Колдовской знак - Евгения Александрова

Теперь он должен выбрать. Он ведь не имеет права защищать скрывающихся магов, которые использовали свои силы. Тем более энарийцев. Тем более сейчас — во время войны! Плевать всем сейчас на важных пленников. Если он полезет спасать — убьют их всех!

Джейна снова нашла взглядом Алекса, который пытался пробраться сквозь толпу. И сделала шаг назад к борту. Едва заметно помотала головой. Нет. Не помогай, оставь! Не сдавайся! Никогда больше… Ты — не сумасшедший брат и не дед. Ты знаешь правду и можешь что-то изменить. Сеймон ведь прав, хоть и безумен. Ты особенный… Ты можешь повести за собой людей, ты можешь спасти многих…

Я верю в тебя! Я так верю в тебя. Живи! Ради всех богов!

…Страшно. До тошноты, до дрожи, до животного ужаса. Язык с трудом ворочается во рту, трётся о пересохшее нёбо. Страшно, и сердце колотится в груди, точно сумасшедшее. Чем дольше она смотрит в его глаза, тем тяжелее понять, какого же они на самом деле цвета. В них такой простор, такая свобода. Будто море и небо слились, разорвав линию горизонта на части. Границ нет. Есть только небо. Есть только море.

Хочу видеть тебя свободным! Видеть безбрежный океан в глазах и как солнце, отражаясь в воде, бросает блики на твоё лицо. И знаю, что теперь ты не отступишься, ведь это в твоей крови.

Я чувствую твою силу и сама становлюсь сильнее…

Капитан маячил где-то перед ней смутным пятном, рядом с ним куча матросов. Джейна никого не различала, застилали глаза слёзы. Они не потерпят магов на борту… Вся команда боится и ненавидит их с Эриком.

Её подтащили к борту, несмотря на начавшийся спор.

Связали ноги.

Кажется, Алекс пытался их остановить… переубедить. Он схватил капитана за плечо. А ей уже почему-то не страшно. Кто-то кричал, но она никак не могла понять — кто и что… В лицо ударил порыв ветра, рядом мелькнуло чьё-то злобное лицо, а Джейна вдруг оступилась на скользком дереве, будто толкнули…

Не хватило духа открыть глаза. Она ухнула вслепую, зажмурившись. Голыми ступнями и спиной больно ударилась о поверхность. Морская гладь распахнулась под ней… разверзлась бездной и тут же поглотила в своей пропасти. Связанные руки не давали выплыть. Захлестнуло лицо, вода попала в нос, защипало глаза. Джейна сжимала изо всех сил губы и боролась с собой, чтобы до последнего не делать вдох. Ещё пожить. Ещё мгновения. Доли мгновений.

Вода.

Вода повсюду.

Джейна уходила на глубину, не в силах сопротивляться этой стихии. Распахнула шире глаза. Силуэт корабля темнел на фоне прозрачной воды, но чем глубже она уходила, тем меньше видела. Море обхватило холодом глубины. Джейна мотнула головой, из последних сил сдерживая дыхание. Но не сдержала. Пузыри воздуха вырвались изо рта и стремительно рванули вверх.

Мелькнул как в тумане огромный якорь корабля. Якорь… То, что поднимают, когда в этом нет нужды, и бросают, когда он необходим. Загадка мамы. Как давно это было. Мама… Живая. Призрак, видение из забытого сна. Так хотелось уцепиться за её ускользающий образ. За улыбку — самую ласковую на свете, за полные смеха глаза, коснуться тёплых рук, которые могут исцелять. Мама… Нигде больше нет. Нигде. Нигде?..

Глубина поглотила и заволокла глаза мраком.

Лёгкие горели. Вода попала в горло, страшное жжение скрутило нутро. Казалось, что грудную клетку разрывает, но паники не было. Джейну вдруг охватило полное, невероятное спокойствие. Зрение угасло, да и сердце, казалось, перестало биться.

Не было ни холода, ни тепла, только одна вода. Она создаёт, она же разрушает. Вода… колыбель жизни. Охватил покой… Любовь грела душу. Разгоралась всё сильнее, ярче, превращалась в настоящий огонь в сердце. Страшная, безудержная, непостижимо-огромная, раздирающая на части любовь к этому миру, к жизни, ко всем… любовь, которую она только начала познавать во всей глубине; любовь, которая когда-то создала всё живущее. Она в каждой частице. Только теперь, только сейчас Джейна увидела воочию всё то, о чём тихо говорил Алекс и во что он боялся верить до конца.

Как теперь… рассказать ему об этом?

Перед гаснущим сознанием заскользили образы прошлого. Будто боги показывали ей теперь всё то, что Джейна так хотела знать. Ойгон. Кими. Метта. Скадо. Джейна всё ещё погружалась, но вместе с этим её тянуло куда-то вверх, будто звало за собой. Будто кто-то протягивал руку. Странное озарение…

Оно ведь всегда было с ней. Всегда — она могла видеть и понимать… Вот её дар!

Когда-то Джейна увидела в книге бесчисленное переплетение незримых нитей, ткущих бытие, и её затянуло внутрь, и от этого тогда было страшно. Теперь страх ушёл. Это только ступень. Мир… прекрасен, безумен и совершенно ужасающ в своей непознанности. Они так мало знают. Они столько забыли! А когда-то… помнили и знали. Знали — откуда все родом.

Вода… Боги подарили Алексу великое могущество — ощущать связь с величайшей силой природы!.. Но его борьба с самим собой разрывает… душу на части и что-то ещё мешает… чувствовать… единство, границы себя как человека, которые он пытается строить… Джейна вдруг увидела Эрика… И то, что его убивает. На его предплечье чьей-то грубой рукой начерчена «смерть»… на которую обрекли знающие… А ведь это так просто исправить… Зрение померкло, давно накрыла полная тьма, но Джейна ясно видела перед собой знаки на своём же браслете. Любовь спасает.

Сознание всё больше теряло ясность, распадалось на части… Джейна видела и осознавала так много, но не могла собрать это в мысли, как прежде… когда жила. В этой жизни? Или в прошлых? Наяву или во сне? У неё нет границ. Нет и никогда не было. Только свет, огонь души, которая теперь всё обретает свободу. Всё ли она сделала? Готова идти дальше?

А тело уже не слушалось.

Вода приняла целиком в свои объятия, наполнила своей силой. А потом будто подняла и качнула навстречу небесам. Такая теперь ласковая и сильная… колыбель жизни… похожая на чьи-то любящие и нежные руки.

… А доски-то грязные, недраеные. А ещё военное судно. Да на «Ясном» за такую палубу Мейкдон бы всем головы поотрывал, и Байзен бы линьком прошёлся. Байзен, ха. Как давно это было.

Эрика выволокли на палубу и бросили, как мешок, у фальшборта, и только спустя пару минут он с трудом огляделся, сощурив левый глаз и повернув голову. Правый глаз открываться отказался. Так было сложно собрать себя в кучу. Эрик против воли распадался слишком просторно и широко. Просто прелесть. Попеременно чувствовал то часть своих рук и ног, то матросов вокруг. То крикливых чаек над головой. То даже морских тварей… Тысяча тупых акул!

Что-то громко кричали. Наконец Эрик смог разглядеть, как Алекса и Джейну, мокрых до нитки, выволокли из воды и бросили на палубу рядом с ним. Когда они только успели искупаться?.. Его самого, видать, решили притащить как доказательство.

Эрик попытался подползти на локтях ближе к борту, но на это его уже не хватило, он только с трудом перевалился на бок и тяжело задышал.