Страны Белого Слона. Правда и вымыслы - Кирилл Котков

Вторая большая группа – это бенгальцы-рохинджа, также появившиеся в Бирме/Мьянме при британцах и с 1940-х гг. требующие своей независимости, точнее говоря, создания расово, этнически и религиозно чистого государства на севере штата Аракан, хотя претензии, понятное дело, распространяются на весь штат, в котором рохинджа, однако, большинства не составляют. С 1982 г. они лишены бирманского гражданства и свободы передвижения, в северных районах штата только на них распространяется закон об ограничении рождаемости (не более двух детей на семью). С осени 2017 г. большинство рохинджа было вынуждено покинуть Бирму/Мьянму, став беженцами. Дабы выправить национальный баланс в пользу государствообразующего народа, бирманское правительство с начала нынешнего столетия проводит политику заселения северо-запада штата Аракан бирманскими крестьянами из центральных районов страны и организует репатриацию этнических араканцев, вынужденных покидать юго-восток Бангладеш из-за притеснений по религиозному и национальному признаку.

Таким образом, именно с рохинджа бирманское правительство ведёт бескомпромиссную борьбу, сумев к концу 2017 г. выдавить бо́льшую часть рохинджа за пределы страны, однако данный конфликт носит не религиозный, а этнический характер.

Понять бирманское правительство можно – лозунги боевиков рохинджа становятся всё более радикальными. Так, в ноябре 2020 г. появилась крайне радикальная группировка «Бригада аль-Махди в штате Аракан», которая отмежевалась от Армии спасения рохинджа Аракана (ARSA) как от недостаточно радикальной и провозгласила своей целью массовое переселение джихадистов со всего мира в штат Аракан с целью превращения его в «Дар-аль-Ислам», т. е. в «Землю ислама».

Важно отметить, что правительство Бирмы/Мьянмы старается изолировать «городских мусульман» от контактов с рохинджа, опасаясь вовлечения в конфликт доселе мирной части мусульманского населения страны. Опасения правительства небеспочвенны. Так, в 2012 г. имели место антимусульманские погромы в г. Мейтхила в Верхней Бирме, в ходе которых погибло около 30 чел.

Ещё раз хочу подчеркнуть, что конфликт в Бирме/Мьянме носит скорее межэтнический, нежели межрелигиозный характер. Другое дело, что некоторые СМИ мусульманских стран пытаются представить дело как борьбу двух религий, чего на самом деле в стране нет.

Этому мифу мир обязан как западным, так и мусульманским СМИ, которые с 2012 г. пытаются представить конфликт между этническими бирманцами и бенгальцами-рохинджа как межрелигиозный.

На самом деле данный конфликт является межнациональным. Наиболее подходящая параллель – это израильско-палестинский конфликт, который также не является межрелигиозным, но носит сугубо межнациональный характер.

Ярким доказательством отсутствия межрелигиозного характера конфликта в Бирме/Мьянме является показательное неучастие в нём любых других мусульман, кроме рохинджа. Как уже говорилось выше, на территории страны проживают общины мусульман – потомков выходцев из Индии, а также такие этнические группы, как каманы и мьей ду, компактно проживающие в том же штате Аракан. Между тем все они дистанцируются от конфликта между бирманцами и рохинджа. Более того, они нередко прямо говорят, что «бенгальцам-рохинджа не место в нашей стране». Другое дело, что соответствующим СМИ и стоящим за ними политическим силам выгодно представить конфликт между бирманцами и рохинджа как межрелигиозный, чтобы стравливать народы между собой и извлекать из этого выгоду для третьих стран.

Основой мифа о якобы межрелигиозном характере конфликта являются радикальные исламистские лозунги, выдвигавшиеся лидерами рохинджа, с одной стороны, и призывы некоторых известных буддийских проповедников о необходимости «защиты нации и религии», с другой. Однако надо понимать, что любое средневековое общество ассоциировало национальную принадлежность с соответствующей религией. Как следствие этого, с целью решения тех или иных задач на щит поднимались именно религиозные, а вовсе не националистические лозунги. Ну а поскольку и бирманцы, и рохинджа во многом остаются средневековым обществом, религиозные лозунги имеют место с обеих сторон конфликта. Для рохинджа выгодно выставить конфликт именно в религиозном ключе, поскольку тем самым они обретают поддержку со стороны других мусульманских стран. Для бирманских буддистов лозунги о «защите нации и религии» также способствуют большей сплочённости населения в решении «вопроса рохинджа», поскольку буддисты не без оснований опасаются экспансии радикального ислама на своей территории.

Данное заблуждение появилось в 2017 г. в СМИ мусульманских стран после т. н. «кризиса рохинджа», когда подавляющее большинство представителей этой этнической группы покинули Бирму/Мьянму. В некоторых СМИ тогда писали не только о том, что рохинджа якобы являются исконным населением Аракана, но и о том, что последний некогда был мусульманским государством.

На самом деле королевство Аракан, существовавшее в 1429–1785 гг., никогда не было мусульманским. Так же, как и Бирма, это было буддийское государство. Соответственно, вся его элита, включая правителей, также исповедовала буддизм. Именно из столицы Аракана Мраук У происходит святыня бирманского народа – знаменитая статуя Будды Махамуни, в 1784 г. вывезенная бирманским королём в Аву, а затем в Мандалай, где она находится и поныне.

Однако соседство Аракана с мусульманскими странами давало о себе знать. Так, в начале ХV в. бенгальские наёмники помогли королю Мин Со Мону (годы жизни 1380–1433) основать королевство Мраук У. Учитывая бенгальское соседство, король, наряду с буддийской титулатурой, принял и мусульманское имя Сулейман-шах, при этом, однако, не став приверженцем этой религии. Бенгальские наёмники и впоследствии служили в армии араканских королей. Их потомки, сегодня известные как каманы, компактно проживают на острове Рамри вблизи араканского побережья. Одним из важнейших источников дохода Аракана было пиратство – в военных походах араканские пираты захватывали пленных в Бенгалии, обращая их в рабов, – так возникла и ныне существующая этническая группа мьей ду. Более того, в XVI в. при самом могущественном правителе страны короле Мин Бине (по-аракански – Мин Бан, мусульманский титул – Забук-шах, годы правления 1531–1554) в 1532–1533 гг. под власть Аракана перешла вся Бенгалия, в результате чего на территории королевства оказалось много мусульман. Король Аракана не мог не учитывать интересы завоёванного населения и, оставаясь буддистом, принял титул султана и стал чеканить монеты, на одной стороне которых было буддийское имя правителя, а на другой – мусульманское. При этом Аракан отнюдь не стал мусульманским государством. Более того, Мин Бин был провозглашен чакравартином, т. е. завоевателем мира в буддийской концепции. Контроль над Бенгалией, во многом номинальный вследствие недостаточных людских и материальных ресурсов Аракана, был постепенно утрачен при преемниках Мин Бина в пользу Великих Моголов Индии.

Вплоть до своего падения в 1785 г. под натиском Бирмы королевство Аракан оставалось буддийским, а не мусульманским государством. Ни один из правителей страны не принимал ислам, однако араканские короли заигрывали со своими мусульманскими подданными, что и послужило основанием для возникновения заблуждения о том, что некогда это было исламское государство.