Фальшивая жизнь - Андрей Анатольевич Посняков

его заметила, и как снова пришла, и про чужие взгляды, и камни… А потом – река, жуткое течение, и снова камни – только уже в воде…

– Если бы не Сергей, я бы утонула, правда. – Девушка передернула плечами – худенькими, загорелыми. Ссадины уже зажили, но вблизи все еще были заметны. Вот ведь, бедняга!

– Я о камень ударилась… Он меня прямо из-под воды вытащил… Рыбачил рядом. И вот… Повезло!

– Да уж… Значит, того, кто кидал в тебя камни, ты не разглядела? – на всякий случай уточнил следователь.

– Нет. Там заросли такие… Вообще ничего не видно! И гараж этот… или ангар – ну вот ничуточки не заметен! Ни с берега, ни с воды… Я же по воде к нему подходила.

– И как разглядела?

– Так солярка же на воде… или бензин… Там омуток такой, вода стоит, а на ней радужная пленка.

– Молодец, – похвалил Алтуфьев. – Приметливая. Сама как думаешь – кто бы это мог быть? Ну, кто в тебя…

– Хозяин гаража, верно. – Девушка повела плечом. – Кто же еще-то? Не думаю, что убить хотел. Скорей – отпугнуть. Ну, чтобы, где не надо, не шастала.

– Понятно, понятно. И что же, за кустами никакой тени не мелькнуло? Или ты внимания не обратила?

– Ой… А ведь обернулась же! – сверкнула глазами Женя. – Показалось, будто медведь. Ну, такая вот фигура…

– То есть человек не худенький, а совершенно наоборот – крепкий, высокий?

– Да-да-да! Именно так и есть – крепкий. Да и каменюки он кидал – ого-го! Не всякий поднимет.

– А гараж этот ты, значит, так и не осмотрела?

– Нет. Я бы, может, и смогла бы, из любопытства. Да не успела…

– А можешь нарисовать, где он расположен. – Владимир Андреевич пододвинул девчонке чистый листок. – Вот тебе карандашик.

– Ага. – Женька взяла карандаш, прищурилась, задумчиво покусала губу. – Ну, вот река… Это вот – наш лагерь… вот так палатки… Тут вот заросли… Камни… А вот он – гараж или схрон. От лагеря метров сто, если навскидку.

– Молодец!

– Ой, не все еще. Тут вот север, тут юг. Запад – восток… так получается…

– Совсем хорошо! – улыбнулся Алтуфьев. – Умная ты девушка, Женя! Говорят, поступать в этот год собираешься? Если не секрет – куда?

– Не секрет. – Девушка поправила волосы. – В Ленинград, в Герцена. На исторический.

– Историю очень любишь?

– Да не то чтобы люблю… Просто интересно. Да и… – Женя на миг задумалась, – куда еще? Мы тут, в провинции, что и знаем-то? Мед, пед и сельхоз. Ну, лесной еще…

– А что же не университет? – Алтуфьев хитро прищурился и склонил голову набок.

– В ЛГУ?! Да я даже и не думала!

– А зря! На юрфаке, между прочим, очень даже интересно. И экзамены там, кстати, такие же, как и в Герцена. Что, не сдашь, что ли?

– Побаиваюсь, – честно призналась девчонка. – Вдруг да не поступлю? Это же универ все-таки!

– Ну, не боги горшки обжигают. Я ведь на полном серьезе, Женя! – Владимир Андреевич говорил вкрадчиво, словно вел допрос. Ну, так и дело-то было важное! – Ты подумай, ага? А мы бы тебе от прокуратуры – направление! Знаешь, льготный набор…

Вот тут девушка заморгала:

– Направление? Мне?

– Ну, а почему бы и нет? Я как раз сейчас туда-обратно мотаюсь – так и привез бы. Только копию паспорта сделай. И аттестата. Есть у тебя паспорт-то?

– Есть. Молодым ведь всем, кому шестнадцать… – У Женьки вдруг закружилась голова – по-настоящему! Вот кто бы мог подумать, что так… Даже не знала, что и сказать…

– А… копию от руки можно?

– Можно! – ободряюще кивнул Алтуфьев. – Я лично заверю. Даже не думай, Женя! Такие приметливые и дотошные люди, как ты, нам очень-очень нужны.

Надо сказать, девушка вышла из кабинета в смятении. Уселась на сиденье, завела свою щегольскую «Вятку»… и вдруг улыбнулась: «Ну, а что? Почему бы и нет? Тем более направление!»

– Эх! Красавица, комсомолка, спортсменка… и вообще – молодец! – Глянув на отъезжающую Женьку в окно, Алтуфьев радостно потер руки и хмыкнул: – А ты, Владимир Андреевич, – тот еще жук! Надо же, сагитировал девочку. Уговорил!

Трескуче зазвонил телефон. Бросив на стол портсигар, следователь взял трубку:

– А, Сергей Петрович! Рад слышать. Ну, докладывай, что там у тебя?

Пенкин порадовал, очень! По его поручению (с подачи Алтуфьева) ленинградские опера вышли-таки на любовника Ираиды Векшиной! Вышли не то чтобы легко, но и без особых усилий. В торге-то в основном женский коллектив, что ж вы хотите? И чтобы женщина да перед коллегами не похвастала, что у нее есть мужчина? Пусть и не муж, пусть хоть какой, но – «мой»! Вот и Ираида Федоровна проговорилась… нарочно, чтобы все слышали и завидовали! Сначала эдак вскользь упомянула – «мой», а потом и коллеги женского пола любопытство проявили… как те старушки на лавочке в Автово.

– Ну-ну, Сереж, не тяни!

– И человек этот – некий Авдейкин, Игорь, экспедитор Тянского городского торга! – торжествующе доложил Пенкин. – Кстати, из моего списка, помните? Отсидел два года в ИТК-12 дробь два, в Пермском крае, за кражу. Два года назад освободился, вернулся в Тянск, встал на учет в милиции и устроился на работу на железнодорожный склад грузчиком, потом перевелся экспедитором в торг. И завел себе любовницу в Ленинграде – Ираиду Векшину! Ведет себя положительно и вообще, как записал в наблюдательном деле участковый, твердо встал на путь исправления. Но… мне кажется, – ниточка! А, Владимир Андреевич?

– Молодец, Сережа! – закричал в трубку Алтуфьев. – Ты вот что… особо пока не радуйся, но за ниточку потяни! Аккуратненько так потяни, чтобы не оборвалась. С участковым поговори, с операми… В общем, приглядись к этому Авдейкину, только, смотри, не спугни.

– Есть, товарищ младший советник юстиции!

– Ну вот и славно. Начинай пока осторожненько, но кота за хвост не тяни. Я приеду, помогу, план составим.

Положив трубку, Алтуфьев все же достал из портсигара сигарету и закурил, с наслаждением выпуская дым в распахнутую форточку. Честно говоря, не такой уж и плохой у «Памира» табак. Ничуть не хуже, чем у «Друга». Просто «Друг» – сигареты пижонские, а «Памир» – для простых работяг.

Докурив, Владимир Андреевич глянул на часы – золотистую, с синим циферблатом «Ракету» – подарок супруги на день рождения. Время было к обеду… Скоро должен был приехать и адвокат: Ломов – гусь крученый. Как раз на после обеда были вызваны эстонцы – вдруг еще чего вспомнили, да и так, кое-что уточнить.

Студентов нужно было допросить поскорее, уже сегодня они уезжали в Тянск вечерним автобусом, оттуда в Ленинград, а потом к