Канцлер - Валерий Пылаев

расстрелял из винтовки, а последнего встретил штыком: с размаху вогнал лезвие в живот, поднял над собой уже бездыханное тело – и швырнул через ограду на лестницу перед центральными воротами.

Засмотревшись, я едва не прозевал момент и рванул кольцо, когда асфальт площади и здоровенная конная статуя оказались чуть ли не прямо под ногами. Парашют распустился над головой – и меня будто дернули за пятки с такой силой, что позвоночник едва не разорвался пополам, а все внутренности, наоборот, подпрыгнули куда-то к горлу. Обычного человека такое вполне могло бы убить или серьезно покалечить, но я выдержал и даже не отключился – и через несколько мгновений врезался прямо в ворота Хофбурга.

Казалось, страшный удар расплющит меня в лепешку – но заправленное под завязку магией плетение Лат все-таки выдержало. Воротам пришлось куда хуже: застонало смятое моим телом железо, хрустнуло дерево, откуда-то посыпалось разбитое стекло, и гигантские – в два человеческих роста – створки с грохотом повалились на пол.

Я каким-то чудом даже удержался на ногах – и тут же пошел вперед, поднимая винтовку. На мое счастье, солдат и прислуги в самом дворце оказалось не так уж и много – меня встретила от силы дюжина, из которых половина оказалась вооружена лишь пистолетами. Впрочем, я без труда снес бы хоть втрое больше: их пули лишь беспомощно щелкали по магической броне – а мои били без промаха. Творение Судаева сердито толкалось прикладом в плечо, и с каждым выстрелом падала одна фигура в сером.

Я в одиночку пробился к лестнице, и там меня догнали еще несколько десантников. Всего пять или шесть – остальные или еще не успели избавиться от парашютов, или остались позади – прикрыть нам спину от солдат, сбегавшихся к Хофбургу со стороны площади. Впрочем, кому-то наверняка повезло приземлиться прямо на сам дворец и зайти внутрь с балконов на втором этаже – судя по грохоту выстрелов, где-то наверху уже вовсю кипел бой.

Оболенский явно делал успехи – и вполне мог прорваться к герру канцлеру раньше меня.

– За мной! – Я отшвырнул опустевший «рожок». – Второй этаж, левое крыло!

Именно там и находились кабинет и личные покои самого Каприви – конечно же, если друзья фон Лихтенштейна в Хофбурге его не обманули. Туда еще предстояло пробиться, и вряд ли мне достался самый короткий путь – зато я рассчитывал пройти его быстро.

Быстрее, чем герр канцлер успеет сообразить, в чем дело, натянуть штаны и удрать.

Не успели мы подняться по лестнице, как вокруг снова загрохотали выстрелы. Я уже видел, как солдаты разбегаются прочь целыми отрядами – и все же у канцлера осталось еще достаточно верных офицеров, чтобы хоть как-то держать оборону. Пока мы справлялись неплохо, но появление хотя бы одного боевого мага с генеральскими погонами могло свести на нет все успехи.

А значит – этого определенно не стоило дожидаться.

– Вперед! – Я швырнул Булаву, раскидывая засевших за колонной стрелков. – Не давайте им даже голову поднять!

Винтовки Судаева неплохо работали и на открытом пространстве, а в залах и коридорах дворца и вовсе превращались в ручные мясорубки, не оставляя солдатам с обычными пятизарядными карабинами ни единого шанса. Пули из десятка стволов с одинаковой легкостью крошили и хрупкие человеческие тела, и слабенькие Щиты низкоранговых Одаренных, и внутреннее убранство – белый мрамор, колонны, картины, статуи… Хофбург в своем великолепии едва ли уступал Зимнему дворцу в Петербурге, и каждый неаккуратный выстрел наверняка стоил казне Рейха сотен, а то и тысяч немецких марок.

Но эльзасцев вряд ли волновало подобное – и они не жалели патронов. Добровольцы из Одаренных не отставали, снося боевыми заклятиями все, с чем не могли справиться винтовки. Шагали чуть ли не строем, прикрывая товарищей Щитами – и сами стреляли, пока вокруг не стало совсем тихо.

– Оболенский занял балкон. – Кто-то осторожно потянул меня за рукав. – У них там три пулемета – сам черт не пройдет!

– Отлично, – усмехнулся я. – Его сиятельству нужна помощь?

– Никак нет. Они справятся. Велели передать – ступайте вперед. Победа уже почти ваша!

– Почти. – Я с лязгом рванул затвор. – Осталось пройти еще пару этих роскошных залов – и поздороваться с герром канцлером лично.

Я ударил ногой, и украшенные золотом тяжелые двери распахнулись, пропуская нас дальше. Стрелки за моей спиной тут же ощетинились стволами винтовок, выцеливая врага, но сражаться оказалось не с кем. В почти пустом огромном зале не было ни души – однако вместо облегчения я вдруг почувствовал тревогу.

И не я один.

– Не нравится мне это… – Один из эльзасцев осторожно шагнул вперед, не опуская оружия. – Слишком уж тихо.

И слишком тускло – хоть под потолком зала и горел полный набор люстр с электрическими лампами. Даже за окном уже давно начало светать, но здесь кто-то будто нарочно нагнал густой полумрак, заполнив им все от пола до потолка – и с каждым мгновением темнота сгущалась, будто медленно подползая из дальних углов к нашим ногам.

– Мальчишка…

Голос раздался со всех сторон разом. Негромко, почти шепотом – но в одно мгновение заполнил не только зал, но и вообще все вокруг… Даже мою собственную голову – целиком.

Прямо как тогда, во сне.

– Мальчишка, наглый и самоуверенный. Давно же я хотел добраться до тебя, – вкрадчиво продолжил голос. – Вот уж и подумать не мог, что ты сделаешь мне такой подарок.

Глава 38

– Выходи. – Я осторожно поднял винтовку и повел стволом. – Хватит прятаться.

– Сам князь Горчаков. Взял и пожаловал ко мне в руки, – насмешливо отозвался невидимка. – А ведь я всегда считал тебя сообразительным парнем.

Знакомый голос и знакомый расклад: на меня будто смотрел сверху кто-то огромный и почти всемогущий, а я не мог даже представить, где он – то ли в сотне километров отсюда, то ли рядом, буквально в двух шагах. Менталист уже не раз пытался провернуть что-то подобное – и наяву, и во сне, но теперь это было…

Черт возьми, это было очень не вовремя!

– Сдавайся, – проговорил я. – Наша армия уже в Пресбурге, а французы – на полпути к Вене. Вы все равно проиграете.

– Может, и так. – В тысячеголосом шелесте менталиста на мгновение прорезалась то ли тоска, то ли усталость. – Только ты этого уже не увидишь.

Невидимка не стал затягивать прелюдию – и сразу перешел к делу. Его удары и раньше не казались легкими, но на этот раз все оказалось еще хуже. Меня будто сбил грузовик…