Азартная игра - Феликс Фрэнсис

– Ничего и никого я не преследую, – ответил я, глядя на него снизу вверх. – Хочу лишь одного, чтоб меня оставили в покое.

– Но зачем вы здесь? Если хотите, чтоб вас оставили в покое, почему бы просто не уйти?

– Так и сделаю. Просто… кто-то хочет меня убить, – произнес я, уже не глядя ему в глаза. Шея заболела, оттого что все время задирал голову. – А теперь, прошу вас, сядьте.

Он медленно опустился на скамью.

– И кто же пытается вас убить? – недоверчиво спросил он. – И за что?

– Не знаю кто, – ответил я. – Пока еще не знаю. А вот за что, догадываюсь. Ваш дядя обратился ко мне, его беспокоила судьба семейных капиталовложений в болгарский электроламповый завод. Он подозревал, что весь этот проект – фикция. Ему показывали снимки заводских зданий, но вы сказали ему, что в реальности их не существует. Вот он и попросил меня заняться этим делом, провести небольшое расследование, проверить, стоило ли вкладывать деньги в протухшее яйцо. Именно так он выразился.

Он улыбнулся. Очевидно, это выражение дяди было ему хорошо знакомо.

– И, честно говоря, – продолжил я, – у меня тоже возникло такое впечатление. Тухлое дело. Деньги вашей семьи сыграли роль ключа, открыли путь ко всему. Потому как частные финансовые вложения в строительство завода привели в действие механизм финансирования строительства жилых домов и прочих сооружений. Некто ограбил Евросоюз на сто миллионов евро, получив гранты на строительство здания самого завода, а также всех сооружений инфраструктуры. Сотен домов, которых не существует в действительности и которые там никогда не появятся. И одновременно кто-то пытался убить меня, прежде чем я успею это доказать, прежде чем выясню, кто стоит за этой махинацией.

Я умолк, Бен Робертс тоже смотрел на меня в полном молчании.

– И вот еще что, – добавил я. – Считаю, что ваш дядя был убит по той же причине.

– Никто дядю Джолиона не убивал, он умер от сердечного приступа, – со всей определенностью заявил Бен Робертс. – Ну, по крайней мере, у него случился сердечный приступ, а потом он утонул.

Бен снова опустил глаза и смотрел в стол. Джолион Робертс умер всего четыре дня тому назад. Совсем недавно, трагедия еще свежа в памяти.

– А вам известно, что он был пьян, когда утонул? – спросил я.

– Этого быть не могло, – теперь Бен смотрел прямо на меня.

– Но вскрытие показало, что это так.

– Это невозможно.

– Почему? Потому что он не пил вовсе?

– Никогда, – ответил Бен. – Ну, мог отпить крохотный глоток шампанского по торжественному случаю, на свадьбе там, при произнесении тоста, а так к алкоголю не прикасался.

– Он когда-нибудь пил виски? – спросил я. – Может, глоток-другой на ночь?

– Не уверен, чтоб нечто подобное имело место, – пробормотал Бен. – И очень сильно в этом сомневаюсь. На вечеринке в честь моего совершеннолетия я уговаривал его выпить пива, не получилось. Он сказал, что терпеть не может алкогольные напитки и что всегда с легкостью от них отказывался.

– Он был трезвенником из-за проблем с сердцем? – спросил я.

– С сердцем? – удивился Бен. – Да с чего вы взяли, что у дяди Джолиона было больное сердце? Оно у него работало как часы, здоровое и сильное, просто бычье сердце. Или, по крайней мере, все мы так считали до понедельника.

«Возможно, Бен просто не знал о состоянии здоровья дядюшки, – подумал я. – Такого сорта люди не любят распространяться на тему своих слабостей и болезней».

– Расскажите мне о своем путешествии в Болгарию, – попросил я. – О том, как вы отправились посмотреть на завод.

– Там не было абсолютно ничего, – сказал он. – Ровным счетом ничего. И местные ни о каком заводе и слыхом не слыхивали. Даже о планах постройки этого самого завода, уже не говоря о домах.

– А вы уверены, что попали в то самое место?

Бен одарил меня взглядом, выражавшим недоумение и презрение одновременно.

– Конечно, уверен, – ответил он. – Взял с собой все карты и бумаги, чтоб легче было найти. Моя семья так гордилась тем, что благодаря трастовому фонду может помочь менее удачливым людям. Это первая причина, по которой я записался на поездку в Болгарию в составе лыжного клуба, особенно когда узнал, что мы едем в Боровец. Это довольно близко от того места, и я мог потратить день на то, чтоб осмотреть завод.

– Кто-нибудь знал, что вы собираетесь осмотреть завод? – спросил я.

– Нет, – ответил Бен. – Я и сам далеко не был уверен, что получится. Зависело от состояния снега и погоды. Честно говоря, я предпочитаю гонять на лыжах, нежели осматривать какие-то там фабрики и заводы. Но в тот день облачность была низкая, над склонами гор висел туман. Ну, я и поехал, вот только никакого завода там не оказалось.

– А где именно его должны были построить? – спросил я.

– Близ деревни под названием Горни-Окол, это к югу от Софии. Но, увидев это место, я сразу понял – свалка какая-то. Огромная территория, заваленная токсичными отходами, оставшимися от повальной индустриализации страны в советское время.

– Ну и какие же меры вы предприняли, обнаружив это? – спросил я. – Ведь ваша семья вложила в проект нешуточные деньги.

– Да, и все потеряла, – ответил он. Похоже, Бен смирился с потерей.

– И вы не хотите попробовать их вернуть?

– Не думаю, – ответил Бен. – Отец озабочен сохранением семейной репутации. Боится, что мы предстанем перед всем миром круглыми дураками, которых легко обвели вокруг пальца, лишили денег. Нет, он, конечно, в ярости, но во всем винит дядю Джолиона, втянувшего его в это, и его финансового консультанта.

– Грегори Блэка? – спросил я.

– Да, его.

– Так, значит, отец велел вам плюнуть и забыть? Забыть о пяти миллионах фунтов, так, что ли?

– О, это всего лишь деньги, – легкомысленно отмахнулся он. – Деньги всегда можно вернуть. А вот с семейной репутацией так не получится. Нужны поколения, чтобы восстановить ущерб, нанесенный этой самой репутации. А иногда это и вовсе невозможно.

Похоже, он цитировал своего отца.

– Но вернуть дядю Джолиона уже никак не получится, – заметил я.

– Еще одна причина забыть обо всем этом, как о страшном сне. Если по причине всей этой истории с заводом у дяди Джо случился сердечный приступ, тогда мы тем более не должны будить спящего льва. В противном случае допущенная нами глупость обойдется семье больше чем в просто пять миллионов.

– Но я считаю, что вашего дядю убили, – возразил ему я. – Неужели вы не хотите, чтобы преступник был наказан?

– Разве это поможет вернуть дядю? – сердито воскликнул он. – Конечно, не вернет. И потом, мне кажется, вы заблуждаетесь. А если уж быть до конца честным… думаю, вы заявились сюда с целью принести нашей семье новые неприятности. – Он резко поднялся из-за стола, сжал кулаки. – И вообще, вам-то чего надо? Деньжат захотели подзаработать? Верно? Деньги на бочку или вы пойдете к газетчикам?