Санклиты 5. Карающая длань - Елена Амеличева

определенно нравитесь!

– Как говорил Оскар Уайльд – я слышал столько клеветы в ваш адрес, что у меня нет сомнений: вы – прекрасный человек! – Боевая бабуля подмигнула мне. – Но лучше на «ты».

– Спасибо. И за подарок, и за поддержку.

– Пожалуйста. А теперь давай с внуками познакомлю. – Женщина поманила кого-то из дальнего конца гостиной.

Знакомые все люди! Я наклонила голову на бок, глядя на молодую, лет двадцати, девушку в белом платье с пышной юбкой-тюльпаном. Она не шла, а перетекала из шага в шаг, воистину выступая, словно пава. Длинные руки «выпевали» движения – плавно, грациозно и царственно. Точеная фигурка фарфоровой статуэтки тянулась туго натянутой струной вверх за макушкой. Почти никаких выпуклостей – лишь едва ощутимые намеки в нужных местах, как у девочки, что только-только вступила в пору взросления.

В девушке за версту чувствовалась балетная выправка, которая, как и военная, остается навсегда. Не зря я назвала ее Примой – в первую нашу встречу, в туалете петербургского клуба, где она, неуклюже изобразив падение, «позаимствовала» у меня с помощью «блестючего» платья с пайетками несколько волосинок. Тогда ее шикарная грива полностью прикрывала лопатки. Сейчас же каштановые волосы были зачесаны в пучок, волосок к волоску, и, чтобы не оставить ни одной пряди и малейшего шанса, залиты лаком.

«Балетная голова» делала черты по-мужски клиновидного лица еще более резкими. Большой рот был плотно сжат – видимо, позаимствовала привычку у бабушки. Прямой твердый взгляд глубоко посаженных карих глаз нагло толкнул меня в грудь, как два кинжала. Теперь Прима и не думала прятать свою враждебность. Напротив, девушка хотела, чтобы госпожа Ангел была в курсе, что ее люто ненавидят. Что ж, приму к сведению.

– Это Аврора. – Представила внучку Сара.

Мне с трудом удалось сдержать смех. Имя идеально подходило этому монстру с балетной выправкой – с одной стороны, юная дева, хоть и не прекрасна, как нежная заря, но все же по-своему красива, с другой – пробивная сила как у одноименного крейсера. Это у них семейное, мама вон на заднем плане маячит – розовые губки и тщательно уложенные кудри на броне БТРа. Того и гляди из-под юбки дорогущего вечернего платья гранатомет вытащит!

– Приятно познакомиться – наконец-то. – Не упустила момент мисс Хайд. – Второй раз ведь видимся.

– И мне приятно. – Заставила себя выдавить Аврора.

– Кстати, если так нужны были мои волосы, могли просто попросить. А вот что касается шоу со стрельбой в Стамбуле, чтобы собрать мою кровь, – я умышленно сделала паузу, дав девушке время побледнеть, – это было весьма обидно и болезненно. Пострадали дорогие мне люди.

– Не понимаю, о чем вы. – Жестко отчеканила она, вздернув нос. Я усмехнулась. Что ж, в самообладании тебе не откажешь!

– А видео освежит вашу память? – осведомилась мисс Хайд. – Можем устроить киносеанс. Для всех.

– Аврора? – Сара резко дернула внучку за локоть, разворачивая к себе лицом. – Ты что творишь, …?!

Длинная нецензурная тирада заставила меня восхититься. А на иврите, оказывается, можно виртуозно материться! Значит, те, кто говорил, что в Израиле мало подобных выражений, просто не знакомы с Сарой!

– На первый раз я лишь предупрежу – так со мной поступать нельзя, – мисс Хайд полыхнула глазами, – но если это повторится, приму меры, причем, симметричные! Ты поняла меня?

Девушка еще выше задрала нос и окатила госпожу Ангела презрением, густо замешанном на ярости.

– Не борзей! – громыхнула Боевая бабуля, шлепнув негодяйку, словно нашкодившую малолетку, по мягкому месту. – Ты поняла?! Не слышу!

– Да. – Прошипела Аврора. На ее глазах навернулись слезы от унижения. Но надо отдать ей должное – ни одна не пролилась. А вот мы с ней еще наплачемся – и без вибрисс чувствую!

– А это Азария, – Сара вытащила из толпы и поставила передо мной чудо-чудное.

Сначала я умилилась – ведь копия домовенка Кузи из советского одноименного мультика! Только постарше. Несуразный, лохматый, с большими наивными глазами. Просто ждешь, что он завопит: «Нафааааняяя! Сундучок украли, со сказками!»

– Здрасьте, – сказал парень и обезоруживающе улыбнулся. – Вы красивая!

– Спасибо. – Неожиданно для себя я смутилась. Что-то в нем было… не то, что ли? Очевидно, что он из тех, кто всегда «на своей волне». Но, боюсь, этот чемоданчик даже не с двойным, а с тройным дном. Короче, двойняшки стоят друг друга!

– Бабулечка опять тебя обижает? – Азария приобнял Аврору.

– Ее обидишь, как же! – фыркнула Сара. – Она, оказывается…

– Вот вечно ты находишь, к чему придраться! – перебил Домовенок. – Хватит!

– Всегда защищаете сестру? – я улыбнулась.

– Да, потому что я старше.

– Ты не старше, а всего лишь шустрее! – Прима пренебрежительно, совсем как бабушка, фыркнула, но взглянула на брата с теплотой. – И вообще, говорят, в многоплодную беременность первым рождается более слабый ребенок! – маленькие глазки укололи мое лицо. – Вот у вас как было?

– Вряд ли смогу помочь. Саян и Горана – особая история.

– Ах, да, – девушка скривила мордочку, – они же не люди!

Интересно, она специально это произнесла так, чтобы прозвучало как «нелюди»? Невыносимая девица!

– Для меня они гораздо дороже всех людей в мире. – Тихо ответила мисс Хайд. – Чувствуйте себя, как дома, Аврора, но не забывайте, что вы в гостях. У нелюдей. – Я отошла от них.

– Прости, Саяна. – Сара последовала за мной. – Молодежь живет по своим законам.

– Так и должно быть. – Я окинула взглядом гостиную. – Знаешь, давно вокруг меня не было столько людей.

– И сравнение, вероятно, не в нашу пользу?

– Увы.

Глава 2 Дьявольский вечер Часть 2

– А вот и галантный шельмец! – Сара широко улыбнулась, глядя на идущего к нам Горана. – Хорррош!

О, да! Весь в черном. Мой истинный Князь ночи! Я невольно залюбовалась им. Подтянутый, высокий, не перекаченный, скорее худощавый, длинноногий. Хищные черты лица делают его уверенным и властным. На него хочется смотреть и смотреть. Одна его улыбка способна растопить мое сердце и развеять все обиды. Но ему об этом знать не надо!

Наши взгляды встретились. Глаза цвета любви горели обожанием. Даже сейчас, хотя мы давно вместе, он флиртовал со мной, завоевывал снова