Сломанные побеги - Михаил Март

— Я патриотка. Работать буду только на Урале. Здесь хватает материалов, только надо их видеть. Читаешь некоторые газеты, и складывается впечатление, будто их издают глухие, а статьи пишут слепые. Вы живете не в России в момент реформ, а в мертвой зоне, изолированной резервации.

Редактор усмехнулся.

— Ваш азарт мне нравится. Но стоит вам здесь поработать, как он угаснет. Вы правы, мы живем под неким прессом и бродим в бочке, как квашеная капуста. Пробки от шампанского в наших краях не хлопают. В Питере к таким звукам привыкли и лишь иногда вздрагивают, а у нас могут до инфаркта довести. Стоячее болото с тихим кваканьем лягушек.

— Кстати о пробках и шампанском. Я готова сделать для вас взрывной репортаж. Но мне нужен пропуск на юбилей «Уральской короны».

На этот раз редактор рассмеялся, показывая свои плохие коронки.

— На такие вечеринки журналистов на дух не подпускают.

— А я вовсе не похожа на журналистку. Тем более, если надену на себя платье от «Версаче».

— Этим там никого не удивишь. Вас задавят бриллиантами и изумрудами в сотни карат. Здание охраняют вооруженные бойцы спецподразделений. Милиция стоит на охране богатых. Простыми смертными ей заниматься некогда.

— Вот видите. А вы говорите о застоявшемся болоте. В тихом омуте черти водятся.

— Только один — Василий Иннокентьевич Лобзарь наш местный олигарх. Ему подчинено все, милиция в том числе.

— Руководитель «Уральской короны»?

— Уже наслышаны?

— Нет, догадалась. И еще мне кажется, что вы его боитесь. Вот почему материал с вечеринки вас не очень интересует.

— Лично я ничего не боюсь. До того момента, как меня сюда сослали, я работал спецкором в АПН, потом был пресс-атташе при посольстве в Лондоне, и у меня остались большие связи. Со мной никто связываться не станет, Однако за своих журналистов я тревожусь. Они беззащитны.

— Но я пока еще не ваша журналистка, а вольная птица.

— Удобная позиция.

— И с вашими связями вы бессильны?

Девушка то и дело наступала редактору на больную мозоль и давила на самолюбие.

— В вашем возрасте я тоже рвался в бой.

— Я это уже поняла. Один бой все же выиграли, но вместо благодарности получили ссылку в Тьмутаракань. Похвально. Но дальше уже не пошлют. Вам нечем рисковать. А если вы еще и опубликуете мой материал, то можете считать себя патриотом.

— Вы славная девушка, но кончите плохо.

— Хватит нам обсуждать друг друга. Давайте решать, каким способом я смогу стать свидетелем событий. Меня вам так и не удалось напугать. Вам же бояться нечего. Перейдем к делу.

Редактор закурил, походил по кабинету, не реагируя на бесконечные телефонные звонки, под трели которых проходила беседа, потом постоял у шкафа, глядя на толстые папки, словно впервые их увидел и, наконец, вернулся на свое место.

— В город съехалось много гостей. У меня есть снимок. Не для публикации, конечно. Обычное репортерское любопытство.

— Администраторы в гостиницах шпионят для вас?

— Им тоже нужен заработок. В конце жизни я скроюсь где-нибудь в тайге и напишу книгу о застоявшемся болоте, под тиной которого бушует лава. Собираю материалы.

— Очень дерзкий поступок. Запереться в четырех стенах и писать правду, глядя на свой, заранее заготовленный, пустующий гроб. Да вы герой.

Редактор замолк, переварил очередную провокацию и продолжил:

— Среди приглашенных жена посла. Мы с ней хорошо знакомы по работе в Европе. Очень богатая дама. Прилетела из Москвы, но без мужа. Я с ней виделся вчера. Зовут ее Зоя Федоровна Корпович. Она постоянная клиентка «Уральской короны». Самые уникальные и дорогие украшения в первую очередь предлагаются таким клиенткам. Делаются они в закрытых артелях, а не на фабрике, из не учтенных камней. Надевают их в особых случаях на закрытых приемах, где не принято задавать вопросы, а можно лишь восхищаться шедеврами уникальной огранки. Так вот, каждый участник вечеринки получает пригласительный билет на два лица. При этом имеются в виду члены семьи, люди осведомленные и не болтливые. Понимающие, куда их привели. Еще раз повторю, что Зоя приехала одна. Муж болеет и предпочитает безвылазно жить на даче. Если я сумею с ней договориться, то она сможет взять вас с собой.

— В качестве мужа?

— Она сама решит, как вас представить. Если это потребуется.

— Что может заставить ее отказаться взять меня с собой?

— В принципе она вряд ли откажет мне в просьбе. Но тут надо понимать, что она за вас в ответе. Любая выходка с вашей стороны, не соответствующая этикету, установленному этой публикой, может вызвать скандал.

— Скандал мы устроим на страницах вашей газеты, а на вечере я буду душкой. Золушкой на балу. Меня же никто не знает. Прекрасная незнакомка, что может быть загадочнее.

— Конечно. Для светской барышни это реклама. А для журналистки провал. Вы должны оставаться неприметной мышкой. Иначе нужной информации вам не собрать.

— Я постараюсь.

Редактор открыл ящик стола и достал из него зажигалку.

— Возьмите. Лондонский сувенир. Фотоаппарат с чувствительной микропленкой. Получаются неплохие фотографии, пригодные к публикации. Всего двадцать четыре кадра. Вернете мне зажигалку после приема вместе с материалом. Я дам вам список некоторых гостей, которые нас особенно интересуют. В него входят не светские львы, а люди, сколотившие свой капитал из воздуха. Вчера никто, а сегодня миллионер. Таких большинство. Они привезли своих жен на выставку украшений.

— Там будет выставка?

— Выставка на женских шеях. Живая. Во время фуршета по залу будут прогуливаться длинноногие модели в браслетах, серьгах, ожерельях, кольцах. Отличить этих девушек от гостей можно по табличке с номером в руках. В зале возле стен поставят столики с клерками.

Вы можете подойти к любой из манекенщиц, рассмотреть гарнитур и если он вам понравится, перейти к столику и поговорить с клерком. Он вам назовет цену гарнитура и его особенности. Если вы соглашаетесь с ценой, то вас заносят в журнал и дают номерок, похожий на гардеробный. Вещь считается проданной, и манекенщица исчезает из зала. Другие продолжают дефилировать, пока их украшения не найдут покупателя. Теперь вам понятно, почему на обычную вечеринку в среднем российском городе слетаются самые богатые люди страны. Компанию интересуют только деньги, а не где вы их взяли.

— Я обязана попасть на этот прием, чего бы это ни стоило.

— Попадете. Но если вас разоблачат, то вы оттуда не уйдете. Риск дело благородное, но если он себя оправдывает, а не кончается крахом и бесполезными жертвами.

— Ваша позиция мне ясна. «Мы не против экспромтов, если они хорошо отрепетированы».

Лена взяла со стола зажигалку и бросила ее в сумочку.