Нецарская охота - Влада Ольховская

– Нет.

– Не дома? А где? Ты скажи, я приеду…

– Нет, не надо. Думаю, лучше нам по телефону пообщаться. А то еще опоздаешь!

– Вика… ты что?

– Да ничего, просто у меня на сегодня тоже есть планы, надо же и к работе понемногу возвращаться! Послушай… Я очень благодарна тебе за все, что ты сделал. Но больше – не надо! Я в порядке, уже могу ходить своими ножками и жить, как и раньше жила. Здорово, что у нас с тобой все так было. Я хочу сохранить это как хорошие воспоминания.

– Вика…

По его голосу складывалось впечатление, что ему больно. Но это, конечно, ей просто показалось. Если он и расстроился, то только оттого, что приключение закончилось. Эту версию Вика «выбрала» и собиралась придерживаться ее до конца. Поэтому – никаких признаков слабины! Назад, к своей нормальной, контролируемой жизни.

– Удачного тебе полета. Думаю, с нашей компанией ты еще будешь работать, но мое участие больше не понадобится. Да и зачем тебе переводчик? Ты же сам себе полиглот! – Она даже засмеялась. Смех получился на редкость неубедительным. – А я… у меня есть муж. Побаловалась, и хватит!

– Побаловалась… Вот так ты все воспринимаешь?!

– А как же еще? Не опоздай на самолет. Спасибо, и… удачи тебе.

Она прервала беседу. Подумала, что он перезвонит, даже втайне надеялась на это. Если бы он перезвонил, если бы стал настаивать на встрече… почему бы и не дать слабину? Женщина она, в конце концов, или нет?!

Но второй раз он не позвонил.

Вика резким жестом стерла предательские слезинки со щек. Этого только не хватало! Она же сегодня собиралась навестить Олю в больнице, не нужно, чтобы девочка видела ее заплаканной. Да и к чему реветь? У нее ведь все хорошо! Работа есть, оплачиваемый отпуск для восстановления чувств ей предоставили – Людмила Аркадьевна, узнав, что случилось с Викой, чуть ли не месяц свободный ей подарить хотела! Но месяц Вике не был нужен. Занявшись работой, она быстрее придет в себя…

Все просто замечательно! Если не считать мутной пелены, застилавшей глаза, вопреки этому оптимистичному самовнушению. В коридоре послышались шаги. Надо же, уже вернулся!

Несмотря на все его протесты, Сальери положили в больницу. Ему зашили ссадину на голове и велели отлеживаться – сотрясение он получил серьезное. Вика была просто в шоке, узнав, что он отправился ей на подмогу. Хотя… она бы на его месте поступила точно так же. Не чужие люди все-таки!

Она быстро промокнула глаза бумажным платочком и слезла с подоконника. С Сальери ей не хотелось говорить о грустном. С ним хотелось шутить и делать вид, что ничего не произошло.

– Тебя все-таки выпустили? – Она повысила голос, чтобы он услышал ее через закрытую дверь. – Или выгнали? А я тебе говорила: твои попытки заказать в палату кальян ни к чему хорошему не приведут!

Ответа не последовало. Открылась дверь. И на пороге появился человек, которого она знала много лет – и вместе с тем словно бы увидела впервые. Она даже на секунду зажмурилась, чтобы убедиться, что ей это вообще не мерещится.

Это был Сальери. Но – совсем другой! Дурацкие дреды он наконец-то состриг, оставив лишь пару сантиметров густых угольно-черных волос. Свои любимые комбинезоны и хипстерские майки он сменил на классические джинсы и спортивную рубашку. И выглядел другим – и этот «другой» был определенно лучше предыдущего! Вика впервые поняла, почему за Сальери бегает такое количество представительниц прекрасного пола. Перед ней стояло не «чудо в перьях», застрявшее в детстве, а взрослый мужчина, которого хотелось узнать поближе. Да еще и с цветами! Девушка приняла от него букет белых тюльпанов, не будучи в силах сказать ни слова. Он же утверждал всю дорогу, что дарить цветы жене – это пошло, и на все праздники дарил ей каких-то плюшевых «извращенцев» китайского пошива!

Некоторое время они просто рассматривали друг друга. Вика – с удивлением, а он просто наслаждался ее реакцией. Наконец она вымолвила:

– Вообще-то, это я тебя должна с цветочками в больнице навещать!

– Я уже не лежу в больнице.

– Я заметила. Слушай, а нехило тебя там подлечили! Ген обезьяны все-таки удалили…

– Спасибо, блин!

– Не за что. Нет, ты ведь и сам понимаешь, что выглядишь совсем по-другому!

– Я, вообще-то, всегда затмеваю солнце, – рассмеялся он, но быстро посерьезнел: – У меня было время о многом подумать. Пришлось! А что еще было делать? Куда можно побежать с иголкой от капельницы в руке? Бесперспективно это, да и травмоопасно.

– Согласна. И что же ты надумал?

– А то, что моя жизнь мне как-то надоела… Звучит как начало исповеди самоубийцы, но – нет. Это как в компьютерной игре: один уровень прошел, пора и на другой.

– Не переживай, пока ты сравниваешь жизнь с компьютерной игрой, ты еще не слишком стар, – не удержалась Вика.

– Такие, как я, слишком старыми вообще не становятся! Но… то, что случилось в один день, оказалось более важным, чем события предыдущих недель. А для меня это показатель – надоело целые недели прожигать просто так!

– Сальери, хорош Конфуция «включать»! Ты к чему клонишь-то?

– Помнишь, в начале нашей совместной жизни я сказал, что не воспринимаю тебя как жену и что нам даже не стоит пытаться сблизиться, потому что, кроме дружбы, мне от тебя ничего не надо?

Темные глаза смотрели на нее пристально, испытующе. Вике стало не по себе. Ей-то казалось, что она знает Сальери как облупленного!

– Помню, – кивнула девушка. – И что?

– Я передумал.

Время как будто куда-то проваливалось – кусками, эпизодами. Марк был точно уверен, что он не спит. Просто маршрут был таким предсказуемым и привычным, что не возникало необходимости концентрироваться на этом. А жаль: отвлечься было бы неплохо!

Аэропорт, такси, знакомые улицы. Никто его не встречает и не ждет. Нет никого, кто лично был бы заинтересован в его возвращении. Хельга, конечно, встретит его дома, но это ее работа. Ей просто нужно знать, к которому часу приготовить обед и постелить чистое белье в хозяйской спальне – когда он уезжает, она всегда зачем-то снимает с кровати простыни.

Гувернантка была привычно вежлива и бесстрастна:

– Добрый день, герр Азаров. Как прошел полет, как ваша поездка?

Если он решит ответить честно, со всеми подробностями, она его выслушает. Но ей все равно будет плевать. Собаку, что ли, завести? Хоть кто-то будет радоваться его появлению дома!

– Все хорошо.

– Подать вам обед?

– Не сейчас.

– Как вам будет угодно. Все письма, пришедшие за время вашего отсутствия, лежат на столе возле телефона.

– Спасибо.

Среди этих писем ничего интересного наверняка нет. Или, по крайней мере, ничего личного. Документы, счета, рекламные предложения – вот и все, что кидает почтальон в его почтовый ящик. Да у всех так теперь, для других целей бумажную пересылку уже и не используют!