Лето Виктора Цоя - Юрий Айзеншпис

Выпуск пластинки я осуществил одним из первых, нарушив монополию вездесущей «Мелодии». Выпускали, конечно, на том же Апрелевском заводе, но по договору аренды оборудования, и в итоге весь тираж принадлежал мне. Кооператив «Метадиджиталл» (метадиджиталл – медный диск, служащий для штамповки виниловых) подготовил необходимые болванки, я заплатил за материалы и работу и вскоре стал единственным владельцем более чем миллиона пластинок. Кооператив находился в доме звукозаписи в районе улицы Герцена в помещении бывшей церкви. Именно там я впервые встретил совсем еще молодого Киркорова, записывающего свою первую пластинку. Тогда наше знакомство носило чисто поверхностный характер, а идея поработать вместе возникла несколько позже, во времена «Технологии». Для обсуждения этого вопроса Филипп приехал в эту самую квартиру на Новопесчанной, где я сейчас живу. Но тогда я еще только объединил две жилплощади и делал серьезный ремонт. Все было напрочь разгромлено. Долговязый Филипп шел по узкой доске, соскользнул с нее, вляпался в невысохший лак. Мы сочли это плохой приметой и сотрудничать не стали. Шутка. Другие причины.

И вот, наконец, под Новый год тот же «Московский комсомолец» объявил о грядущем торжественном выпуске «в свет» последней работы, пожалуй, самой популярной на сегодняшний день группы в Союзе. На фото я стоял с диском. 12 января по случаю этого события диска я устроил презентацию с просмотром документального фильма о последнем концерте «Кино» в Лужниках, с шампанским, раздачей пластинок и даже балом-дискотекой (!). Потом, конечно, меня обвиняли, что презентации не хватало трагичности. Каюсь, наверное, следовало похоронный оркестр заказать.

Вообще-то я не являюсь стопроцентным коммерсантом, отнюдь, удовольствие от работы для меня главное, но, если за что-либо берусь, люблю это делать успешно. А если делать что-либо успешно, то нередко возникает материальная отдача. Не как цель, а как результат. «Черный альбом» оказался суперуспешным в коммерческом плане. Реализация прошла весьма оперативно и проводилась лично мной: я звонил в разные госорганизации, заключал с ними договоры. Роскультторг купил наибольший тираж, чуть ли не в хозяйственных магазинах продавали. Кредит, который я брал на год, удалось вернуть через несколько месяцев. Помнится, удивленный банкир собрал своих замов и привел меня в пример. По всей стране продавались не только пластинки, но и памятные наборы: полиэтиленовые пакеты с портретом Цоя (тогда вся страна сходила с ума по красочным пакетам), маленький буклетик, двусторонний плакат – все вместе где-то за 15 рублей (порядка 3 долларов). Помимо наборочных, было реализовано еще два миллиона плакатов. Если бы все заработанные деньги я вложил в доллары, получилось бы больше миллиона, но я позволил их съесть инфляции. Думаю, тысяч по 50 каждый получили обладатели авторских прав на творчество Цоя – его родители и Марьяна с сыном. То есть куда больше законных 8 процентов. Неплохо заработали и музыканты. Впрочем, среди всех нас деньги больше всего интересовали Марьяну: низкое пролетарское происхождение давало о себе знать во весь голос. Во многом именно эта скандальная баба и спровоцировала разговоры, что Айзеншпис эксплуатирует смерть Цоя и славу «Кино» для личного обогащения. Голая ложь, очевидная и очень неприятная, но заткнуть ее противный голос я не мог. А еще говорят, что Айзеншпис – такой крутой мафиози, которому и слово поперек сказать нельзя. Закажет сразу. Как видите, это не так.

Короче, когда ко мне пришел знакомый предприниматель из «Мороз Рекордс» и захотел выпустить «Черный альбом» на входящих в моду СД, я просто уступил ему все права. Отдал, подарил, даром, бесплатно. Этим широким жестом я потерял несколько миллионов долларов и обеспечил многим людям целые состояния. Почему я так поступил? Честно говоря, с одной стороны просто не представлял всех финансовых масштабов, с другой – чисто эмоционально хотел прекратить разговоры за своей спиной. В любом случае я не жалею об этом, как не жалею ни о чем другом, сделанном или не сделанном, и чувствую себя нормально. Нет, все-таки жалею, что Цой умер так рано, так не вовремя.

Помнится, на могиле Цоя я попросил музыкантов группы не делать деньги на его имени, и в большинстве своем они свою клятву сдержали. Однако, к сожалению, наш шоу-бизнес не может пройти мимо желания заработать на имени кумира и, к сожалению, делает это бездарно. Так, 15 августа 2000 года исполнилось 10 лет со дня гибели музыканта, и дань ему отдавали весьма оригинальным способом. 17 ноября в «Олимпийском» случился концерт «КИНОпробы», на котором песни Цоя исполнили современные молодежные исполнители разной степени известности. Я считаю, что организовывать этот концерт «Реал рекордз» не имела никакого морального права. Это являлось форменным измывательством над памятью Цоя. Акция несомненно провалилась, и так думаю не только я.

Бывший гитарист «Кино» Юрий Каспарян на «Кинопробах» подыграл на гитаре группе «Кукрыниксы». Летом он же помогал делать ремиксы на песни Цоя питерскому музыканту Рикошету. Наверное, забыл свое обещание.

«Мне кажется, если человек захочет слушать Цоя, он все равно будет его слушать и, как правило, в подлиннике, – считает близко знавший Цоя Олег Гаркуша из «Аукциона». – Потому что песни очень кайфовые. Я не знаю ни одного человека, которому не нравится. От них прет душевность, сердечность, энергия. Цой очень доступен. Он как Высоцкий, если сравнивать. Как человек, с которым можно сесть попить пива там, чаю, просто поговорить».

Любопытно, если это слово вообще уместно, что некоторые участники концерта до этого Цоя даже не слушали.

«Просто прикололась», – улыбалась жизнерадостная Юля Чичерина.

«Ни в детстве, ни в юности я не слушал Цоя», – признается Роман Ягупов, лидер молдавской группы «Zdob zi zdub».

«Цыганский» вариант песни «Видели ночь» у зрителей на первом месте. Представитель «стариков», лично я называю эту кавер-версию форменным издевательством над песней.

Если целью является память, зачем нужна приманка в виде популярных исполнителей? Кто захочет, вспомнит «Кино» таким, каким оно было. На катушках и кассетах.

С запахом талого весеннего снега и предчувствием перемен. А если и устраивать что-то подобное, то с совершенно другим смыслом. С участием «стариков» – Кинчева, Шевчука, людей, которые знали Виктора. Они могли бы воссоздать ту атмосферу питерского рока, которая существовала при его жизни. А вообще, единственно яркое пятно в концерте – это Земфира, она талант, Цой в юбке. Для всех остальных участников это мощный промоушн.

Впрочем, у каждого поколения своя музыка. Свои ассоциации, переживания и герои. Свой мир. Не можешь найти нового в настоящем – ищешь интересное в прошлом. Вдобавок время героев прошло. Да и основные перемены, похоже, уже позади.

Я не знаю, как бы сложилась судьба Вити, пел ли бы сейчас, нет ли. Все-таки прошло уже 14 лет! Весьма абстрактные рассуждения. Многие из популярных рокеров, которые начинали вместе с ним, полностью поменяли свое амплуа: кто-то обуржуазился, кто-то замолчал, кто-то все еще поет, при этом жутко завидуя коммерчески более успешным попсовикам. А кто-то сам уже по уши в попсе. Я знаю одно: на момент смерти в Вите оставался колоссальный творческий потенциал, ничуть не меньший потенциал оставался и в наших с ним взаимоотношениях.