Минимальные потери - Алексей Евтушенко

Соответственно, и отреагировали противники мгновенно.

Немцы едва успели осознать, что лишь один чужак принадлежит к тому же типу, который они уже одолели три дня назад – шар, более чем полуторакилометрового диаметра. А вот его «напарник» напоминал, скорее, гигантскую приплюснутую косточку какого-то плода. Возможно, сливы. Или двустворчатую раковину съедобного моллюска с Новой Германии, которого немцы по аналогии с похожим на него земным жителем соленых и пресных водоемов называли Mussel – мидия.

«Раковина» была поменьше шара, но все равно въезжала в воображение, словно танк в стеклянную витрину магазина французской моды. Семьсот тридцать пять метров по длинной оси, триста девяносто один по короткой и двести восемь толщиной – это вам как? При том, что «Хорст Вессель» едва насчитывал в длину триста двадцать четыре метра, а в поперечнике и вовсе имел жалкие сто шестьдесят пять – да и то, если считать вместе с вынесенными на кронштейнах маневровыми двигателями.

Тем не менее, деваться было некуда. И единственная тактика, которая давала «Хорст Весселю» хоть какой-то шанс выжить, была тактика встречного боя. Атаковать атакующего, ошеломить его наглостью и маневром, выиграть время, заработать позиционное и моральное преимущество, сковать превосходящие силы врага и ждать подмоги – такое решение принял командир крейсера фрегаттенкапитан Курт Браун и, приняв, отдал соответствующий приказ.

Но сначала с антенн корабля сорвалась и со скоростью триста тысяч километров в секунду ушла по направлению к далекому германскому флоту вся доступная к этому времени информация о противнике, а также само решение фрегаттенкапитана вступить в бой.

Затем двойной вой боевой тревоги пронзил крейсер от кормовых дюз до носовых квантовых пушек, и «Хорст Вессель», врубив планетарные двигатели, атаковал неприятеля. Навстречу ему, с обоих вражеских кораблей, словно осы из потревоженных гнезд, ринулись уже знакомые «капли».

«Космический охотник» RH-7 – Фобос – разведбот «Быстрый»

Лейтенант Эрика фон Ланге, ст. лейтенанты Сергей Тимаков и Лянь Вэй

Одиннадцать «космических охотников» RH-7 против тридцати восьми «капель»-файтеров. По три с половиной на брата без малого. Такой веселый расклад. Смейся – не хочу. Задача – не позволить «каплям» атаковать крейсер, закружить, связать боем, пока «Хорст Вессель» попробует в одиночку разобраться с крупной рыбой. Хотя бы с одной. С двумя – это уже из области недостижимого. Три дня назад впятером один «шар» долбали, и не такой большой, как этот. Что ж, известно было с самого начала, на что шли. Может быть, до того, как мы тут поляжем, подоспеют остальные. Не выручат, так хоть отомстят.

Все это и много чего еще пронеслось в голове Эрики за те секунды, пока она еще раз проверяла системы.

Вычислитель – есть.

Нейросенсоры – есть.

Двигатель – есть.

Вооружение – есть.

Гравигенераторы – есть.

Защита – есть.

Связь – есть.

Герметизация – есть.

– Лейтенант Эрика Ланге к старту готова! – доложила, как положено.

– Принято, Ланге.

И тут же:

– Внимание пилотам! Готовность – тридцать секунд!

И снова в привычном порядке пальцы левой протанцевали по клавиатуре управления огнем (аннигилятор, и обе квантовые пушки), а пальцы правой нежно, но крепко обняли рукоять управления.

Запел, выходя на рабочий режим, двигатель.

– Обратный отсчет! Десять, девять, восемь…

Палуба погрузилась во тьму, слегка разбавленную тускловатым алым светом посадочных огней. Дрогнув, раскрылась диафрагма стартового створа.

– …три, два, один! Удачной охоты, мальчики и девочки. Возвращайтесь живыми!

«Впрыск! – мысленно скомандовала Эрика. – Семь процентов мощности на сопла. Антиграв – в автоматический режим».

«Космический охотник» сорвался с места и вылетел в открытый космос, словно железная миска, пущенная разъяренной женой в голову мужа-гулены, явившегося домой под утро.

Опыт – великое дело. Опытный боец даст сто очков вперед тому, кто вышел драться впервые. Важен именно боевой опыт, а не просто хорошая выучка и тренировка. Никакой, даже самый совершенный тренажер и самый сложный учебный бой не заменят настоящего боевого вылета и реального боестолкновения. И чем больше у тебя за спиной поверженных врагов, тем выше шансы, что ты опять вернешься живой и с победой.

Об этом Эрика неоднократно читала в дневнике своего предка – пилота люфтваффе, кавалера Железного Креста, аса, имеющего тридцать девять побед, лейтенанта Гюнтера фон Ланге, а теперь в полной мере осознала и сама. Всего-то второй раз (отражения астероидных атак не считаются) вылетела она навстречу врагу, но теперь чувствовала себя совершенно иначе. Уверенно и зло. Уверенно, потому что знала, как его бить. И зло, потому что уж больно много их было – юрких, похожих на приплюснутые сверкающие капли ртути, файтеров чужих. Да, действовали они шаблонно, без вдохновения, и в огневой мощи и защите слегка уступали RH-7 (при этом чуть превосходя немцев в маневренности), но было их много, слишком много, а этот козырь из тех, которому трудно что-либо противопоставить. Разве что уже упоминавшийся опыт да еще, пожалуй, мужество, отвагу и волю к победе.

Хуже всего было то, что тактику, которая прекрасно зарекомендовала себя три дня назад, применить здесь было практически невозможно. Тогда два «охотника» быстро зажимали одну «каплю», и, пока защита чужака, концентрируясь, отражала и сдерживала огонь первого, второй его доставал.

А как зажать вдвоем одного противника, если врагов больше в три с половиной раза?

Вопрос не математики, но искусства. То бишь вдохновения. Каковое может появиться, а возможно, и нет. А если и появляется, то не у всех. Тонкая это штука – вдохновение, не алгоритмизируемая, а посему всерьез на нее надеяться не стоит. До драки. Во время же оной и, в особенности, драки неравной, такой, какую сейчас вели «охотники», только на вдохновение и вся надежда. При этом не стоит путать с боевым вдохновением знаменитую «поимку феечки» пилотов, достигаемую за счет полного слияния с машиной посредством нейросенсорики.

Несколько раз, пока противник не сообразил, что происходит (нынешние «капли» в бою трехдневной давности не участвовали, и, соответственно, опыта столкновения с немецкими «охотниками» не имели), старый прием удался, и через десять минут счет был уже 6:1 в пользу германского флота. Это по сбитым. И, соответственно, 32:10 по живым. Как ни считай, все те же три с лишком на одного.

Примерно к одиннадцатой минуте враг расчухал, в чем его ошибка, и стал если не умнее, то осторожнее. Теперь «капли» держались жесткими «тройками», прикрывая друг друга, и для того, чтобы их разорвать, одной наглости было мало. Да и наглости вместе с отвагой, опытом и даже вдохновением тоже уже не хватало. Какое, к черту, может быть вдохновение, когда ты вдвоем против шестерых или даже семерых? Знай успевай вертеться, чтобы не попали, а уж бить в ответ – это как повезет.