Меняя маски - Николай Александрович Метельский

могу удержать шесть попаданий. Пули это или снаряды из корабельного орудия, все едино. Хуже, если будет шрапнель или, например, осколочная мина. «Щит» примет на себя шесть поражающих элементов и исчезнет, оставив меня на расправу. Так что выбор «щита» очень важен, и порой, да почти всегда, проще тупо увернуться или уйти «рывком». Здесь и сейчас противник сбит с толку и вымотан. Мне легче поставить щит и продолжить стрелять, что я и делаю. Выстрел, выстрел, выстрел… Убираю «Плевок» и достаю «Пять-семь». Выстрел, выстрел. Еще два — в сердце и голову. Все. Денег я сейчас потратил немало, но за скорость и удобство всегда приходилось платить. Так, что там у нас дальше? О! Надо бы подсократить количество массовки, решившей направить на меня оружие. Главное, всех не перебить — свидетели тоже нужны.

«Рывок», еще один, и вот я у ближайшего ко мне человека. Правой отвожу руку с «Глоком семнадцатым», а левой бью хуком в челюсть. И сразу ухожу в сторону. Похоже, народ так впечатлился моей победой над Ветераном, что теперь каждый считает своим долгом попасть в меня, несмотря ни на что. Мужик, получивший от меня в челюсть, падал на землю, поймав не меньше десяти пуль из «Глоков» и P90 охраны. «Рывок» — и очередной неудачник, превратившись в живой снаряд, улетает от моего «толчка» в сторону одного из своих. «Рывок», подшаг, удар в поясницу, и парализованный человек на пару секунд становится моим щитом. Достаточно, чтобы поразить восемь охранников из «Пять-семь». Перекат — и еще четверо словили пули в ноги. «Рывком» приблизился к почти поднявшемуся «снаряду» и, вздернув его за шкирку, приставил один из пистолетов к дрожащему подбородку, второй направив в сторону хоть и раненых, но еще живых охранников. Мгновение-другое, и все правильно понявшие меня люди начали откидывать в сторону оружие. Ударив в основание черепа стоявшего передо мной человека, направился в сторону особняка, не забыв по дороге вырубить возившегося на земле чувака. Того самого, что был целью моего «снаряда». Выстрела в спину я не опасался — чувство взгляда, помноженное на чувство опасности, в любом случае предупредило бы меня, а тут еще и страх за свою жизнь людей, на глазах которых была уничтожена большая часть их товарищей. Да и бой с Ветераном, свидетелями которого они стали, тоже не стоит сбрасывать со счетов.

«Обнаружение жизни» показало, что остатки охраны разбегались кто куда, а на втором этаже особняка сейчас находились всего двое. Остальные рассредоточились по дому, замерев на одном месте, прямо-таки приглашая выбить их по одному. Идиоты. Что ж, этих тоже придется вынести. Акеми вроде про Воинов говорила. Будет неприятно, если пусть даже один такой смертник вмешается в разгар нашего поединка с Учителем. Хотя вряд ли они там все поголовно Воины.

К первому засевшему в засаде я подошел под «отводом глаз». Боец сидел в углу гостиной, прикрытый огромным креслом. Подкравшись к нему, нанес удар в висок. Воин. Наступаю ногой на «калаш» упавшего человека и падаю тому коленом на грудь. Удар прямым в лицо и правой в печень. Еще один в печень и два «разрыва» в голову. Все, поплыл малый. Перебиваю гортань и тут же ломаю шею. Ну вот и как относиться к Воинам, вспомнил я разнос Акеми, если те так просто умирают? Может, конечно, это и круто, а Ветеран еще круче, но для меня серьезный противник должен быть не ниже Учителя.

Следующий стоял в ванной, прислонившись к стене. Да так удачно стоял, что я решил начать сразу со связки. Правой, левой по печени, человек не Воин. «Волна» правой в бок, левый локоть в висок. М-да, вот она, сила привычки. «Волна» — совершенно бесполезный прием в этом мире. Все знают, что человек на семьдесят пять — восемьдесят процентов состоит из воды, и если заставить эту «воду» пойти волной, то с высокой долей вероятности у вас получится вывести из строя неопытного ведьмака. Или парализовать на некоторое время. А опытного это отлично отвлекает на пару мгновений. Обычный человек вообще выпадает из жизни на пару дней. Прием не летальный, но до жути полезный, только в этом мире совершенно неприменимый. Хотя это я погорячился, на обычных людей вполне действует. А вот бойцы, способные укрываться «доспехом духа», его и не заметят, ибо для «волны» нужен непременный контакт с телом объекта. Пусть даже через одежду, бить можно в любую часть тела. А тут… э-э-эх. Использовать же этот прием с простыми людьми банально расточительно: я ударом в челюсть того же добиться могу. Причем самым что ни на есть обычным ударом.

Третий сидел под лестницей в тени. Неудачно так сидел, прямо напротив камеры. Надеясь, что он не Воин, пальнул в него пару раз из пистолета. Ему было достаточно. Последнего притаившегося я нашел на кухне. Первые две пули были остановлены «доспехом духа», а вот серию ударов, совмещенных с «разрывом», этот типус пережить не смог.

«Обнаружение жизни» показало, что дом чист, не считая засевших наверху двоих. Что ж, Макс, вперед и с песней, тебя ждет главная цель.

Открывая дверь, я был готов ко всему: и к тому, что в меня начнут палить из всего, что есть и к тому, что там окажутся всего лишь слуги, а цель уже далеко-далеко. И к тому, что они будут просто сидеть и ждать, когда я поднимусь…

— А ты меньше, чем мне казалось из окна. Баба, что ль?

Индус. Вживую еще черней, чем на фотографии. Стоит напротив окна в расслабленной позе и разглагольствует о том, что воровство и убийство не пристало благовоспитанной девушке. Хозяин (ну и нервы у него!) сидит в кресле, со скучающим выражением лица разглядывает потолок.

— Хватит, Арджун, — прервал он Учителя и обратился ко мне: — Может, представишься и объяснишь, что ты здесь забыл?

Нет, это не глупость, его вопрос из разряда: «А вдруг прокатит». Среди авторитетов его уровня вообще вряд ли есть дураки.

Оглядевшись и не увидев нужной мне статуэтки, перевел взгляд на Учителя. Чуть выше меня, черный, как моя жизнь, и с накрашенными губами. Синими. Стоит, якобы расслабившись, но уж меня-то этим не проведешь. Так и я могу стоять — удобно, ничего не мешает, и ударить можно чуть ли не в любую сторону. Чертовы индусы. Нет, я не против этой нации ни здесь, ни в своем мире. Но сейчас я очень не рад тому, что их бойцы считаются лучшими в мире. При