Шаг во тьму - Иван Тропов

Гош вздохнул. Медленно покивал – понимая и принимая. Чему быть, того не миновать…

– Давай хотя бы не сейчас! – взмолился я. – Давай хотя бы узнаем, что в этом чертовом домике, чего они там химичат!

– Опасно.

– Опасно, – кивнул я. – Ну а если Старик не просто тебе по шее надает, а взбрыкнет и запретит сюда соваться? И помогать не станет, и еще натравит Виктора и за тобой тоже следить, чтобы и ты из города носа высунуть не мог? Тогда что?

Гош покосился на меня, вздохнул. Нехотя, но кивнул.

Пилюля не из сладких, при его-то любви к перестраховке, но он ее проглотил. Или еще не совсем?

– Если уж мы нашли такое место, где они жужжат, как вокруг улья, грех этим не воспользоваться. Надо всех их выследить, а потом накрыть. За одну ночь. Одну за другой. Всех сразу.

– Тогда уж одну оставить, – сказал Гош.

– Почему?

– Не почему, а зачем… – пробормотал Гош. – На размножение.

Верно. Одну можно оставить в живых – пока.

Когда узнает, что стало с ее подружками, испугается, засуетится, бросится связываться с другими суками, каких еще знает – и потянутся от нее новые ниточки, только успевай подрубать.

Мы выехали из городка, Гош прибавил.

Я допил кофе, но вместо бодрости – накатывала сладкая дрема, которой просто сил не было сопротивляться, да и зачем…

* * *

Несколько раз меня приподнимало из дремы в реальность – я разлеплял глаза, оглядывался и снова засыпал. Дорога длинная, а Гош собеседник не разговорчивый.

Гош открыл рот только перед самым Смоленском, когда я уже перестал клевать носом.

– Надо подключать Шатуна, – сказал Гош.

– Хм? – Как-то новичок слишком уж возле Виктора ошивался, чуть не в рот ему заглядывал. Не заложит он нас ему или Старику? – Думаешь, надо?

Гош кивнул. Объяснил:

– Опасно.

Опасно-то опасно, кто ж спорит… Прикрытие никогда не помешает. И все же…

– А этот Шатун… – Я поморщился и потер нос. – Он нас, случаем…

Гош покачал головой.

– Уверен?

Гош кивнул.

– Мне бы твою уверенность…

Гош помолчал, все-таки разлепил губы:

– Наш человек.

– Наш… – пробормотал я. – Наш-то наш, вопрос в том, чей наш он больше: наш с тобой или наш с Виктором? Если ты его подключишь, а он Виктору все выболтает? Или Виктор сам что-то заподозрит, да и вытрясет из Шатуна все? Одно дело, когда ты Виктору говоришь, что ты за мной следил, и я никуда не ездил, и совсем другое дело, если…

– Сегодня он за тобой следил.

– Что? – не понял я.

– Сегодня он за тобой следил. Не я.

– Он за мной следил?.. Не ты?..

Гош кивнул.

– Но… А Виктор…

Я потер бровь.

Мне-то казалось, что Шатун с Виктором… Но если Гош уверен… Выходит, дело для Шатуна важнее. Если ради продолжения охоты готов и с Виктором в кошки-мышки поиграть, то в самом деле наш человек. Это хорошо.

Плохо то, что до этого дошло.

– Тебе Виктор уже не доверяет?

Гош не ответил.

– Думаешь, он что-то заподозрил?

Гош хмуро молчал.

– Так ты теперь вообще не будешь следить за мной? Только Виктор с Шатуном будут, через день? И завтра очередь Виктора?

Гош кивнул.

Я от души врезал по приборному щитку. Черт бы побрал этого докучливого пижона!

Мало того, что завтра я не смогу быть здесь, с Гошем и Шатуном, раскручивать этот змеиный клубок! Так ведь и через два дня, выходит, тоже Виктор будет за мной следить…

Гош притормозил. Мотнул головой на дверь.

Я поглядел за стекло. Мы только въехали в город, до дома было еще несколько кварталов. Сырых и холодных. Ветер кидал на окно косые иглы дождя, гнал по улице почти сгнившие листья.

– А до дома никак?

Гош поглядел на меня внимательно и устало.

– Ну ты же сам сказал, что сегодня не ты, а Шатун! Шатуну-то Виктор доверяет, его-то не станет перепроверять!

Гош только обреченно покачал головой, отчаявшись втолковать мне что-либо. Просто еще раз мотнул головой на дверцу.

Пришлось вылезать. В холод и дождь. Я застегнул плащ. Постоял, глядя на уплывающие габаритки.

Или он не Виктора боится?

Не знаю. По-моему, иногда Гош все же перегибает с осторожностью. Тащись теперь на своих двоих…

Проснулся я еще до заката.

Чувствовал, что не выспался, хорошо бы еще поспать, но сон не шел. Как ни пытался уснуть, вместо этого снова и снова кружились в голове лунные фазы. Ночи, оставшиеся до полнолуния. Их число… И их чередование.

Шатун был, теперь Виктор, потом Шатун, а потом…

Чертов пижон! Чертов лунный календарь, так неудач-до легший.

Я скатился с кровати, нашел лист бумаги, календарь – с лунными фазами – и еще раз, окончательно, чтобы уж точно без ошибки, расписал.

Начиная от ночи новолуния, когда мы брали паучиху, и до вчерашней ночи. И еще три вперед. На третью и придется полнолуние.

Вчера за мной приглядывал Шатун. Сегодня очередь Виктора. Сегодня мне по-любому не выбраться, даже рыпаться не стоит. Но хуже другое: выходит, мне не выбраться и в послезавтрашнюю ночь. В ночь новолуния.

Я скомкал лист бумаги, подкинул и от души влупил по нему ногой. С сухим щелчком комок бумаги улетел в стену, от нее в пол, в кресло, затих где-то под кроватью. Жаль! Я бы еще пнул. Его. Что-нибудь еще. Что угодно! А лучше кого-нибудь!

Я был так зол, что пнул бы и котенка.

Если этот пижон от меня не отвяжется, то ночь новолуния я пропускаю. Просижу здесь, пока Гош и Шатун будут там. Будут вдвоем брать ту суку. Тех сук… Их же много. А еще те пурпурные ребятки…

Решится Гош брать всю эту свору всего лишь вдвоем? Или решит не рисковать? Даст им уйти?

Я бы пнул не только котенка, я бы пнул и щенка, попадись он мне сейчас под ноги! Чертов пижон! Он даже не понимает, что делает…

Ч-черт бы его побрал… Выть хочется! А что толку?

Стискивая кулаки, я все-таки зарычал. Рвать и метать! Ведь ничего же не сделать, никак от этого пижона не отвязаться, если уж даже у Гоша не вышло! Если уж ему Виктор до конца не поверил, что уж мне-то пытаться…