Герцог - Кэтрин Коултер

Кларет живительным теплом согревал желудок, и скоро огоньки в камине стали сливаться в одно целое в глазах его светлости.

Стук в дверь разбудил герцога. Он взял со стола пистолет и коротко отозвался:

— Войдите, — и не поверил свои глазам, — Брэнди, что ты здесь делаешь?

Она вошла в спальню и тихо закрыла за собой дверь, чуть не прищемив полы длинной ночной рубашки, в которой была похожа на маленькую девочку. Брэнди была бледна и как будто испугана. Неужели что-то произошло?

Он не дал ей пройти дальше.

— Любимая, ты знаешь, тебе не стоит здесь находиться. Ну ладно, что случилось? Почему ты так расстроена?

Ян взял девушку за руку и хотел обнять, но потом передумал и просто слегка сжал ее пальцы.

— Брэнди, что случилось?

Он не мог сдерживаться и положил руки ей на плечи.

— Господи, ты дрожишь. Не бойся, я здесь, и у меня пистолет. — Он быстро положил оружие на место и снова повернулся к ней.

— Проходи поближе к огню, согрейся, а потом поговорим.

Такая смешная ночная рубашка. Должно быть, она носит ее уже много лет. Брэнди не смотрела на него. Что же все-таки случилось?

— Садись.

Ян пододвинул кресло к камину и заглянул ей в лицо.

Она не стала садиться, чуть подалась вперед, зная, о чем он собирался спросить.

— Ты спрашивал, почему мы не можем объявить о нашей помолвке сегодня, у меня есть на это причина.

— Ладно, что это за причина? — спросил Ян. — Но что бы ты не сказала, я все равно тебе не поверю.

— Очень основательная причина, только прошу тебя, не смейся громко. Марианна была твоей первой любовью?

— Да, первой.

— Не перебивай. Я должна быть уверена, должна убедиться, что ты любишь меня, а не Марианну.

Опять удар ниже пояса. Секунду он просто глядел на нее, а затем произнес:

— Значит, ты хочешь остаться со мной на ночь? Остаться в моей постели? А наутро скажешь, выдержал я экзамен или нет. Да, я всегда поражался твоей изобретательности, но это…

— Может быть, эта часть супружеской жизни очень важна для тебя, Ян, только не смей улыбаться, я говорю с тобой совершенно серьезно. Пожалуйста, Ян, позволь мне остаться с тобой на ночь.

— Надеюсь, я с честью выдержу экзамен. А что, если буду бормотать во сне имя моей мамочки, ничего? Я не смеюсь над тобой и не лгу тебе. Марианна — в прошлом. Остались только воспоминания, хорошие и не очень, но уже достаточно расплывчатые, чтобы уделять им внимание. Я увидел свет в конце туннеля и рванулся к нему всей душой, и этот свет — ты, Брэнди. А что, если ты откажешься выйти за меня, потому что я окажусь плохим любовником?

— Ты ведь знаешь, что этого не случится.

— Ладно, Брэнди, ты меня обнадежила.

Она хотела ударить его за то, что он сомневался в ее доводах. Но герцог подошел к ней и рывком поднял на ноги, так что девушка подпрыгнула.

— Маленькая дурочка, — прошептал он и поцеловал ее в губы.

Он обнимал ее, пропускал пальцы сквозь пышные волосы, ласкал ее тело.

Потом отпустил и улыбнулся.

— А теперь повтори еще раз.

— Ты хочешь сказать, не помнишь, что за этим следует. Да, лучше тебе не помнить, наверняка ощущение было не из приятных. Но в этот раз, обещаю, тебе будет хорошо со мной.

Он стал целовать ее. О, как она любила его поцелуи и раскрыла навстречу ему свои губки. Герцог думал, что сейчас умрет от счастья. Брэнди прижималась к нему всем телом, ощущая его отвердевшую плоть.

Брэнди застонала и сама испугалась.

— Еще, еще, — сказал он, и их губы слились.

Герцог попытался осторожно снять с нее рубашку, но, к его удивлению, она начала вырываться.

— Что еще? Зачем ты сначала соблазняешь меня, а потом не разрешаешь раздеть?

До этого дошло. Обратной дороги нет. А что, если он увидит ее и возненавидит за уродство? Ее слабое место будет обнаружено.

— Брэнди!

Она напряглась.

— Нет, я должна признаться тебе, пожалуйста, Ян. — Брэнди оттолкнула его. И добавила, помедлив: — Сейчас, секундочку.

Вздохнув, она опустила тесемочки, поддерживающие ночную рубашку, и та упала на пол. В напряжении Брэнди застыла на месте.

Герцог чуть язык не проглотил и еле дышал. Он не поверил своим глазам. Ян представлял себе Брэнди стройной и худенькой девочкой, но перед ним стояла женщина с грудью, красивее которой он не видел. С розовыми мягкими сосками, она была словно вылеплена из гипса.

— Господи!

Брэнди ждала, что он побледнеет. Итак, то, чего боялась, произошло. Она отвернулась, желая умереть на месте.

— Брэнди, — промямлил герцог.

Она пыталась закрыть грудь рукой, но тщетно. Ей захотелось убежать.

— Я понимаю, Ян. Нечестно было с моей стороны скрывать свое уродство. Надо было сказать перед тем, как принять твое предложение. Если я тебе отвратительна, то освобождаю от обязательства и никому не скажу.

— Какое уродство? — Он пытался разглядеть хоть какой-нибудь изъян, может, бородавку или родимое пятно, которого бы она стеснялась, но не нашел.

Ян видел только великолепное молодое тело, от одного вида которого у него дух захватывало. Он попросил ее убрать руки от груди.

Она повиновалась.

— Прости, знаю, я выгляжу как корова. Мне надо было хорошенько прятать грудь под одеждой.

Брэнди не могла больше этого выдерживать, она схватила рубашку и прижала ее к груди. Казалось, девушка вот-вот расплачется.

Что она сказала? Ее грудь уродлива? Герцог только покачал головой. Теперь ему надо было вести себя осторожно.

Он медленно произнес:

— Дай мне посмотреть. Ты думаешь, твоя грудь уродлива, деформирована?

Она кивнула, и глаза ее заблестели. Не в силах больше сдерживаться, герцог рассмеялся.

— Никогда не думала, что ты такой жестокий.

Он вздохнул. Господи, неужели она действительно так считает?

— Слушай меня, Брэнди. Я не смеюсь над тобой. Кто тебе сказал, что ты корова, что у тебя деформирована грудь или ты уродлива?

— Мораг. Когда мне было четырнадцать, у меня однажды расстегнулось платье. Старуха рассмеялась и сказала, что, похоже, скоро у девочки вырастет пара дынек и можно будет продавать их на базаре. А мужчины станут смеяться надо мной, и великий позор падет на семью, если кто-то узнает, как на самом деле выглядит внучка графа.

— Проклятье, дайте мне эту женщину. Я убью ее. По крайней мере, если прикончу ее сейчас, она хоть чистой попадет в гроб.