Кошка, которая все видела. Молчаливый свидетель - Сэм Гэссон

– Ты был просто великолепен, папа, – вторил ей Бруно, качая головой. – Сегодня ты очень многому меня научил. Я тоже очень тобой горжусь!

Ощущение неудачи и хаоса покинуло тело Джима. По его спине пробежала здоровая дрожь. Пришло чувство порядка и равновесия. Уверенность в том, что все на своих местах.

Джим повернулся к своим близким. Их любовь сделала его мир лучше.

– Мы можем включить сирену? – спросил Бруно. – В последний раз.

– Давайте! – улыбнулся Джим жене и сыну. – В последний раз!

Бруно старался заснуть. Луна светила в окно, и мальчик размышлял обо всех существующих видах детективов. Теплая, мурлычущая Милдред устроилась возле его шеи, а он в это время думал обо всех вымышленных детективах, которых они вместе с папой тщательно изучали.

Решение задачи для детективов всегда было сугубо личным делом. Их действия были героическими, думал Бруно, но у справедливости есть своя цена. Так было и с его отцом.

Для Джима перестать быть детективом было все равно что избавиться от вредной для здоровья привычки.

Но в мире слишком много преступлений. Детектив может раскрыть одно дело, но не может раскрыть их все. И из-за этого, конечно, чувствует себя несчастным.

Милдред чихнула, тихо и очаровательно. Затем кошка поменяла положение тела, перевернулась и нашла новое место, чтобы примостить свой усталый хвост.

Бруно подошел к открытому чердачному окну. Он выглянул на улицу и посмотрел на мерцающий город. С высоты виднелись два разных Брайтона. Один из них – сверкающий город, где все хорошо и муниципальные системы функционируют исправно.

Этого города не существует, теперь Бруно точно это знал.

Панорама, видимая из окна, покачивалась из стороны в сторону. Милдред еще раз чихнула и продолжала мурлыкать. Мерцающий, идеальный Брайтон был похож на радугу: иллюзию расстояния и света.

Бруно высунулся немного дальше и увидел уже другой город. Свет и мерцание исчезли. Это был город преступников. Респектабельные с виду горожане были недостойны доверия. Повсюду были наркоманы и похитители домашних животных. Насильники и мошенники со страховкой. Убийцы, дубасившие жен по ночам.

Мальчик осознал, что он кое-чему научился. Оба Брайтона переплетались. Каждый позволял другому выжить. Бруно понял: для того чтобы город мог сверкать, а Милдред могла тихо мурлыкать, второй Брайтон необходимо патрулировать и охранять. Мальчик знал, что увлекся острыми ощущениями, возникающими во время расследования. И понял, что события прошлых дней усилили его намерение принять в будущем участие в поддержании законности и правопорядка в Брайтоне.

Бруно вернулся к теплой кошке, и они вместе заснули.

Джим проснулся и обнаружил рядом жену. Впервые за столь, казалось, длительное время они долго болтали о пустяках. О погоде. О кулинарных привычках Милдред. О поездке в национальный парк Дьявольский Ров. О списке книг, которые необходимо прочитать летом, составленном Хелен для себя. И конечно, они говорили о Бруно: о его счастье, о домашней работе на каникулах, о небольшом солнечном ожоге, полученном за последние несколько дней.

Супруги не говорили о Терри Раттере и о его преступлении. Было заключено молчаливое соглашение: жизнь должна вернуться в прежнюю колею.

Джим слышал в голосе жены нежность и любовь. Хелен говорила о поездке на побережье в Климпинг, где он уже бывал. Они пошли бы на каменистый пляж и наблюдали бы за тем, как их энергичный сын плещется в море.

Милдред разбудила Бруно мяуканьем, означавшим, что пора завтракать. Мальчик последовал за кошкой вниз. Поменял воду для питомицы, взяв свежую из холодильника. Затем наполнил кошачью миску едой. И, как делал это всегда, посы́пал еду печеньем со вкусом курицы. Милдред любила, чтобы завтрак ей подавали именно так.

Бруно нравился звук, который кошка издавала во время еды: возбужденное, слегка агрессивное чавканье. На него оно действовало умиротворяюще. Этот звук означал, что между кошкой и ее владельцем существует полное взаимопонимание.

Мальчик ел хлопья, сидя за компьютером отца. Просматривая запись, Бруно получал определенное удовольствие. Это дело было уникальным и опровергало одно из золотых правил сыска: главный подозреваемый и преступник – не одно и то же лицо!

Пришла Милдред. Она вылизала себя и устроилась на коленях у Бруно. Мальчик погладил ее черные усы. Затем нежно помассировал кошке лапы, поглаживая пальцами мягкие подушечки. В ответ Милдред замурлыкала.

Запись демонстрировала трусливые злодеяния Терри Раттера. Бруно размышлял, разрешат ли ему присутствовать на суде. Вызовут ли в качестве свидетеля?

Мальчик представил, как они с Милдред стоят бок о бок и он поднимает кошачью лапу, прежде чем судья торжественно скажет: «Клянетесь ли вы говорить правду, одну только правду и ничего кроме правды? Господь да поможет вам! Мяу!»

Без сомнения, Джима вызовут в суд. Бруно было жаль, что отцу придется снова вспоминать подробности этого преступления.

Запись продолжалась. Милдред вошла на кухню Раттеров. «Она это заслужила, черт ее дери!» Бруно был согласен с адвокатом Терри: действительно, если бы он сказал «ты», это было бы более компрометирующим.

Хелен наслаждалась присутствием сына в доме. Его возней в комнате. Болтовней и шумом во время приготовления кошачьего завтрака. Как хорошо, когда Бруно дома, и просто чудесно, когда он в безопасности.

Женщина приготовила чашку кофе. Затем выпила ее в гостиной, сидя посередине дивана и наслаждаясь видом сына, сидящего на ковре. Хелен размышляла, как прошедшая неделя скажется на Бруно. Какова цена его утраченной наивности? Женщина ощутила силу в своем сыне, которая поможет ему противостоять возможному тлетворному влиянию.

Хелен потягивала кофе, позволяя горькому привкусу перекатываться на языке. Бруно обернулся и спросил, где одеяло кошки. Этот вопрос заставил Хелен почувствовать, как ее сердце защемило – одновременно от любви, беспокойства и умиротворения.

Женщина сделала еще один глоток кофе и подумала о будущем.

Ей также придется справиться с событиями прошедшей недели. Единственная возможная реакция матери по отношению к сыну – еще бо́льшая нежность и забота. Но Хелен знала, что этому нужно противиться.

В ближайшие годы их с Бруно отношения сильно изменятся. Он будет стремиться к новой степени свободы, проверяя на прочность ее решительность. Она должна стать другой. Она должна развиваться.

Запись продолжалась. Бруно был разочарован из-за того, что кошка не узнаёт себя в качестве «звезды». Он гладил ее по голове, и они вдвоем наблюдали за тем, как Милдред вышла из кухни Раттеров.

Вскоре кошка свернулась клубочком в любимых кустах. Время показывало час сорок девять.