Навстречу закату. Ты нужна мне - Тиана Тесса

что ещё произошло, тоже не понимаю.

Уже покинув дом, вдруг замечаю у забора тёмную тень. И замираю на месте. Кто это, черт возьми? За мной? Меня ждут?

— Валерия? — Тень отделяется от ограждения и приближается.

Я не вижу лица незнакомца, свет падает из-за его спины. Но чем ближе он подходит, тем больше убеждаюсь — этот мужчина не местный. И пока что я не понимаю, что он тут забыл.

— Валерия, не бойтесь. Я вам не враг.

Я не верю. Уже никому не верю, поэтому лишь отхожу назад.

— Я же сказал, что не враг.

— Тогда кто? — вырывается немного нервно.

— Считайте меня другом семьи.

— У нашей семьи не было друзей.

Да и семьи не было. Но об этом я благоразумно молчу.

— И все же, я могу тебе помочь.

Доброта не бывает безвозмездной — это я уже уяснила. Поэтому хмуро задаю вопрос:

— Зачем?

— Затем, что ты осталась одна.

— Где моя мать?

Я повышаю голос, но мужчина подносит палец к губам:

— Не советую поднимать крик. Тебя могут заметить соседи.

— И что с этого?

— Хочешь провести за решёткой лучшие, и не самые, годы своей жизни?

Про не самые он в точку. Я пытаюсь рассмотреть лицо мужчины, но он так и находится вне зоны видимости.

— Где мама? — повторяю сквозь зубы.

Незнакомец ещё шагает. И теперь выходит из тени. Я наконец ловлю его взгляд: стальной, опасный. Перехватывает дыхание — я чувствую, этот человек страшнее Марата. И тем не менее, сейчас его не боюсь.

— Случился пожар. У тебя никого не осталось.

Я отрицательно качаю головой. Этого быть не может.

— Ты сама обо всём узнаешь. А пока что, — он протягивает мне конверт. — Вот. Возьми.

— Что это?

— Ты задаешь слишком много вопросов.

— Что это, черт возьми. И кто ты?

— Лера…

— Не подходи!

— Хорошо, хорошо.

Мужчина поднимает руки и медленно приседает. Одну руку он опускает и кладет конверт на дорожку передо мной. А затем встает. Я недоверчиво бросаю взгляд на конверт и вновь возвращаюсь к глазам мужчины. Не приближаюсь, жду.

— Можешь взять, когда я уйду. Это деньги. И контакты. Ты поймёшь, что нужно сделать.

— Вы от Сливакина?

Мужчина поднимает брови:

— Это ваш недалёкий участковый? Нет, поверь, тебя никто не тронет. Если ты глупостей не наделаешь. Просто следуй инструкциям в конверте, и всё будет хорошо.

Он замолкает, но продолжает за мной наблюдать. Этот взгляд проникает под кожу, незнакомец словно в голову ко мне пробирается, теперь ощущаю физически то, как он меня рассматривает. И мне вопреки всему интересно. Откуда он и что обо мне знает. Незнакомец ухмыляется.

— Мне пора. До встречи, Лера.

Махнув рукой, он неспешным шагом идёт к старой калитке. А я словно только сейчас отмираю:

— Как вас зовут? Почему до встречи? Мы ещё увидимся?

Мужчина останавливается и резко оборачивается:

— Обязательно увидимся. Обязательно.

Смерив меня взглядом, добавляет:

— Я Тимур. Тимур Дадиев. И это всё, что тебе пока что нужно знать.

Он уходит, оставляя после себя шлейф противоречивых эмоций. Тогда я ещё не знаю — испытания не закончились. Я открываю конверт, и впиваюсь в кулак зубами, давя подступающий крик.

В конверте фото, сделанные накануне. Скорые, пожарные. На носилках кто-то накрытый с головой. В конверте я нахожу крупную сумму наличных. И инструкцию. У меня просто нет выхода, и я рискую, поверив, что тот незнакомец не желает мне зла. Идти мне всё равно больше некуда.

Позже, из новостей, я узнаю, что наш дом сгорел практически сразу после моего побега. А с ним и человек. Ни в одной статье особых подробностей нет, но всё же нахожу, что описана женщина, которая, как утверждают, уснула с сигаретой. Ищу хоть одну зацепку, был ли мужчина. Но в новостных лентах об этом ни слова. Я лишь надеюсь, что экспертиза докажет иное. Вот только ничего не добиваюсь.

Официально вынесен вердикт — моя мать погибла, отчим пропал без вести.

Светиться мне нельзя, соваться в местный участок тоже. Я должна ехать в областной центр. И как оказывается позже, для меня снял квартиру этот странный Тимур. Который длительное время не появляется на горизонте. И я понятия не имею, что всё это значит.

Каким-то чудом, уже позже, меня находят, но лишь чтобы сообщить прискорбную весть, а ещё оказывается, Сливакин больше не у дел. Он исчез. Меня больше некому шантажировать, как я тогда считаю. И всё же начинаю верить, что у меня ещё есть шанс на нормальную жизнь. Обвинять меня никто ни в чем не собирается. А лишних вопросов не задаю. Для своей же безопасности.

Спустя год Дадиев всё же появляется на горизонте, я встречаю его на одной из светских тусовок, которые начинаю посещать — это тоже условие из инструкции, на всех встречах, которые были указаны в буклете я присутствую. И начинаю втягиваться. Выходит, Тимур и этот момент продумал. Сначала мы просто общаемся, а потом он начинает давать мне странные задания, казалось бы, вообще пустяковые. Совсем не такие грязные, как мне поручал отчим. А оплата достойная.

Со временем я даже посчитаю, что Тимур мой спаситель. И незаметно для себя окажусь по уши в очередной катастрофе. Но будет поздно.

Глава 51. Правды

— Вот.

Голос матери внезапно вырвал меня из воспоминаний.

— Передайте, пожалуйста, Лерочке. Она поймёт. Она всё поймёт.

Женщина протянула мне небольшую коробочку. Флешка? Откуда и что это, черт возьми? Я быстро оглянулась — в саду безлюдно, это хорошо.

— А если она не поймёт? — спросила осторожно, убирая вещицу во внутренний карман.

— Он сказал, что моя Лерочка умная девочка. Она красива и опасна, вот так и сказал, представляете? Как будто она убийца. Но это глупости, моя Лерочка ни в чем не виновата.

Глаза матери забегали.

— В чем не виновата? — произнесла я тихо, чувствуя, как внутри снова всё сковывает пугающим предчувствием.

Мать начала теребить волосы и огядываться, а потом остановила взгляд на мне и замерла:

— Она защищалась, я слышала, я всё слышала, она защищалась. Не могла сразу подняться, он что-то сделала со мной, я ведь в тот день даже отказалась от его настойки. А он всё равно что-то подмешал. Я с трудом тело ощущала. А когда удалось подняться, в прихожей увидела его и мою девочку. Он лежал, будто без чувств, рядом валялась тяжёлая стойка. Моя девочка, она думала, что… И я тоже подумала, что она… что она взяла грех на душу. Но она не убивала.