

Намного быстрее, чем она предполагала, ей удалось проскочить через туннель Линкольна и оказаться за пределами города. Нью-Йорк таял в дымке у нее за спиной, и назад пути не было. Впереди лежал Нью-Джерси. Все связи с прошлым порваны, ее ждет неизвестное будущее.

Охотничий уик-энд в замке подошел к концу, и Морган вместе с Гарри и его родителями провожала гостей.