Василий Сталин. Письма из зоны - Станислав Грибанов

Если архив похерен или будет какая-либо неувязка и ты не получишь копию решения суда (что было бы очень печально — надо постараться и получить), то пришли мне справку — сам вспомни: когда и кто председательствовал, а я тогда официально запрошу через соответствующих людей, но это делать не хочется. Самое лучшее — если бы ты прислал копию приговора.

До скорой встречи.

В. Сталин».

Дело с разводом затягивалось. Василий переживал, нервничал и в письмах его боль и тревога за самое дорогое, что у него еще осталось — любовь к Капе Васильевой…

Спустя месяц он пишет:

«20 июня 1956 г.

Капа!

Оба твои письма прибыли после моего — к тебе. Что я могу добавить к написанному? Ничего.

Если ты можешь приехать 24-го, то прошу тебя — приезжай. Личного свидания не будет, но поговорить мы сможем, а это очень нужно. Не делай глупостей!..

Подробно поговорим при встрече.

Самое главное — успокой Линушку.

Василь.

Черт бы побрал эту проклятую жизнь!»

«Здравствуй, родинка!

…Ни в чем я тебя не обвинял и не обвиняю. Ты это знаешь. То, что сделал — надо было сделать. Другого выхода в тот момент не было. Сделал правильно — для нас же. Объяснить в письме подробно невозможно.

Разве эти подлецы могут понять, что происходит тяжелейшая, труднейшая борьба за существование, за жизнь, за любовь. Разве поймут острословы, любители сенсаций, что не при всех обстоятельствах форма этой борьбы бывает благообразна. Мне сейчас наплевать на формы — важна суть.

Ты хотела «свободного Василия» и ты его получишь. А как это будет сделано — не все ли тебе равно?.. Твоя горячность подтверждает, что я верно поступал, взяв все только на себя. Мне не страшно мнение всех (как это пишет Светлана), я слишком хорошо узнал цену этому мнению, чтобы обращать на него внимание. Но мнение твое — для меня все… Светлана набросилась на меня, «взорвавшись», как она пишет, после твоего телефонного звонка. Дело ее — взрываться или не взрываться, но, по-видимому, ты немало способствовала накоплению гремучего вещества в ней для взрыва. Если ты считаешь, что правильно поступила — дело твое. Но, думаю, что надо было сначала приехать, окончательно все выяснить и только потом, может быть, и в более резкой и обличающей форме выступать.

Светлане и так досталась не легкая жизнь. Силы ей очень и очень нужны, а тратить их на беспричинные «взрывы» не вижу смысла. Ее энергия пригодится на более существенные и полезные вещи. Суть в тебе, а не в Светлане, в наших взаимоотношениях. Нам решать.

Не следовало мне писать это письмо сейчас, надо было для пользы дела еще немного подождать, но ты вынудила меня поспешить. Чувствую, что ты в своем гневе беспричинном можешь залезть в такие дебри, из которых не выберешься.

Думай, мать, решай… Слово и дело за тобой.

Жду Василь.

1.10.56 г.»

И Капа решила — она сделала аборт…

— Узнав об этом, Василий не находил себе места. Он был просто в бешенстве! Метался, кричал на меня, потом сник и в ту встречу мы расстались, так что-то и не договорив… — спустя годы вспоминала Капа те напряженные дни. А тогда, в начале июля, Василий объяснял сложившуюся ситуацию Лине:

«На мать особенно не следует взваливать вину в том, что произошло. Больше всего виновата обстановка, в которую я попал… Когда обстановка будет другая, она многое поймет и только от нее будет зависеть дальнейшее. Поэтому, дорогая моя, надо облегчить жизнь матери — хотя бы в том, чтобы у тебя было все в порядке…»

Обстановку для выяснения отношений двух любящих сердец круче и не придумать! Вот в одном из писем Василий пишет: «Очень прошу тебя приехать, очень! Если тебе не хочется встречаться со здешними начальниками, учитывая нашу последнюю встречу, то это зря.

Во-первых, от них никуда не денешься. Во-вторых, они великолепно знают все мои переписки, встречи и т. д., а поэтому им известно мое к тебе отношение…»

В другом письме объясняет: «Нам не дали поговорить так, как хотелось бы, потому что видели твою взвинченность. Следовательно, стоит приехать, успокоившись. Спокойно попросить свидания и спокойно поговорить. Основная твоя вспышка прошла и, думаю, что разговор состоится спокойный и деловой. Конечно, если ты приедешь опять в таком настроении, то опять нам не дадут поговорить одним, а при даже таких посторонних, которые все знают, как П.П., сама понимаешь, интимные разговоры не получатся…»

Вспышка-то была не без оснований. Начальство централа, действительно, знало и переписки сына Сталина, и всех, кто его посещал. Капе тюремщики шепнули, по секрету, что на личном свидании у зэка Васильева была Тимошенко. И вот реакция Капитолины:

— Тогда я решила все оборвать. Свидание последнее состоялось официально — в присутствии начальника тюрьмы. Я просила его не передавать мне никаких писем. Детям объявила о своем решении — чтобы и они имели ввиду…

А Василий все успокаивал:

«Мать! Не пори горячку. Надо добиться, чтобы нам дали поговорить наедине, а после твоего последнего приезда это не так легко добиться — многое будет от тебя зависеть. И, по меньшей мере, разглагольствуй со «всевышним». К несчастью, будет опять он, т. к. Козик в отпуске. С одной стороны, это лучше — легче, мне думается, дадут поговорить наедине. Но, с другой стороны, могут сослаться на отсутствие Козика и не дать поговорить наедине. А разговор при них, сама понимаешь, чушь.

Напиши все, что хочешь — чтобы только я знал, и всунешь незаметно. Лучше всего приехать в рабочее время с 9.00 до 17.00, т. к. будет Крот, а с ним проще говорить. К тому же, в рабочее время они будут выходить (если не дадут наедине) и в это время (их выходов) можно будет говорить обо всем.

Всех благ.

Целую Василь.

Посылаю с Вл. на тебя, т. к. не хочу, чтобы мои тебе упреки читали другие. Передай мои письма адресатам. Расцелуй бабку и Линуху».

Но Капа перешла в глухую оборону. После семи лет совместной жизни она не могла простить Василию его тайных свиданий с другой женщиной. Если это была даже его бывшая жена. И в письмах к дочери Лине Василий находил свое утешение.

«29.3.57 г.

Здравствуй, дочурка!

Вот и наступило твое совершеннолетие. Теперь уже никто не может назвать тебя ребенком, который нуждается в няньках и ежеминутных подсказках — что и как делать. Страшно переживаю, что такое событие прошло без меня. Но все мои мысли и душа были с тобой, как всегда, так и в этот день.

Еще и еще раз желаю тебе, дорогая моя, счастья, успехов, здоровья и всего самого наилучшего в жизни.

Хозяюшка! Напиши, как прошел твой праздник, только подробно опиши. Сама понимаешь, что подробное описание торжества будет единственным утешением за мое отсутствие на нем…»

«9.4.57 г.